Востоковед Джузеппе Бальцано последние три года заведует центром еврейской культуры «Бейт Венеция». В эксклюзивном интервью Jewish.ru он рассказал, почему евреи обходят гетто стороной и чем Венеция похожа на торт «Наполеон» и Талмуд.

Что происходит в центре еврейской культуры «Бейт Венеция», чем вы занимаетесь?
– Мы возрождаем интерес к еврейской общине Венеции, к истории Венецианского гетто. Наш город – огромный туристический хаб. Но в район бывшего Венецианского гетто мало кто заходит. Не хотим, говорят, в гетто, устали от этой Второй мировой войны, от Холокоста. Причем сами евреи так говорят. То есть почти никто не знает, что Венецианское гетто – это не то же самое, что Варшавское гетто, например. В нашем гетто изначально вообще не было евреев. Название произошло от венецианского глагола ghetаr – «лить». Словом ghetto обозначали плавильни, а затем и сам район литейных мастерских, где изготавливали пушки для венецианского флота.

В итоге это место все равно ведь превратилось в клетку, в которую запирались евреи?
– Про клетку – чересчур, может. Да, в 1516 году здесь действительно установили ворота, но запирались они только на ночь. Евреи не могли селиться в других районах, но перемещаться днем по городу они могли свободно. Ну, какое-то время – потом им нужно было надевать в город специальные красные шляпы и вешать на одежду знаки отличия желтого цвета. И это, конечно, ужасно. То, что изначально было теологическим вопросом, анти-иудаизмом, превратилось в вопрос социальный, в самый настоящий антисемитизм. Изначально в Венеции крайне спокойно относились к евреям – впрочем, как и к грекам, и арабам, и многим другим. Это был очень космополитичный город: национальность была не важна, важна была торговля. Венецианские дожи это понимали и как эффективные менеджеры стремились создать купцам хорошие условия независимо от их вероисповедания. Если в Риме признавались только католики, то в Венеции были и православные, и мусульмане. По всему городу стояли караван-сараи, или фундуки – так на арабском назывались постоялые дворы. Что касается евреев – их тоже встроили в жизнь города. Синагоги возводить долгое время не разрешали, но, например, в 1385 году выдали место под еврейское кладбище на острове Лидо.

Почему все изменилось?
– Неприязнь католиков к иудаизму росла. Рим настаивал на полном изгнании евреев из Венеции. Дож это по экономическим причинам позволить себе не мог, поэтому Совет десяти принял решение просто отселить евреев на остров в районе Каннареджо, известном как Getto Nuovo. Еврейская община тогда была большой, максимальная численность доходила до 5200 человек. И, скажу я вам, такому количеству народа было очень тяжело умещаться на этом островке. Жили в маленьких квартирках по 10–15 человек. Из-за этого дома бывали нечасто – приходили только перекусить и поспать. А так вся основная жизнь – на улице, на площади. Здесь, на площади стояли три банка. Они, кстати, были выкрашены в зеленый, красный и черный цвет – чтобы люди различали, потому что каждый из них работал по два дня в неделю, чтобы дать заработать и остальным. Здесь же были и синагоги. Всего в Венецианском гетто построили в итоге пять синагог. Евреям не разрешалось заниматься никакими изобразительными искусствами, так что все эти здания были построены христианскими архитекторами. Они, конечно же, вдохновлялись различными палаццо, театрами и церквями, об иудейской традиции не задумывались. Так что это довольно необычные синагоги.

Сейчас эти синагоги открыты?
– Французская и итальянская синагоги сейчас не работают, немецкая открывается один раз в год, но у общины есть две постоянно действующие синагоги. Одна открыта летом, другая – зимой.

Могут ли попасть туда туристы?
– Если там не идет никаких служб, то они открыты для посещения при предварительном согласовании. Проводятся даже экскурсии. Это наша главная цель в «Бейт Венеции» – сделать жизнь еврейской общины более открытой, вывести ее из условного современного гетто. Из-за вековых гонений в еврейской традиции – быть незаметным, скрывать свою религиозную и культурную жизнь. Но мы выступаем за то, что время страха прошло и нужно показывать, как мы живем, чем мы живем. Не обязательно показывать прямо все, но какую-то часть открывать для остальных людей нужно.

Что вы конкретно делаете, какие мероприятия проводите?
– Девиз нашей организации – «жить, учиться и творить в Венеции». Мы устраиваем резиденции для студентов, профессоров, писателей, художников и артистов. С одной стороны, мы хотим, чтобы они узнавали о прошлом Венецианского гетто, о его истории. Ведь это был один из центров еврейской культуры. Здесь появились первые печатные издания Торы и Иерусалимского талмуда, первые книги о еврейских ритуалах. Здесь жили и творили многие знаковые для Италии и всего мира люди – например, герой объединения Италии, адвокат еврейского происхождения Даниеле Манин, или поэтесса Сара Коппио Сулам. Здесь работали над своими трудами каббалисты, здесь писали рыцарские романы. В общем, жизнь кипела. И мы хотим, чтобы она точно так же кипела здесь сейчас. Чтобы талантливые люди жили вот в этих самых декорациях и рассказывали по-разному про эти места. To make the ghetto great again, если коротко, то есть сделать гетто великим опять. Например, к нам недавно приезжали восемь дизайнеров из разных стран. Мы им выдали грант, поселили всех вместе. За три недели совместной работы они выпустили очень красивое издание Пасхальной агады. Это современная вариация Пасхальной агады 1609 года – они сохранили иллюстрации, воссоздали цвет бумаги и шрифт, но издали ее на двух языках, на иврите и на английском. Первый тираж разошелся сразу, и уже было несколько переизданий.

Почему лично вы так увлечены этим делом?
– Я люблю историю и культуру своего народа. Мне обидно, когда на вопрос, кто такие евреи Венеции, туристы отвечают, что это хабадники, активно проповедующие иудаизм люди в черном. Это хорошо, что они такие динамичные, с ярко выраженной предпринимательской жилкой. В какой-то степени мы тоже должны на них равняться – по части их активности и открытости. И показывать, что евреи Венеции – это мы. Хотя я вот родился в Бельгии. Но мои родители – итальянцы. Я же выучился в Брюссельском университете по специальностям «Семитская филология» и «История древнего и средневекового иудаизма». Потом работал заведующим библиотекой Института иудаики и Междисциплинарного центра религиоведения. Но три года назад решил переехать, потому что Венеция – это медленный город, в отличие от сотен других. Этот город похож на торт «Наполеон» – тысячи слоев и этот неповторимый вкус. Мне вообще кажется, что Венеция похожа на Талмуд. Если еще раз посмотрите на карту города, то вы поймете, о чем я. Так что гулять по Венеции – это как гулять по книге знаний. Открыть для себя эту книгу, понять логику – великое счастье. Улицы, по которым мы бегаем, – это пустые места между отрывками текста, а весь смысл – в кварталах, домах, людях и истории.

Фотографии Николая Бусыгина

Посещение Венецианского гетто состоялось в рамках фестиваля медленного чтения «Венеция справа налево». Организатор – культурно-образовательный проект «Эшколот» при поддержке фонда «Генезис». Записи лекций и семинаров с фестиваля можно смотреть на eshkolot.online.