У каждого из нас есть город, который он видит во сне. Город, в котором он вырос и с ним сроднился. Для меня таким городом стал Баку, в котором я прожил почти 30 лет. И не представлял прежде себя без этого города с его атмосферой. Но мои родители познакомились друг с другом в Одессе. А прадеды и прабабки были родом из Польши. А дальше их корни тянутся в Германию. Сам же я и мои дети живём в Израиле.

И в такой семейной географии нет ничего удивительного. Похожая история есть в судьбе почти каждой еврейской семьи – ведь после изгнания с родной земли нам на протяжении почти двух тысяч лет приходилось постоянно менять города, страны и континенты. И для многих эти странствия по миру не закончились до сих пор.

И перечитывая библейский отрывок «Лех леха», который будут торжественно оглашать во всех синагогах в эту субботу, и повествующий о первом таком «переходе» нашего праотца Авраама, думаю я, что это именно он самой своей судьбой заложил этот главный вектор движения произошедшего от него народа. И каждый из нас в той или иной степени повторяет его судьбу и его неугомонный характер. А название и первые строки этого отрывка – «Лех леха» или же «Иди себе» – вполне подойдут для названия романа об истории любой еврейской семьи.

«И сказал Всесильный Аврааму: “Иди себе (лех леха) из своей земли, от своей родни, из дома отца своего – в землю, которую Я укажу тебе”», – такими словами начинается эта глава. И эти первые слова – «лех» и «леха», которые вместе переводят как «иди себе» или же «иди своим путём» – являются в иврите омографами, то есть пишутся совершенно одинаково. И при желании их можно прочесть как «иди-иди» или даже «марш-марш».

И гениальность Авраама, дошедшего самостоятельно путем логического мышления до идеи монотеизма, заключается в том, что он не задаёт никаких вопросов. Он идёт туда, сам не зная куда, но при этом только своим путём. И это, на мой взгляд, первая и самая главная черта еврейского характера – нам необходимо постоянно идти, двигаться. И в буквальном, и в переносном смысле этого слова. Поэтому любой застой в науке, экономике или общественной жизни для нас ненавистен. И мы начинаем двигаться к новым неведомым горизонтам, выступая нередко в роли паровоза, который тянет за собой всё остальное человечество.

Аврааму, как известно, это вполне удалось: сегодня значительная часть населения земного шара относит себя к одной из трёх авраамических религий – иудаизму, христианству или исламу, – возводя таким образом свою веру к провозглашенным Авраамом тысячелетия назад идеям. Ведь подлинное величие человека определяется не богатством и не красотой, а тем влиянием, которое он оказал на человечество. Так и величие того или иного народа определяется отнюдь не его многочисленностью, а той ролью, которую он играет в истории. И вот тут, думается, с евреями мало кто может сравниться.

Кстати, именно в этом библейском отрывке впервые появляется само слово «еврей». Примечательно, что это происходит после нападения армии четырех царей на Ханаан и угона в плен его жителей, включая Лота – племянника Авраама. «И прибежал спасшийся, и рассказал об этом еврею Аврааму, жившему у дубравы Мамре», – гласит текст Пятикнижия. Ещё тогда, в глубокой древности название «еврей» закрепилось за Авраамом и его потомками и стало общеупотребительным у всех народов.

Но первое упоминание названия нашего народа именно в этой связи совсем не случайно. И в той войне с армией четырёх царей, в которую Авраам был вынужден включиться, чтобы вытащить из плена своего племянника, он показал, как должен вести себя в такой ситуации еврей. И с точки зрения наших дней это выглядит чрезвычайно поучительно.

Авраам не стал вступать с врагом в какие-либо переговоры о выкупе пленных, а вооружил своих людей, пустился за врагом в погоню и «разбил его, и преследовал до самой Ховы, что к северу от Дамаска. И возвратил всё добро, вернул племянника вместе с его имуществом, а также женщин и пленённый народ». Таким образом Авраам чётко показал нам, как следует действовать в подобных ситуациях. И кто знает, если бы Израиль последовал примеру своего праотца, то, возможно, война с ХАМАСом длилась бы куда меньше, чем два года.

Но ещё более поучительная история произошла дальше: царь Содома, также подвергшийся нападению четырёх царей, пришёл к Аврааму, отбившему у неприятеля среди прочего и его людей и имущество, и сказал: «Отдай мне моих людей, а имущество бери себе». Но ответил ему Авраам: «Призываю я в свидетели Всевышнего, неба и земли Властителя, что ни нитки, ни обувного ремешка из принадлежащего тебе не возьму. Дабы не сказал ты потом: “Это я обогатил Авраама!”».

Сколько раз потом это повторялось в истории! Сколько раз евреи честно служили другим народам и царям, работая на их благо, защищая и спасая их жизни и имущество, но вместо благодарности слышали вновь и вновь обвинения в обогащении за чужой счёт. И это ещё одно подтверждение, что все евреи повторяют судьбу своего праотца. Всегда приходил час – и нам говорили: «Лех леха», «Идите отсюда своей дорогой». Еврей сделал своё дело, а теперь еврей должен уйти. И хорошо ещё, если подобру-поздорову, но куда чаще с погромами.

Однако главными лейтмотивами этого отрывка становятся два момента: во-первых, заключение Завета между Авраамом и Всевышним, который навечно распространяется на его потомков, а во-вторых, обещание Творца отдать Святую землю, в которую он его привёл, в вечный удел этим потомкам. «В тот день заключил Всевышний союз с Авраамом, сказав: “Твоему потомству отдал Я эту землю – от реки Египетской до великой реки Евфрат, землю кенеев, кенезеев, кадмонеев, хеттов, перезеев, рефаимов, аморреев, хананеев, гиргшеев и иевусеев”», – гласит текст Пятикнижия. И с того момента вся судьба еврейского народа оказалась прочно связана с обетованной ему Землей Израиля, ставшей для него чем-то вроде точки равновесия для маятника.

К слову, эта аллегория с маятником принадлежит великому Махаралю из Праги, раввину и каббалисту Йегуде Лёву, известному миру в качестве создателя Голема, а нам – своими замечательными книгами по еврейской философии. Он считал, что еврейский народ, подобно выведенному из равновесия маятнику, может колебаться туда-сюда, скитаясь по разным странам мира, но при этом всегда остается незримо связан со своей землёй, как маятник связан со своей точкой равновесия. И рано или поздно он в эту точку вернётся. И это возвращение евреев на свою историческую родину будет означать конец этого движения, конец истории. И вот тогда «будет на всей земле один Всевышний и имя Его едино». У меня такое ощущение, что мы очень близки к этому моменту.