Жизнь среди детей

Студенты и школьники вышли на улицы – и общество внезапно обнаружило, что они существуют. И не просто существуют, но и мнение имеют. Сколько раньше было разговоров: «Я как-то встречал молодежь, они вообще ничего не хотят!» – «Ну, что вы! По результатам последнего соцопроса, они все мечтают быть чиновниками. И пилить бюджет».

И вдруг – сюрприз – оказалось, что молодежь может говорить сама, от своего имени, и совершенно не то, что от нее ждут. Это вообще –великая иллюзия родителей и взрослых, иллюзия контроля. Нам кажется, что мы контролируем ситуацию, что мы в ответе за будущее. Что мы, в конце концов, знаем, что хотят наши дети и чего от них ждать. Вы наверняка не раз слышали: «Мы с моим заинькой лучшие друзья, у него от меня нет никаких секретов!» То ли такие родители страдают страшной амнезией и не помнят самих себя в возрасте заинек, то ли просто прячутся за утешительными иллюзиями.

Потому что мы живем в их мире. Наша старость пройдет по их правилам. Все революции на планете совершались юношами, а не умудренными отцами. Средний возраст декабристов – 26 лет. Участникам революции семнадцатого года –и того меньше. У нас с вами сейчас ипотека, работа, карьера, дети, уютный мир и планы на отпуск. У них – целый мир, который можно (и просто необходимо!) срочно перестроить.

Вороны-подростки играют следующим образом: подкрадываются к кошкам и хватают их за хвост. А потом улепетывают изо всех сил. Когда я была старшеклассницей, мой друг – мальчик из хорошей еврейской семьи, отличник в лицее и в музыкальной школе, умница и пример для всех детей –играл другим образом. Ложился ночью, зимой, ничком посреди пустынной дороги и ждал машину. Подпускал ее как можно ближе к себе и в самый последний момент – выскакивал из-под колес. Мы, честное слово, не были дебилами. Сейчас этот мальчик – нежнейший отец двух дочерей и руководитель успешной компании, но тогда мы играли именно так. Те из нас, кого не пускали на баррикады.

Только глупые, старые и занудные хрычи думают, что молодежь как-то принципиально меняется от поколения к поколению. Все эти «посмотрите, чем они увлекаются!» или «как ужасно упал уровень их культуры!» – это просто маркер не очень умного и очень старого человека. И дело в том, что эти старые хрычи – мы с вами. И не важно, умные ли мы в действительности или глупые и какой год рождения указан у нас в паспорте. Важно, что мы – уже старые, ленивые и слишком конформисты для того, чтобы совершать революции, поэтому мы будем жить в мире, где основные решения принимают они.

Они уже начали делать то, чего от них меньше всего ожидали. Федеральный телеканал снял якобы документальный ролик о том, насколько глупы и необразованны современные студенты: «Продолжите строчку “Все счастливые семьи похожи друг на друга”. Не можете? Ох, они не знают самых элементарных вещей!» А студенты в ответ нашли и выложили оригинал видеозаписи, из которой ясно, что показанный на телевидении сюжет был специально смонтирован таким образом. И теперь подают на телеканал в суд иск о защите чести и достоинства. Кто мог ожидать подобного от двадцатилетней девочки с лицом Бемби?

В тридцать пять ты внезапно понимаешь, что большинство героев твоих любимых или классических, да почти каких угодно книг – младше тебя. Что в «Войне и мире» действуют дети. Что большинство грантов и конкурсов рассчитано на людей младше тебя. Талантливая писательница, которую я с такой радостью читала в фэйсбуке, недавно сообщила, что «всё» – юность прошла, ей уже двадцать три. Знакомый ученый, на два года младше писательницы, получил ставку в известном мировом университете. А художник девяносто восьмого года рождения провел персональную выставку. Он же еще в школе учится или только закончил! Как такое возможно?

Собственно, не удивительно, что сейчас в России школьники и студенты делают то, что не удалось за двадцать лет менеджерам и журналистам. Я готова спорить на правую руку, что среди них, тех студентов, будет много с говорящими фамилиями и узнаваемыми чертами лица – история показывает, что еврейские мальчики и девочки чаще других дергают за хвосты жирных государственных котов. И я готова спорить, что мы – потихоньку – привыкнем к их новому миру. В конце концов, каких-то десять-пятнадцать лет, и у них, этих молодых революционеров, тоже появятся дети, карьеры, ипотеки и страх за близких. И на смену им придут новые, юные и горячие. И колесо истории продолжит крутиться дальше, как было тысячи лет до нас и будет тысячи после.