На 21 марта выпадает годовщина смерти раввина Менахема Фрумана, называемого также Белым пророком из Ткоа. С его ухода минуло всего 4 года, но какие изменения за это время произошли: идеи Фрумана, считавшиеся при его жизни безумными и маргинальными, все больше пробивают себе путь в мейнстрим.

Мне это напоминает распространение другой идеи: наши близкие друзья Ицхак и Талья Имас посвятили всю свою жизнь Храмовой горе. Каждый человек, которого они убеждали совершить с ними восхождение на Гору, давался им немалым трудом. Поначалу собирались группы всего в несколько человек. Раз в неделю, иногда чаще. Для полиции, СМИ и общества восходящие на Храмовую гору были всего лишь утомительно-раздражающими фриками. И вот уже несколько лет, как наших друзей нет с нами, но на Храмовую гору ежедневно восходят по сотне человек из всех направлений и течений иудаизма, а политики и пресса проявляют всё больший интерес к этой теме. Храмовая гора и связь с ней евреев твердо закрепились в качестве легитимной темы для обсуждения в обществе.

Схожий процесс происходил и с идеями Фрумана. Когда он утверждал, что из диалога между людьми, страстно любящими Святую землю, может возникнуть мир, а между евреями и арабами установится взаимопонимание на прочной религиозной основе – то его считали психом почти все. И левые, и правые, и светские, и религиозные. Просто одни считали его психом милым и безвредным, другие – ненавидели всерьез. При жизни Фрумана по всей стране набиралась от силы сотня разделявших его взгляды людей.

Прошло четыре года, и что мы видим? Например, курсы разговорного арабского языка, растущие и в Иерусалиме, и в поселениях как грибы после дождя. Политики еще не поняли, что двуязычие – это наше будущее. Министерство просвещения еще держится за устарелый и непопулярный курс литературного языка, религиозные школы и ешивы тоже по большей части не понимают важности изучения арабского. А народ – понимает. Мой сын, к примеру, руководит клубом для демобилизованных солдат-одиночек. В основном там евреи-англосаксы, по большей части – религиозные. Так вот, курс разговорного арабского имел среди этих ребят больший резонанс, чем любые другие мероприятия. Разве что шашлык под пиво был популярнее.

С другой стороны, в колледжах Восточного Иерусалима иврит стал одним из самых популярных предметов. Естественно, что речь идет о частных или поддерживаемых Израилем колледжах. Заведения же, получающие деньги от автономии, не допускают изучения иврита, несмотря на немалый спрос среди арабских студентов. И этот спрос – еще один сигнал.

Выступление мусульманского шейха в поселенческой ешиве – кто мог представить себе такое еще пять лет назад? А я уже был на одном таком мероприятии, и зал, надо сказать, был полный. Недавно услышал еще о нескольких таких мероприятиях, на базе которых то там, то тут возникают группы межрелигиозного диалога. Одна из групп, состоящая из раввинов и шейхов, встречается уже много лет подряд, правда, тщательно избегая публичности. Один знакомый лектор регулярно читает лекции об основах иудаизма по-арабски, а вслед за ним другой – лекцию об основах ислама на иврите. И происходит это в самом сердце поселенческого анклава Гуш-Эцион!

Буквально сейчас образуется новая группа для обсуждения теологических вопросов, состоящая из жителей окрестных еврейских поселений и одной арабской деревни, пользующейся дурной, почти террористической репутацией. Молодежные встречи, женские, посиделки за чашкой кофе, совместные детские летние лагеря, совместные трапезы – всё это происходит не в Галилее и не в Хайфе и даже не в Иерусалиме, а именно в Иудее и Самарии – земле, разрезанной на части стенами и КПП и измученной десятилетиями террора.

Годы «мирного процесса» по системе Осло привели не только к бесчисленным невинным жертвам с еврейской стороны. Наши арабские соседи тоже изрядно намучились: благодаря Израилю на шею им села насквозь коррумпированная и неэффективная Палестинская администрация, и еврейское государство смотрит достаточно равнодушно на повседневные проблемы арабского населения, интересуясь лишь поддержанием спокойствия.

Побочным продуктом так называемого «мира» стал полный разрыв человеческих связей между народами. Жители палестинских территорий младше сорока лет, как правило, не знают иврита. Многие арабки на встречах признавались, что впервые в жизни разговаривают с живым евреем, тем более с поселенцем. Только что не лезут проверять, нет ли у нас рогов и копыт. Да и с нашей стороны не лучше: кто из нас бывал в гостях у палестинской семьи, кто может определить дату ближайшего мусульманского праздника или хотя бы название палестинской футбольной команды?

Увы, большая часть «миротворцев», прибывающих в Святую землю из-за рубежа, на деле приносят лишь раздор и вред, всячески поощряя антагонизм между евреями и палестинцами и воплощая арабскую мечту о Палестине юденфрай – свободной от евреев. Фруман исходил из другого: он понимал, что многие арабы родились и живут на Святой земле и, как и мы, страстно любят эту землю, и потому видел выход в том, что оба народа должны жить тут – и жить хорошо!

Один из показателей глубины проникновения идеи в общество – её подхватывают политики. До недавнего времени во всей политической системе Израиля только президент Руби Ривлин да член Кнессета Ципи Хотовели высказывались за интеграцию всех жителей Иудеи и Самарии в израильское общество на основе полного равноправия. А сейчас вносится то один, то другой проект, касающийся равноправия жителей.

Человек может всю жизнь трудиться, вскапывать, сеять семена, поливать и удобрять. Что-то вырастет, но не сильно. А потом, когда этого совсем не ждешь, прорастают вдруг семена, про которые уже и забыл.