«Любой большой писатель русский жалел сирот, калек и вдов, слегка стыдясь, что это чувство не исключает и жидов», – подметил как-то Игорь Губерман. У нас, евреев, обычно все наоборот: лучшие представители еврейской интеллигенции любят восхищаться чужой культурой и национальными нравами, обожают сострадать всем униженным и угнетенным, но при этом зачастую стесняются проявить сочувствие к своим соплеменникам.

За тысячелетия гонений, погромов и унижений мы научились остро чувствовать любую несправедливость, каждую боль и бросаться на защиту всех, с кем несправедливо, с нашей точки зрения, обошлись. Но как-то научились не замечать еврейских страданий и слёз. Ведь они – дело естественное, и нам, евреям, не привыкать.

На этой почве обостренного чувства несправедливости и сострадания и рождаются «смешные» истории, когда израильский судья отпускает из-под ареста страдающего ревматизмом уголовника, так как в тюрьме его болезнь может обостриться. Этот уголовник выходит из зала суда и тут же грабит старушку, вдобавок ударив ее по голове так, что она попадает в реанимацию.

Другой судья приговаривает араба, укравшего у еврейского фермера два десятка овец, к месяцу заключения условно, так как искренне сочувствует подсудимому, поскольку у того, кроме воровства, иного источника дохода нет.

Вспоминаю, какой шум поднялся после предложения помещать еврейских и арабских рожениц в разные палаты! Как клеймили тогда «еврейских расистов» и твердили, что подобной расовой дискриминации в Израиле не будет места. И никто не удосужился объяснить, что дело не в расизме, а в разнице менталитетов и национальных обычаев: у евреев первые несколько дней после родов считаются очень интимными моментами в жизни женщины, когда она сторонится гостей и посторонних, а у арабов с поздравлениями к молодой матери немедленно приходит вся семья, включая самых дальних родственников.

У арабских семей, конечно, есть право поздравлять своих рожениц, сидеть часами в палате, громко высказывать добрые пожелания новорожденному, раздавая всем сладости и распевая песни. Это вполне легитимно, трогательно и красиво. Но ведь и у евреек, жизнь которых во время таких посещений соседок по палате превращается в муку, тоже есть право без пригляда посторонних встать голыми с кровати или сцедить молоко.

В русском языке есть замечательное слово, обозначающее эту развившуюся на почве национального мазохизма еврейскую болезнь – прекраснодушие. Слово, возникшее на основе слияния словосочетания «прекрасная душа». Но обратите внимание, что само это словосочетание изначально несет в себе некий оттенок фальши и лицемерия. Есть в этом прекраснодушии нечто отталкивающее и противоестественное. И не раз в еврейской истории и в современной истории Израиля изнанкой этого сочувствия всем униженным и оскорбленным оказывалось равнодушие, а подчас и ненависть к собственному народу.

Сегодня прекраснодушие бьет в Израиле новые рекорды, перерастая в истеричную кампанию против депортации в Руанду нелегальных мигрантов из Эритреи и Судана. Нам рассказывают, вероятно, вполне правдивые и слезливые истории о четырнадцатилетних школьниках из Эритреи, которых выбрасывают из Израиля вместе с родителями неизвестно куда только потому, что некоторые евреи не очень любят чужаков. Но при этом защитники мигрантов забывают рассказать, что они прокрались в нашу страну точно так же, как домушники прокрадываются в дом, что они превратили в ад жизнь в Южном Тель-Авиве, редкие оставшиеся еврейские жители которого уже несколько лет боятся выходить на улицу, что убийства, избиения, изнасилования и ограбления на улицах Южного Тель-Авива стали рутиной. Не говоря уж о том, что многие мигранты не раз были замечены в откровенном антисемитизме.

Защитников прав мигрантов все это, как правило, не касается – потому что большинство из них живет в благополучном Северном Тель-Авиве и сталкивается только с теми мигрантами, которые моют им лестничные клетки. Прекраснодушие – это часто доброта за чужой счет.

Другой неизменный спутник прекраснодушия – ложь. Носители вируса прекраснодушия лгут, пытаясь обосновать для себя и для других справедливость своей позиции. Никто, к примеру, детей тех же мигрантов на данном этапе высылать не собирается, хотя рано или поздно им, конечно, придется покинуть страну, в которую их никто не звал. В ближайшее время планируется депортировать с подарком в 3500 долларов от добрых евреев лишь одиноких мужчин от 20 до 50 лет, в отношении которых нет сомнений, что они являются трудовыми мигрантами, а не беженцами. Именно эта категория мигрантов зачастую и несет ответственность за рост преступности. Но ложь о высылке детей, безусловно, необходима, чтобы воззвать к чувству еврейского сострадания и заразить прекраснодушием других.

Еще одна характерная черта прекраснодушия – откровенная циничная игра на базовых ценностях общества. Попытка уподобить мигрантов евреям, бежавшим в Палестину в поисках убежища от нацистов, исторически несостоятельна. Не говоря уж о том, что это просто подлость. Не может быть никакого сравнения между европейскими евреями, подлежавшими поголовному уничтожению в рамках «окончательного решения» и не имевшими своей страны для спасения, и жителями Судана и Эритреи, бегущими из своих стран, где при всей тяжести экономической и политической ситуации геноцид им всё же не грозит.

Кампания во спасение нелегальных мигрантов, устроивших в Тель-Авиве криминальный террор, чревата тем, что вся страна превратится в Южный Тель-Авив. Поэтому знаменитую пушкинскую строчку следует читать иначе и время от времени душить подобные прекрасные порывы. Потому что, будучи прекрасными для одних, они несут в себе страдания и несчастья для других. К сожалению, лекарства от еврейского прекраснодушия пока не изобретено. А когда у страдающих им наступает отрезвление, бывает уже обычно слишком поздно.