Подпольная война

Кто виноват в кутерьме на Ближнем Востоке и почему Израиль не признаёт наличие у него ядерного оружия, объясняет бывший сотрудник израильской разведки.

С сентября обстановка на Ближнем Востоке продолжает накаляться. Вслед за атакой на нефтедобывающий комплекс Саудовской Аравии, наступлением турецкой армии на курдов в Сирии и обострением гражданского конфликта в Ливане прошёл и очередной раунд противостояния между Израилем и боевиками из сектора Газа.

На этот раз на передовой «палестинского сопротивления» был, правда, не ХАМАС, а «Исламский Джихад». Эта группировка была создана после исламской революции в Иране и прихода к власти в этой стране режима аятолл и напрямую подчиняется Тегерану. «ХАМАС» не принял в этом обострении активного участия и воздержался от обстрелов Израиля, поскольку только недавно заключил при помощи Египта очередное перемирие с еврейским государством. Неподконтрольный же хамасовским властям Газы «Исламский Джихад», действующий в интересах Ирана, пытался разжечь новую войну между Израилем и сектором.

Руки Тегерана торчат из всех последних атак на Ближнем Востоке, являющихся звеньями единой цепочки опосредованной войны, которую ведёт Исламская республика Иран через спонсируемые ею группировки. И как бы иранские власти ни отрицали свою причастность к нападению на нефтяной комплекс Саудовской Аравии, а йеменские мятежники-хуситы ни брали ответственность за это, ни у кого в экспертном и разведывательном сообществах разных стран нет сомнения, что этот удар был спланирован и нанесён ракетными войсками иранских Стражей Исламской революции.

Об этом, прежде всего, свидетельствовала мощность удара: был произведён пуск восьми крылатых ракет, а в нападении также участвовали атакующие беспилотники. У йеменских повстанцев просто нет возможности подготовить и произвести такую сложную в технологическом отношении атаку без помощи Ирана, тем более что запуск крылатых ракет требует специалистов столь высокой квалификации, которых у хуситов просто нет. Не говоря уж о том, что выстрел ракет был произведён с северо-востока от Саудовской Аравии, то есть со стороны Ирана, а не с юго-запада, где находится Йемен.

Удар по нефтяной инфраструктуре Саудовской Аравии привёл не только к экономическим потерям – замедлению темпов добычи нефти и снижению капитализации готовящегося к IPO саудовского нефтяного гиганта Aramco, но и к тяжёлому психологическому эффекту, поскольку цели были успешно поражены, а американская противовоздушная система Patriot не сработала. И пусть всё не так просто: саудовцы, к примеру, очень часто не умеют правильно эксплуатировать закупаемое ими сложное западное вооружение, да и система Patriot предназначена для обнаружения и нейтрализации таких целей, как самолёты и баллистические ракеты, а не крылатых ракет и беспилотников. Но эти технические детали – не для массовой публики, а в осадке остаётся общий психологический эффект: американские системы, оказывается, не могут противостоять иранским ракетам.

Впрочем, Израиль, нанося удары по террористическим группировкам, также крайне редко признаёт какую-либо свою причастность к атакам, чуть чаще – отрицает, но обычно – вообще не комментирует. К примеру, начиная с июля израильские ВВС наносят весьма серьезные удары по проиранским формированиям не только в Сирии, но и даже в Ираке, однако видимых следов причастности еврейского государства к этим атакам нет. Тем удивительнее, что в середине ноября премьер-министр Биньямин Нетаньяху впервые признал, что Израиль действительно нанёс удар по иранской базе в Ираке. Это заявление стало беспрецедентным.

К слову, израильская и иранская политики неразглашения очень схожи: обе страны ревностно охраняют данные о своих военных операциях и информацию о ядерном потенциале. Израилю, к слову, политика неразглашения сведений о своем ядерном потенциале даёт преимущество, поскольку заявление о его наличии неминуемо бы повлекло за собой необходимость подписать международные конвенции, связанные с ядерным оружием, и обеспечить доступ международных организаций и иностранных экспертов к израильским разработкам.

Однако главное отличие между иранской и израильской стратегиями в том, что Тегеран всегда действует опосредованно. Согласно оценке авторов отчёта лондонского Международного института стратегических исследований (https://www.bbc.com/news/world-middle-east-50324912), Ирану удалось реализовать большинство своих целей по созданию зон влияния. Иранское влияние осуществляется посредством проиранских вооруженных формирований почти во всех странах Ближнего Востока. Наиболее сильны позиции Ирана в Ливане, Сирии, Ираке и Йемене. Проиранские группировки в этих странах ведут опосредованную войну против врагов Ирана, включая Израиль и Саудовскую Аравию. При этом сам Иран как государство формально не ввязывается в войну. И эта опосредованная война, «через посланников», даёт Тегерану огромное преимущество: поскольку нет юридических доказательств прямого иранского участия, затруднительно обосновать ответный удар. Ведь для мирового сообщества довод, что «всем ясно, кто это сделал», не является достаточным обоснованием для проведения ответной операции – нужны веские доказательства.

Израильские же военные действуют всегда сами, а не опосредованно. В вопросах же признания ответственности за удары Израиль руководствуется вполне себе прагматической концепцией: она не берётся, чтобы не провоцировать противника на ответный удар и не раздражать партнеров противника, которые сами по себе нейтрально настроены по отношению к Израилю. К примеру, когда неизвестные самолёты наносят удар на сирийской территории, однако их целью является не режим Асада, а террористические группировки, то цель Израиля заключается и в том, чтобы сирийский режим смог «сохранить лицо», а общественное мнение не требовало от него ответных действий. Когда Израиль хранит молчание, тогда и сирийские власти также не заостряют внимание на инциденте. И заметьте, что сирийские власти не требуют у российского командования объяснений, почему оно не препятствует израильским операциям в Сирии, да и сами не используют имеющиеся системы воздушной обороны.

Но иногда эта стратегия может меняться – под воздействием тактических интересов, о чём и свидетельствует недавнее заявление Нетаньяху. Это признание ответственности за удары по иранским подразделениям в Ираке было вызвано необходимостью послать и Тегерану, и мировому сообществу ясный сигнал: Израиль будет уничтожать террористические группировки в любой точке на Ближнем Востоке. Впрочем, ответственность за случившуюся в те же дни ликвидацию одного из проиранских главарей в Дамаске еврейское государство уже на себя не взяло – командование Армии обороны Израиля традиционно отказалось от комментариев.