Возвращение образа

Портрет Павла Френкеля, лидера «Бейтаровского» восстания в Варшавском гетто, был «найден» спустя 61 год. Правда, это не внезапно обнаруженный достоверный фотоснимок, а портрет, составленный полицейским художником по описаниям последних из знавших его живых современников.

Рисунок стал частью проекта, инициированного бывшим министром обороны Израиля Моше Аренсом, решившим возродить значимость движения «Бейтар» и написать исследование о «Бейтаровском» восстании в Варшавском гетто в 1943 году. Для Аренса совершенно очевидно, что роль, сыгранная «Бейтаром» (который действовал отдельно от остального антифашистского подполья, руководимого Мордехаем Анилевичем, «потому что люди Анилевича считали их фашистами и отказывались сотрудничать с ними»), была намного значительней, чем полагали раньше. «У них было намного больше оружия, — рассказывает Аренс, — включая два пулемета, а на определенном этапе они даже давали бойцам Анилевича гранаты».

В ходе своего исследования Аренс обнаружил, что ни одной фотографии Френкеля, который погиб во время восстания, не осталось. И тогда он решил заказать рисунок этого человека, основанный на свидетельствах очевидцев. Через друзей в израильской полиции Аренс познакомился с Гилем Гибли, художником-портретистом из газеты «Глобс», составлявшим, помимо прочего, и портреты для полиции. Именно Гибли составил портрет, который привел к опознанию 17-й жертвы теракта в Мегидо в 2002 году, а недавно получил признание еще и как иллюстратор книги, написанной бывшим главой Генштаба ЦАХАЛ, ныне покойным Рафаэлем Эйтаном для своих внуков.

Аренсу удалось найти трех последних свидетелей, которые в свое время были знакомы с Френкелем. Благодаря их описаниям художник составил портрет лидера «Бейтара». Исраэль Рибек знал Френкеля в качестве руководителя своей группы в молодежном движении «Бейтар», Милка Розенцвейг была знакома с ним еще до войны, а Фелла Финкельштейн была в отряде Френкеля во время восстания. Гибли попытался помочь им вспомнить и описать человека, которого они знали 60 лет назад. Художник говорит, что эта работа заметно отличалась от составления обычного криминального портрета.

«На вопросы уже не было времени, — поясняет Гибли. — Это “бомба замедленного действия”. Конечно, очень трудно заставить их сосредоточиться на образе. Наибольшего успеха я добился с Рибеком — его описания и легли в основу портрета. Милка с трудом что-то вспоминала, но подтвердила сказанное Рибеком. Они разошлись во мнении, носил ли он усы. Рибек и Фелла помнили его с усами, а Милка — без. Я нарисовал два варианта, но я был склонен верить, что у него были усы, поскольку это совпадает с общими описаниями, которые они мне изложили, а также из того факта, что он стал лидером».

79-летняя Фелла Финкельштейн, которая в то время была 18-летней связисткой, рассказывает: «Я помню его очень хорошо, но лишь в общих чертах. Мне трудно сказать, были ли у него тонкие или толстые брови или какой у него был нос. Поэтому Гибли показал мне сделанные им рисунки, а я сказала ему, что было верным». Финкельштейн еще не видела окончательного портрета, но последние эскизы она оценивает на «четверку» — «потому что они выглядят вроде верными, но не совершенными».

Исследование Аренса будет опубликовано в ежегодной книге «Яд Вашем» накануне Дня Катастрофы (5 мая 2005 года).

См. также:

Переживший Холокост умер от пневмонии

Нацистский врач среди «диких обезьян»