Шалом, Пушкин!

Несмотря на практически миллион русскоговорящих жителей в Израиле, лишь небольшая часть остального населения владеет языком, на котором написана значительная часть мировой литературы. Однако 27-летний израильский интеллектуал Рои Хен настолько увлекся изучением русского языка, что перевел на иврит произведения Александра Сергеевича Пушкина.

Начав как поэт и писатель на иврите, он затем увлекся переводом. Помимо более 30 пьес из-под его пера уже вышли ивритские варианты произведений Даниила Хармса, Ивана Бунина, Федора Достоевского и Варлама Шаламова.

Его последняя, отнявшая много времени и сил работа — «Маленькие трагедии» Александра Сергеевича Пушкина для Маленького театра, который представит их постановку на следующей неделе. На прошлой неделе Рои Хен дал интервью израильскому изданию The Jerusalem Post.

— Вам не кажется наглостью перевод на иврит Пушкина? Ведь для русских читателей его имя так же свято, как для израильских — имя Авраама Шлонского?

— Вовсе нет. Вот сделать перевод с греческого, не зная его, было бы наглостью с моей стороны. Но русским я владею и воспринимаю как священную работу — сделать эти прекрасные произведения доступными для всех.

— Что Вы изменили у Шлонского, чей перевод считается классическим?

— У Шлонского все верно. Он признанный великий переводчик. Просто с течением времени изменился иврит, и творение классика оказалось заключено в рамки прошлой эпохи. Поэтому сегодня в его переводе встречаются моменты, которые не имеют ничего общего с тем, что пытался выразить Пушкин.

Кроме того, существующая версия не подходила для постановки на сцене. Я просмотрел текст и заметил, что некоторые моменты можно выразить более ясно и точно. Раньше я читал произведения Пушкина, теперь я с ними работаю.

Хен проникся любовью к русскому языку около десяти лет назад: «Можно сказать, я вырос на русской литературе. В 17 лет я внезапно осознал, что в Израиле живет около миллиона русских, и вообразил, что среди них найду настоящего Печорина, героя романа Лермонтова «Герой нашего времени». Своего Печорина Хен не нашел до сих пор, однако за эти годы обзавелся большим количеством друзей. «Оказалось, что русские очень открытые, до них нужно только достучаться. Они дали мне кучу дисков, фильмов, книг. Только благодаря им мой языковой уровень поднялся на такую высоту. Сам я бы его так не выучил», — говорит переводчик.

Будучи глубоко погруженным в жизнь русской общины в Израиле, Хен не считает себя эмигрантом в душе: «Эмигрант отрекается от своей национальной культуры и приспосабливается к новой. Я никогда не отрицал ивритской культуры, но Израиль — молодое государство и пока не может похвастаться собственным поколением писателей, поэтов, художников. И в этой стране живем мы, новые евреи, израильтяне без прошлого, что обусловлено многолетней дискриминацией еврейской диаспоры, когда принадлежность к ней считалась унизительной и просто неправильной».

Однако сейчас устремления Хена полностью обращены к родной культуре: «Как писателю мне не составляло труда наполнять улицы Тель-Авива различными персонажами. Сейчас я понимаю, что они идеально соответствовали ему, и благодаря им Тель-Авив стал для меня живым существом, как Санкт-Петербург для русских классиков».

По словам Хена, свободно владеющего французским и английским, ему больше нравится общаться с людьми, говорящими как минимум на двух языках. «Другой язык в какой-то мере делает другой саму жизнь», — объясняет он.

Хен женат на успешной художнице Полине Адамовой, репатриантке из России. «Общаясь с родителями, с самим собой и сыном, я разговариваю на иврите, но я хочу, чтобы мой ребенок в полной мере владел и русским», — говорит он.