Фермеры из Негева решили завозить эмбрионы красных коров и выращивать их в Израиле. Для них это лишь бизнес на вкусных стейках. Но для некоторых красные коровы открывают двери для возвращения на Храмовую гору и строительства Третьего Храма.

Что же такого особенного в красной скотинушке? Во времена Храма красная корова использовалась в особой церемонии. По специально выстроенному настилу выводили ее через восточные ворота Храмовой горы за городские стены в направлении горы Масличной. Там, на горе, откуда можно было не просто увидеть Храм, но и заглянуть издалека в его раскрытые ворота, сам первосвященник совершал ее ритуальное заклание. Затем корову сжигали на огромном костре, причем Тора повелевала добавить в огонь еще несколько компонентов: немного древесины ливанского кедра, пустынной травки иссопа (известной в современном Израиле под названием заатар) и нитей, окрашенных определенным видом красной краски – кармином.

Пепел из этого кострища следовало смешать с родниковой водой. Эта смесь служила для церемонии очищения человека, соприкоснувшегося со смертью, – того, кто прикоснулся к мертвому телу, был с ним в одном помещении или побывал на могиле. Только после этой церемонии такой человек мог снова зайти в Храм и принять участие в Б-гослужении. Кроме того, коэн должен пройти такую же церемонию, чтобы вкусить от плодов и хлеба, которые отделяли для священников Храма другие евреи (в наше время эти части – труму и халу – тоже отделяют, но затем уничтожают, поскольку пока нет Храма, коэны не могут их есть).

Множество необычных ритуальных подробностей, касающихся приготовления пепла из красной коровы и воды на его основе, описанных в Торе, сделали этот обряд образцом заповеди, но смысл ее крайне сложен для понимания. К тому же совершалась она черезвычайно редко. Ведь Тора не определяет, сколько пепла должно быть в смеси с водой, так что можно было разбавлять ее еще и еще, почти как в гомеопатии. В результате пепла одной коровы могло хватить на сотни лет, на тысячи людей, желавших пройти очищение, чтобы войти в Храм и принять участие в богослужении. Согласно Мишне, за всю историю всего девять коров (по другому мнению, даже только семь) были сожжены в ходе этого обряда. А за 800 лет, предшествовавших вавилонскому изгнанию, всего одна-единственная.

Судя по многим фактам, после разрушения Храма какое-то количество пепла передавалось из рук в руки среди праведных людей, продолжавших сохранять ритуальную чистоту еще несколько столетий. Традиция, связанная с пеплом красной коровы, сохранилась у эфиопских евреев почти до наших дней, хотя и в форме, не удовлетворяющей требованиям Талмуда. Кроме сложности церемонии, требования к самой корове у Торы довольно изощренные. Она должна быть совершенно красной – даже два черных волоска, найденные в какой-то части ее шкуры, сделают ее непригодной. Она также должна быть совершенно здоровой и никогда не использоваться для какой-либо работы. В результате красную корову стал окружать ореол чуда. Вот почему, когда приходят вести о рождении такой коровы, многие видят в этом признак приближения мессианских времен.

Времена эти, без сомнения, и впрямь всё ближе, но красная корова никак не может служить тому свидетельством, и ничего особенно чудесного в ней тоже нет. По просторам Америки и Австралии бродят немалые стада красных коров, принадлежащих к породе red angus, т.е. красный ангус, уже более полувека назад выведенных из старой шотландской породы «абердин ангус». Коровы эти славятся качественным мясом и хорошей адаптивностью к засушливому климату.

Почему же их до сих пор не было в Израиле, спросите вы? Оказывается, инструкции министерства сельского хозяйства запрещают импортировать в Израиль часть скота – из-за страха ветеринаров перед заразными заморскими болезнями. И поэтому, например, до сих пор не увенчались успехом попытки Клайда Лодта, ковбоя из Миссури и глубоко верующего христианина-пятидесятника, ввезти в Израиль красных коров, которых он выращивает уже двадцать лет.

В этом году научный прогресс в деле искусственного оплодотворения позволил сделать новый шаг на этом пути. Оказалось, что если взрослую корову нельзя перевозить через границу, то эмбрион – вполне можно. И вот, наконец технология достигла того уровня, что эмбрион может пересечь океан в пробирке. И когда его подсадят в матку черной коровы – родится во всей своей рыжей красе.