Новую жизнь можно начинать хоть каждый день. В крайнем случае, если старая была уж совсем неудачной, придется сменить квартиру и работу, что в большинстве случаев не особенно сложно. Сегодня ты куртизанка, завтра — скромница; вчера ты беременную жену выгонял босиком на мороз, а завтра расскажешь новой избраннице, как старая тебя не любила и не понимала… В общем, вы, цивилизованные люди, просто не сошлись характерами. А ребенка ты, конечно, любишь и навещаешь.

В еврейском мире такое абсолютно невозможно. Сначала меня это шокировало и бесило. Вот смотрите: звонит мне давний приятель, рассказывает, что развелся и просит познакомить с какой-нибудь хорошей еврейской девушкой. Я очень люблю такие просьбы, тем более, что знакомить такого мужчину — одно удовольствие. Умница, красавец, зеленые глаза, пушистые ресницы, два метра роста, скрипочка и черный пояс по карате. Что еще нужно?! Я звоню замужним подругам, имеющим в знакомых массу хорошеньких еврейских невест и рекламирую изо всех сил: ведь вариант-то такой, что надо хватать и бежать. И вдруг подруги начинают спрашивать: а на ком он был женат? А почему развелся? А почему не было детей? А как вы познакомились?.. А кто его родители? А братья и сестры? И так далее-далее-далее.

Я сначала раздражаюсь: ну, ведь взрослые же люди, сами разберутся. Наша задача — просто показать потенциальную пару друг другу и отойти в сторону. Лезть в чужую жизнь — это неприлично, неделикатно и нецивилизованно! Но у моих соблюдающих подруг — совсем другое мнение, они подключают тяжелую артиллерию, находят общих знакомых, выспрашивают подробности… И принц, к моему изумлению, оказывается совсем даже не принцем.

Особенно неприятно, что все это общественное мнение очень мешает воплощению идеи того, что стоит только захотеть — как ты буквально с этого понедельника начнешь новую жизнь, станешь совершенно другим, улучшенным человеком!
Я могла бы сказать, что наш мир — слишком маленький, и мы не можем без сплетен. Но я скажу, что еврейский мир — одно из немногих мест на свете, в котором еще имеет значение репутация. Не деловая (хотя и она тоже), а обычная человеческая репутация: когда окружающие помнят, приличными ли людьми были твои родители, по-доброму или с шумом, звоном и скандалами ты расстался со своим предыдущим партнером, насколько старательным и обязательным ты был в школе… И так далее.

Такой подход давно ругают за провинциальность, за оглядку на то, что «люди скажут». Миру современных индивидуалистов он глубоко противен. И особенно неприятно, что все это общественное мнение очень мешает воплощению идеи того, что стоит только захотеть — как ты буквально с этого понедельника начнешь новую жизнь, станешь совершенно другим, улучшенным человеком! Заведешь много новых друзей, перестанешь в каждом симпатичном знакомом видеть потенциального дедушку своих внуков, прекратишь спать во время утренних молитв, начнешь сдавать вовремя колонки... Вот сейчас на часах 2.49 ночи, формально — уже вторник, но так как я еще не ложилась спать, у меня — понедельник. Можно сказать, что эту колонку я сдам вовремя. Я тоже сегодня начала новую жизнь.

Теория множества шансов, предоставляемых нам судьбой, разбивается о мнение кумушек о вашей репутации — и, вот, честное слово, можно было бы наплевать на этих кумушек, если бы не одна маленькая деталь: когда-нибудь, когда уже не останется памяти ни о вас, ни обо мне, и все мы встанем перед Тем, кто знает побольше нашего, то будем судимы не за последний и не за лучший из вариантов, которые мы прожили, не за чистовик нашей жизни (если кому-то из нас все-таки удастся осуществить подобный трюк), а за все-все помарки, ошибки и неточности. Два хороших поступка не прикроют собой один плохой, и даже десять — не прикроют: и добро, и зло будут считаться и рассматриваться в отдельных инстанциях. За первое — наградят, за второе — как получится. Радует только то, что тот судья, по слухам, будет подобрее кумушек. Милостивее.

Автор о себе:   Мне тридцать лет, у меня есть сын и, надеюсь, когда-нибудь будет дочка с кудряшками. Я родилась и выросла в Москве, закончила журфак МГУ и с одиннадцати лет только и делала, что писала. Первых моих гонораров в районной газете хватало ровно на полтора «Сникерса», и поэтому я планировала ездить в горячие точки и спасать мир. Когда я училась на втором курсе, в России начали открываться первые глянцевые журналы, в один из них я случайно написала статью, получила баснословные 200 долларов (в августе 1998-го!) и сразу пропала. Последние четыре года я работала редактором Cosmo.     Мнение редакции и автора могут не совпадать

Алина Фаркаш