Как закруглялась сталь

95-летний миллиардер Стеф Вертхаймер лишился лучшего бизнес-партнёра – его сын Эйтан умер в свои 70 лет. Теперь вопрос, кому отец оставит стальные миллиарды.

Выстроить мир между палестинцами и израильтянами пытаются многие годы не только политики, но и бизнесмены. В арсенале у первых – по большей части лишь разговоры, которым, впрочем, придается широкая медийная огласка. А вот предприниматели оперируют конкретными проектами – и зачастую их не афишируют. Анонимность приходится соблюдать, потому что внутри Палестины широк круг тех, для кого любое сотрудничество с Израилем – это измена. Да и в Израиле некоторые считают, что дай палестинцам израильские технологии, и они тут же обернут их против евреев.

Впрочем, с каждым годом таких опасающихся все меньше, и сегодня совместные проекты израильтян и палестинцев никого в шок не ввергают. Сорок лет назад все было иначе. Когда в 1982 году израильский промышленник Стеф Вертхаймер предложил создать центры, в которых евреи и арабы моли бы работать бок о бок над общими проектами, к его идее отнеслись крайне скептически. А после его заявлений, что строить такие центры в Израиле нужно в регионах с преобладающим арабским населением, интерес потенциальных инвесторов и вовсе пропал.

Впрочем, общественное мнение не повлияло на планы Вертхаймера. Убежденный, что политические перемены следуют лишь за экономическим развитием, он построил свой первый индустриальный парк Тефен в Западной Галилее. И это был не просто бизнес-инкубатор, к которым все к началу 80-х уже привыкли. Помимо производственных площадей, там были парки, музеи, образовательные учреждения и жилые дома. В течение следующих лет стало ясно, что совместная работа и обучение, общий досуг, а также высокий уровень жизни рабочих и их семей способствуют конструктивному и равноправному общению безо всякой оглядки на вероисповедание. Все последующие индустриальные парки, построенные Вертхаймером по модели Тефена, лишь подтвердили его убеждение: «Когда человек занят работой и чувствует стабильность, ему не придет в голову раздумывать о терроризме».

Стеф Вертхаймер родился в Германии в 1926 году. Его отец был зерноторговцем. Спасаясь от нацистов, в 1937-м семья бежала в подмандатную Палестину. Вертхаймерам удалось даже перевезти кое-какое оборудование для обработки зерна – правда, и ремонтировать его вскоре им пришлось самим. На этом фоне Стеф еще подростком проявил небывалый талант в обращении с техникой – он не только легко устранял поломки, но и постоянно модернизировал механизмы, улучшая их производительность. Тяга к новаторству постепенно отбила желание к учебе. Когда Стефа наконец выгнали из школы – за тотальную неуспеваемость и бесконечные драки, – он устроился подмастерьем в мастерскую по ремонту фотоаппаратов.

Работа над одним из заказов привела его в лабораторию Эмануэля Гольдберга – известного израильского физика и изобретателя, который значительно продвинул вперед технологии обработки изображений. Случайная встреча переросла в наставничество – под руководством профессора Стеф совершенствовал свои знания в оптике. Молодой Вертхаймер видел себя в ту пору изобретателем новой кинотехники – и никем другим. Но в 1943-м его призвали в британские Королевские военно-воздушные силы и отправили в Бахрейн, где он ремонтировал оптическое оборудование, установленное на британских военных самолетах. Когда он вернулся в Палестину, его опытом заинтересовалась «Хагана» – военная подпольная организация, которая объединила евреев в борьбе за независимый Израиль. Стефу поручили модернизировать разные виды вооружения. Его навыки пригодились и во время Войны за независимость – Вертхаймер служил офицером в технической бригаде «Ифтах».

После создания Государства Израиль талантливого офицера пригласили в компанию HEMED, будущую RAFAEL – одного из лидеров современного рынка вооружения. Впереди маячила почетная работа по укреплению обороноспособности страны. Но когда в отделе кадров компании обнаружили, что у Стефа нет даже общего образования, его уволили.

После десяти лет армейской жизни Вертхаймер оказался перед выбором дальнейшего пути. Стеф попробовал было вспомнить навыки сельского хозяйства, но «социалистическая модель экономики» кибуца не вызывала восторга. Так он и пришел к мысли «кибуца капиталистического»: поставив на заднем дворе своего дома в Нагарии несколько металлообрабатывающих станков, Стеф открыл свою собственную небольшую мастерскую. Назвал он ее ISCAR – это сокращение от «исраэль карбид»: изделия в мастерской производились именно из этого сверхтвердого сплава стали. Круг клиентов ширился, штат сотрудников тоже постоянно рос – со временем ISCAR стал лидером в отрасли металлообработки. Сегодня ISCAR – один из ведущих мировых производителей металлорежущих инструментов, с филиалами в десятках стран мира и множеством дочерних компаний, часть из которых трансформировались в отдельные предприятия.

В 1968 году Израиль столкнулся с последствиями эмбарго на поставку оружия после Шестидневной войны. Боевые самолеты ВВС Израиля, в основном французские, остались тогда без запасных частей. Вертхаймер решил производить их сам – и основал компанию ISCAR Blades. После же того, как положение дел во внешней политике стабилизировалось, он вывел компанию на международный рынок. Компанию переименовали в Blades Technology, и сегодня она производит порядка 40 процентов от всех турбинных лопаток и лопастей для реактивных двигателей и промышленных газовых турбин в мире.

В какой-то момент к бизнесу подключился и младший сын Вертхаймера – Эйтан. Изначально он занимался скупкой, последующим развитием и продажей небольших фирм. Но в 1982-м отец пригласил его в Iscar помочь с текущими проблемами. И Эйтан зарекомендовал себя как опытный управленец. Именно тогда Стеф позволил себе отойти от дел и заняться строительством индустриальных парков, где евреи и арабы работали бы вместе. Один за другим они появились в Тель-Хае, Далтоне и Лавоне. В 1990-х Стеф разработал план индустриального парка в Рафахе, расположенном в южной части сектора Газа. Проект поддержали и израильское, и палестинское правительства. Но за неделю до церемонии закладки фундамента разразилась Вторая интифада. План был отложен на неопределенный срок.

Наладить отношения Вертхаймер хотел не только с Палестиной, но и со всем Ближним Востоком. В июле 2002 года он разработал своеобразный «план Маршалла» для Ближнего Востока: сотни индустриальных парков должны были обеспечить десятки тысяч рабочих мест по всему региону. В Тефене тогда прошла международная конференция «Экспортная промышленность как недостающее звено установления стабильности в регионе», в работе которой участвовали политики и бизнесмены из США, Израиля, Иордании, Турции и Палестинской автономии. Делегаты выразили готовность поддержать строительство аналогичных Тефену экономических центров в странах Восточного Средиземноморья. Проект был даже поддержан палатой представителей Конгресса США. Но реализовать идею такого технопарка пока удалось лишь в турецкой провинции Коджаэли.

Масштабными идеями отца в итоге заинтересовался и сын. В 2013 году Эйтан допродал оставшиеся 20 процентов компании ISCAR Уоррену Баффету – остальные 80 процентов тот купил у Вертхаймеров еще в 2006 году – и тогда же торжественно перерезал ленточку на открытии индустриального парка в Назарете, ставшего инкубатором для израильско-арабских стартапов. Эйтан пообещал тратить на развитие арабо-израильских промышленных зон «200% своего времени». Сегодня в шести индустриальных парках семьи Вертхаймер работает более 200 компаний, предоставляющих порядка четырех тысяч рабочих мест. Средний годовой объем продаж на одного работника составляет 220 тысяч долларов США – это в разы выше среднего показателя по стране. Интересно, что 80 процентов продукции предназначено для экспорта. Кстати, Стеф Вертхаймер никогда не упускает шанса подчеркнуть, что одним хай-теком Израиль жив не будет: высокотехнологичные компании могут трудоустроить максимум несколько сотен человек, тогда как крупные промышленные предприятия обеспечивают рост экономики за счет тысяч сотрудников.

В 2010 году Стефа Вертхаймера наградили премией «Бизнес во имя мира». Он до сих пор является единственным израильским предпринимателем, чья деятельность была так высоко оценена комитетом, состоящим из лауреатов Нобелевской премии мира.

К сожалению, на днях Стеф Вертхаймер лишился своего лучшего бизнес-партнера: его сын Эйтан умер на 71-м году жизни. Два года назад у него обнаружили опухоль в голове – удалить ее полностью оказалось невозможно. Самому Стефу сейчас 95 лет. Помимо Эйтана у него еще трое детей. Младшая дочь Рут – весьма успешный инвестор. Но пока неизвестно, займется ли она проектами по сближению евреев и арабов на промышленных площадках – одна из богатейших семей Израиля предпочитает не афишировать свои планы.