Недетский разговор?
18.02.2014
Колумнистика
Недетский разговор?
18.02.2014
Небольшой пасторальный израильский городок Кирьят-Тивон превратился в последние недели в эпицентр общенационального скандала. Главным его героем стал школьный учитель обществоведения Адам Верете. Учитель этот не делал тайны из своих политических взглядов, активно обсуждая их на уроках. Например, утверждал, что эта земля принадлежит арабам, евреям на ней делать нечего, а израильская армия ведет себя аморально. Большей части класса, как и директору школы, учитель и его уроки очень нравились. Однако угораздило в класс к Верете попасть девушке по имени Сапир Сабах, которая придерживалась взглядов прямо противоположных.
После полутора лет препирательств с учителем девушка написала письмо в министерство просвещения, в котором сослалась на законодательно закрепленный запрет на политическую пропаганду в школьных стенах, после учитель был вызван на ковер для дачи объяснений.
История просочилась в прессу, и тихое разбирательство сменилось всенародным обсуждением. Поведение политиков и тон публицистов были легко предсказуемы: правые восхваляли школьницу за патриотизм, левые жаловались на «охоту на ведьм» и затыкание ртов, прошли демонстрации за и против. Кончилось тем, что министерство добилось от учителя «сожаления относительно неудачных формулировок», сделало ему выговор и закрыло дело.
Спустя каких-то несколько дней общественность всколыхнула еще одна история. Молодая девушка, волонтерка альтернативной службы, помогала вести уроки в начальных классах в поселке Цоран, недалеко от Нетании. Дети спросили учительницу, почему она носит оранжевую майку, и та рассказала им историю «размежевания» и ликвидации поселений Гуш-Катифа (оранжевый цвет был символом борьбы против «размежевания» и с тех пор остался опознавательным знаком поселенческого движения). Кто-то из родителей пожаловался директору школы, директор пришла в ярость, и девушку немедленно отстранили от преподавания со словами: «Перейдена красная черта! Как можно обсуждать в школе тему Гуш-Катифа?!» (буквальная цитата из слов директора). Снова поднялся шум в Кнессете, вмешалось министерство просвещения, и волонтерку простили.Мы прекрасно помним, как учитель, позволивший себе доброе слово о Керенском на уроке истории или упоминание о Мандельштаме на уроке литературы, слыл среди учеников героем и борцом с режимом. О том, чтобы открыто обсуждать политические взгляды, не могло быть и речи.
Довольно мягкое завершение обеих историй можно объяснить относительным политическим равновесием в современном израильском обществе: сегодня у левых и правых движений есть свои влиятельные депутаты в Кнессете и свои представительства в СМИ. Еще лет десять назад все было иначе. В 2000 году завуч одной из школ Хайфы Исраэль Ширан написал ко дню памяти Ицхака Рабина письмо коллегам, в котором, хотя и осудил факт убийства премьер-министра, выразил сомнение в том, что Рабин оставил после себя заслуживающее изучения наследие. Письмо завуч повесил на стенде в учительской. В ответ, по прямому указанию тогдашнего министра просвещения Юлии Тамир, Ширана не только немедленно уволили из завучей, но вообще запретили работать в школе в каком бы то ни было качестве. Тогда лишь немногие представители истеблишмента и прессы позволили себе выступить в его защиту. Прошло несколько лет, прежде чем суд признал увольнение незаконным и постановил выплатить учителю изрядную компенсацию.
Однако давайте попробуем отвлечься от высказываний и убеждений конкретных преподавателей и взглянуть на проблему шире. Оказывается, у обеих сторон в споре есть разумные аргументы; к тому же, и те, и другие порой призывают в свидетели нас, прошедших советскую школу. Действительно, мы прекрасно помним, как учитель, позволивший себе доброе слово о Керенском на уроке истории или упоминание о Мандельштаме на уроке литературы, слыл среди учеников героем и борцом с режимом. О том, чтобы открыто обсуждать политические взгляды, не могло быть и речи. Очевидно, что никто из нас не хочет вернуться в те времена, поэтому так и тянет дать учителю право говорить обо всем честно и открыто. Но оппоненты взглянут на эту ситуацию со стороны ребенка: вот, в ваши времена детям промывали мозги идеологией, а мы этого не хотим. Учитель — человек невероятно авторитетный: что он скажет, тому дети и поверят. Поэтому пусть держит свои взгляды при себе и учит детей математике с грамматикой, а о политике — ни-ни. То есть срабатывает та же логика, которая запрещает, например, офицерам говорить о политике с солдатами.
Сказать-то это легко, но как прикажете «аполитично» преподавать обществоведение? Непросто отделить от политики и историю с географией, а временами и другие предметы. Но дело не только в этом. Если педагог по-настоящему увлечен своим делом, время от времени у него будут возникать с учениками разговоры, выходящие за рамки школьной программы. И тогда в моменты, особенно насыщенные политической борьбой в большом мире, отзвуки ее неизбежно просочатся и через школьные стены.
Конечно, проще всего, когда политические взгляды родителей и учителей совпадают. Уверен, что во множестве израильских школ на уроках ведется прямая политическая агитация, но никто не жалуется, поскольку агитируют «за кого надо». Или же есть плюрализм мнений, но в пределах, допустимых в конкретной среде. К примеру, во время последней предвыборной кампании в Израиле мои сыновья — один шестиклассник, второй и того младше — приходили из школы с рассказами о бурных дискуссиях на тему «кто за кого голосует»: политические предпочтения не только родителей одноклассников, но и классного руководителя были прекрасно известны ученикам. Однако в школе в еврейском поселении Эфрат выбор реально стоял только между двумя партиями, достаточно близкими друг к другу идеологически. А что если какая-то семья там голосовала бы за левых или за харедим, как бы они себя чувствовали? Сказать-то это легко, но как прикажете «аполитично» преподавать обществоведение? Непросто отделить от политики и историю с географией, а временами и другие предметы. Если педагог по-настоящему увлечен своим делом, время от времени у него будут возникать с учениками разговоры, выходящие за рамки школьной программы.
Я попытался поискать в интернете, не было ли похожих историй в современной России. Интересно, что можно найти довольно много случаев, когда увольнение учителя или директора объясняют политическими мотивами, но речь всегда идет о внешкольной политической деятельности педагога. Значит ли это, что учителя на уроках не касаются политики вовсе? Или, наоборот, там это в порядке вещей и никто не жалуется? Буду рад услышать отзывы тех, кто в курсе.
Идеальным, наверное, было бы положение, при котором учитель мог спокойно высказывать свои политические (и религиозные) взгляды, а дети и их родители — так же свободно придерживаться взглядов совершенно противоположных. Ведь и сейчас нам не мешает, если учитель проповедует свои музыкальные или литературные вкусы, свое личное представление о стиле одежды и манерах, а дети слушают и спокойненько остаются при своем мнении.
Доживем ли мы до этих блаженных времен?
Автор о себе: Мне 46 лет, и у нас с женой Аней на двоих семеро детей. Я родился и вырос в Москве, но вот уже более 15 лет жизнь моя связана с Иерусалимом, в котором я работаю врачом, и нашим домом — поселением Нокдим в Гуш-Эционе. Последние годы все время и силы, которые остаются от работы и семейных радостей, направляю в наше товарищество «Место Встречи», которым руководит Аня. Товарищество это старается совместить несовместимое и встретить евреев всех сортов и разновидностей, а также «примкнувших к ним товарищей» — на «Месте встречи», которое есть Израиль, Иерусалим, Храм (это как zoom на гугл-карте или как матрешка — какой образ вам больше нравится). Мнение редакции и автора могут не совпадать. |
