Бывает, ты годами придерживаешься определенной точки зрения, абсолютно уверен в её правоте, и вдруг одно событие меняет твои устоявшиеся взгляды, как говорится, на 180 градусов и заставляет пересмотреть всё, во что ты раньше так истово верил. Не знаю, бывало ли такое с вами лично, но сегодня это происходит со многими израильтянами. И я тут не исключение.

Так совпало, что читаемая как раз в эту субботу во всех синагогах мира библейская глава «Ваишлах» оказалась удивительно точной иллюстрацией этого переворота во взглядах. Ведь главным её сюжетом стала горькая история Дины – единственной дочери Яакова, похищенной и изнасилованной сыном одного из местных царьков. «И вышла Дина осмотреться среди дочерей земли. И увидел её Шхем, сын Хамора, правителя той земли, схватил её, лёг с ней и мучил её», – так описывает завязку этой истории текст Пятикнижия.

А дальнейшие её события известны практически всем: в стане Яакова появился отец насильника – царь Хамор собственной персоной – и начал убеждать семью жертвы, что насилие – это совсем не насилие, а если чего и было, то это уж в прошлом. Теперь же его сын в Дину по-настоящему влюбился и просит её руки. Мол, давайте помиримся и породнимся домами.

В ответ сыновья Яакова поставили условие: «Если хотите породниться с нами, да будет обрезан у вас каждый мужчина – ибо не можем мы породниться с необрезанными». А когда обрезанные подданные царя Хамора приходили в себя после тяжёлой операции, совершаемой в те времена без всякой анестезии и последующего назначения антибиотиков, «взяли два сына Яакова – Шимон и Леви, братья Дины – каждый свой меч и напали безбоязненно на город и убили всё мужское население, включая Хамора и Шхема, а Дину забрали домой».

Этот поступок сыновей потряс Яакова. Он готов был ещё согласиться с тем, что у братьев имелось право убить самого Шхема – насильника их сестры. Но при чём тут его отец, который вроде как пришёл с миром и пытался договориться? И зачем было убивать всех жителей города, которые в изнасиловании участия не принимали? И главное – как воспримут случившееся другие народы этой земли: не возненавидят ли они Яакова и его семью за эту жестокость? Не нападут ли в ответ на них?

Похоже, что эти опасения разделяли и другие сыновья Яакова, но Шимон и Леви отнюдь не раскаивались. Более того – они были абсолютно уверены в своей правоте. «Разве дозволено обращаться с нашей сестрой, как с блудницей?!» – отвечали они на упрёки отца.

Любопытно, что до конца жизни Яаков так и не простит этим двоим сыновьям содеянного. И даже на смертном одре припомнит им это: «Их орудия – оружие насилия. Не войдёт с ними в сговор душа моя, не присоединится к сообществу их моя честь, ибо в гневе они убивали людей. Разъединю их в Яакове, рассею их среди Израиля».

И даже спустя сотни лет эта тень будет висеть над потомками этих братьев. Ввиду этого завещания Яакова колено Леви после покорения Земли Израиля вообще не получит своего земельного надела, а надел колена Шимона будет разбросан между землями других колен, не представляя собой цельный участок. Ибо, соединённые вместе, они подобны взрывной смеси.

Между комментаторами Пятикнижия и сегодня, спустя четыре тысячелетия после описываемых событий, не утихают споры, а кто же был прав в этом семейном конфликте: Яаков, считавший, что два этих его «не разлей вода» сына перегнули палку и сами поступили настолько бесчестно и жестоко, что этому не может быть оправдания, или всё же Шимон и Леви, убежденные, что наказание за изнасилование должен понести не только сын царя, но и весь народ, поскольку они все несут прямую ответственность за совершённое преступление?

Думаю, вы уже догадались, что все эти годы я был на стороне Яакова. Умом я вроде понимал, что поступок Шимона и Леви был и справедливым возмездием, и превентивной мерой, которая себя в итоге полностью оправдала. Ведь вопреки опасениям Яакова после этого никто больше ещё долго не пытался каким-либо образом докучать его семье – все местные племена чётко поняли, что испытывать евреев «на слабо» выйдет себе дороже: с этими «сумасшедшими», которые за посягательство на честь одной девушки могут перерезать целый город, лучше не связываться. Но внутренне я чувствовал: но ведь так нельзя! Мы же цивилизованные люди!

Но теперь жизнь для нас разделилась на «до 7 октября» и «после». Касается это и обсуждаемой темы – насилия над женщинами. И несмотря на антиизраильский настрой большинства мировых СМИ, даже до них начинает доходить чудовищный масштаб совершенных террористами злодеяний, в том числе и в сексуальной сфере. Не так давно даже «левый» телеканал CNN решился выпустить в эфир передачу, в которой, опираясь на показания самих взятых в плен террористов и свидетельства очевидцев, рассказал, как боевики ХАМАСа скопом насиловали еврейских женщин и девочек, невзирая на возраст, а только потом стреляли им в затылок. А многие иностранные журналисты уже видели эти страшные фотографии лежащих на животе полуобнаженных девочек с простреленным затылком.

Более того, это насилие не было спонтанным. Оно даже не имело отношения к животной похоти: террористы на допросах показали, что такие методы по отношению к мирным женщинам были частью данного им приказа!

Историки, психологи и этнографы объясняют: сексуальное насилие всегда является обязательным спутником любого геноцида. Женщины в данном случае выступают в качестве главного олицетворения уничтожаемого народа – ведь именно они и дают его продолжение. А заодно и как средство для нагнетания страха на противника. Именно так действовали в Ираке и Сирии боевики «Исламского государства» (запрещённая в России террористическая организация). И боевики из ХАМАСа попросту переняли эту тактику.

А привлеченные Израилем для подготовки судебного процесса над пленными террористами европейские юристы убеждены: доказать, кто конкретно кого мучил и насиловал, практически невозможно, но поскольку нет сомнений, что они все участвовали в убийстве мирных жителей, а значит, в этом пункте обвинение носит коллективный характер, то такой же характер должно носить и обвинение в сексуальных преступлениях как части осуществлявшегося ими геноцида.

И мы видим, что за тысячелетия ничего не меняется: как никто из подданных царя Хамора не осудил преступлений его сына-насильника, не потребовал его свержения и наказания, так и жители сектора Газа – коих свыше 2 миллионов человек – не предприняли никаких мер для отстранения от власти и наказания за массовые преступления 40-тысячной террористической группировки.

И хотя израильская армия, в отличие от Шимона и Леви, не убивает всех подряд жителей, более того – предупреждает их заранее о своих действиях и предоставляет им гуманитарную помощь, воюя исключительно с ХАМАСом, мне, как и многим другим, до сих пор неясно, каким образом наши ребята там отличают мирных жителей от террористов, если радость после вести об устроенной в Израиле страшной резне была в секторе Газа поистине всеобщей.

И ещё одним ключевым моментом, роднящим эти ситуации, является вопрос местонахождения самой Дины: а где она была во время переговоров царя Хамора с ее отцом? Из текста Пятикнижия однозначно следует, что оставалась в плену – ведь Шимон и Леви смогли её забрать домой только после совершенного ими мщения. А значит, всё это время над ней, вероятнее всего, продолжалось твориться насилие. И тогда действия Шимона и Леви являются не чем иным, как операцией по освобождению заложницы.

Сейчас, когда жители сектора Газа продолжают удерживать в качестве заложников 150 человек, не допуская к ним представителей Красного Креста и навязывая нам унизительные сделки по их обмену, мои симпатии теперь однозначно на стороне Шимона и Леви. Я благодарю этих двух наших далеких предков за преподанный нам сегодняшним урок, как следует действовать в подобных страшных ситуациях, чтобы избежать их повторения в будущем.

Так что извини, дорогой праотец Яаков, но, похоже, это ты слегка погорячился в тот раз со столь резким осуждением своих сыновей, и правда тогда была на их стороне. Они просто поговорили с местными жителями на том единственном языке, который те понимают лучше всего – на языке силы. Ближний Восток – это то место, где не прощают никакого проявления слабости.