Накануне открытия джазового фестиваля «Гешер джазз» в Москве мы встретились с Леонидом Пташкой, выдающимся джазовым пианистом и организатором фестиваля. Мы сидели в уютном холле гостиницы « Украина» и беседовали о джазе, политике, Израиле.

Прежде всего, откуда происходит фамилия Пташка?

Пташка в переводе с русского на русский обозначает «птичка». Если говорить более серьезно, возможно кто-то из моих предков занимался пением. Однако никто из ближайших родственников не был музыкантом.. Возможно, это перевод слова «фогель» с идиш или древнеивритского «замира».



Известно, что Вы родились в Баку. Каким был город в то время?

Я родился в центре города в конце 60-х годов. Баку слыл одним из самых интернациональных городов, где еврейская община была весьма многочисленной. Мой дедушка со стороны матери был раввином. Каждую пятницу люди приходили к нему в синагогу за советами. Он превосходно говорил на идиш и читал на иврите. В 13 лет моя жизнь круто изменилась. Я переехал в Москву, учился в Гнесинке. Моим учителем стал Игорь Бриль, также принимающий участие в фестивале.



Как прошла Ваша репатриация в Израиль? Вы легко вписались?

Тогда, в 1989 году, мне казалось, что мы уезжаем навсегда. Я вспоминаю то время с ужасом. Конечно, сложен даже переезд с квартиры на квартиру, что тогда говорить о переезде из страны в страну. Была языковая проблема. Тем не менее я сразу нашел себя в новой жизни. С одной стороны, мне конечно повезло, но с другой ничего не бывает просто так. Самым важным для меня было не ныть и не предаваться иллюзиям. Сейчас уже не модна позиция шестидесятников, кичащихся в то время своей «непонятостью». Сегодня глупо пенять на непризнанность своего таланта. По приезде в Израиль я сразу постарался настроиться на нужный лад и постоянно бить в одну точку.

Впрочем, надо учитывать, что когда я уехал, то был уже достаточно известен и в джазовых рейтингах занимал первые места. Не было такого фестиваля, в котором я не участвовал бы. Я выступал в « Музыкальном киоске», «Утренней почте», во «Взгляде». Тем не менее в Израиле приходилось постоянно что -то доказывать. За это время я организовал в стране уже более десятка джазовых фестивалей, конкурсов и радиопрограмм.

Как возникла идея «Гешер джаза»?

Два года назад, во время пребывания в Москве, я встретился с Даном Орьяном и изложил ему эту идею. С помощью Орьяна и других людей из посольства – например, Алика Мельмана , проект удалось воплотить в жизнь. Главная наша цель – продемонстрировать те музыкальные направления, которые в сознании российского слушателя не являются характерными для Израиля. Таким направлением является джаз. Все привыкли, что джаз – это американское течение.

Очень многие музыканты, участвующие в фестивале, — выходцы из России. Например, альт-саксофонист Роман Кунцман, живущий в стране уже более 30 лет. Когда я составлял программу, то старался, чтобы каждый музыкант представлял что- то свое, особенное. Например, в фестивале участвует Иван Колев из Болгарии, играющий нечто среднее между клезмерской и балканской музыкой. Подлинный джаз – это музыкант со своей собственной энергетической силой. Именно эта линия была крайне важна для меня.

На Вашем творчестве отразилась еврейская музыкальная традиция?

Безусловно. На моем творчестве отразилось множество музыкальных традиций, ибо родом я из Баку. Мое детство сопровождали ритмы, свойственные восточной музыке. Потом больше десяти лет я прожил в Москве, познакомился с Игорем Брилем и Георгием Гараняном, которые в большей степени занимаются американским джазом. Что касается Израиля, там так много музыкальных течений, что можно черпать постоянно.

Через полгода после моего приезда, когда я уже «вслушался» в израильскую музыкальную атмосферу, то понял, что соединение ритмов в моей музыке происходит непроизвольно. Кстати, на вечерах я буду играть свои пьесы, которые написаны уже в Израиле под тем глубоким впечатлением, которое я получил от страны. Происходит такой «mix», который даже сложно объяснить. В местной музыке сочетаются молдавские, марокканские и тайманские (йеменские ) ритмы. Эта смесь и отличает израильскую музыку.



Предпочитаете ли Вы давать сольные выступления?

В принципе, в джазовой музыке преобладает ансамблевая игра. Но лично для меня оптимальный вариант – это трио: бас, ударные и рояль. При этом я очень люблю играть соло. Впрочем, все зависит от ситуации.

В одном из интервью Игорь Бриль назвал Вашу музыку вокальной…

Импровизация – основа джаза. Техническая импровизация – это когда музыкант, овладевший разными фразами и приемами, показывает свою технику владения джазовым языком. Технически можно научиться говорить на любом языке. Но это не будет идти от души. И есть другая тенденция – пропускание через себя того языка, который ты накапливаешь. Это уже то , что идет изнутри. Ты как бы пропеваешь каждую фразу. Видимо, говоря о вокальности моего творчества, Бриль имел в виду именно это.



Считаете ли Вы, что джазу присуща некоторая консервативность?

К сожалению, джаз сегодня оказался в ситуации между двух стульев. Классическая музыка имеет официальную дотацию государства, попса зарабатывает сама на себя (я считаю, что слово «поп» достаточно красноречиво), в то время как джаз находится в несколько подвешенном состоянии. Джазовая музыка постоянно усложняется. Основное усложнение произошло в 50-х годах. Популярной музыкой до рок-н-ролла был именно джаз. С появлением «Битлз» и Элвиса Пресли, — джаз был несколько смещен: именно в это пространство между стульями. Музыканты сделали его филармоническим. В целом, я за такую тенденцию в джазе.

Сейчас я езжу по всему миру, у меня до 250 концертов в год. Я вижу, что на выступления приходит одна и та же публика. В этом смысле джаз консервативен. Если ты подсел на него, то уже не слезешь.

У Вас есть джазовые кумиры?

В каждый отдельный период жизни у меня были разные кумиры в джазе. В определенный период символом джаза был для меня Питерсон, затем — Эрл Гарнер. Это всегда меняется.

Как Вы относитесь к женскому джазу?

Если Вы говорите о вокальном направлении, то эталоном джазового пения для меня является Элла Фитцжеральд. Она совершила прорыв в джазовом движении и талантливо импровизировала как инструменталистка. В этом состоит ее гениальность. Другие вокалистки намного проще по своему уровню.

Вы живете в Ашдоде. Чем был продиктован такой выбор?

На тот момент финансовой стороной. Тогда я смог позволить себе купить там дом и вполне доволен своим выбором. Я живу недалеко от моря. Сад, тишина, птички поют…



Как Вы оцениваете нынешнюю ситуацию в Израиле?

Что касается террористов – смотрю на них не как на людей, а как на бомбы или пули. Я просто считаю, что это некие мутанты. На мой взгляд, правительство Израиля должно поменять свою концепцию и рассматривать террористов в качестве взрывных снарядов, которые просто нужно убирать. Параллельно с этим необходимо вести дипломатическую работу , а также определенную пропаганду , которая на данный момент зачастую отсутствует в Израиле.

Считаете ли Вы, что существует необходимость в создании Палестинского государства?

Я думаю, это просто неизбежно. Мне кажется, государство давно нужно было создать. Поверьте мне, три миллиона арабов не нужны Израилю.