Террорист напал на него прямо у синагоги в Бостоне. В интервью Jewish.ru раввин Шломо Ногинский рассказал, как истекал кровью под ударами ножа, а нападение изменило его жизнь к лучшему.

Как произошло нападение?
– Мне советовали не говорить об этом и не углубляться в детали – для моего же ментального здоровья. Но для читателей вашего сайта я готов сделать исключение. В тот день я находился на парковке возле синагоги и спокойно разговаривал по мобильному телефону. Неожиданно я услышал, как ко мне кто-то обратился. Подняв голову, увидел направленный на меня пистолет. Поскольку в руках был телефон, я машинально сфотографировал нападавшего. Впоследствии следователи запретили мне делиться этой фотографией. Камеры наружного наблюдения нашей синагоги, впрочем, тоже зафиксировали момент нападения и пистолет в руках террориста.

Нападавший потребовал открыть машину – я протянул ему ключи. В тот момент мне еще казалось, что это всего лишь ограбление. Но тут мужчина приказал пройти в машину вместе с ним. В состоянии шока я повернулся к нему спиной и двинулся к своему автомобилю, судорожно думая, что можно сделать. Вот представляете, какие чудеса – к этому моменту он мог убить меня дважды: и когда я не заметил его, разговаривая по телефону, и когда повернулся к нему спиной. Дальше было еще одно чудо – нам повстречался прохожий. Я осторожно попытался привлечь его внимание: сказал, что я плохо говорю по-английски, а вот этот «человек» что-то от меня хочет. В эту секунду террорист спрятал пистолет – но только для того, чтобы вскоре броситься на меня с ножом, яростно что-то крича.

Дальше все происходило очень быстро. Я бежал, пытаясь увести террориста как можно дальше от нашей школы при синагоге, где я преподаю иудаизм. Почувствовав, что он меня настигает, развернулся и начал борьбу. На меня посыпались десятки ударов ножом. Я защищался, выставив вперед левую руку, которая теперь вся в порезах. Несколько раз террорист ударил меня ножом в ребра и в живот. Но чудесным образом эти раны оказались неглубокими. В конце концов мне удалось его оттолкнуть. Я побежал в сторону дороги, надеясь привлечь внимание прохожих или водителей. Люди нас видели, но боялись подойти. Выбежав на главную дорогу, я остановился. Террорист догнал меня и снова попытался ударить ножом: я видел дикую ярость в его глазах. Вокруг скопилось множество машин. Никто не вышел помочь, но я понял, что люди звонят в полицию и мне просто нужно продержаться еще какое-то время. Видимо, это понял и нападавший, решив убежать с места преступления. Тогда я вернулся в синагогу, где мне и вызвали скорую помощь, поскольку я истекал кровью. Нападавший все время пытался попасть мне ножом в сердце, большинство ударов, которые я получил, были нанесены мне с левой стороны. Это чудо, что ему удалось попасть в меня «всего» восемь раз – и эти раны были относительно легкие. Раны понемногу заживают, мне еще тяжело поднимать вещи левой рукой, но процесс выздоровления идет.

Вы противостояли вооруженному террористу десять минут – как вам это удалось, есть какая-то спецподготовка? И почему у входа в синагогу не было охранника?
– Наша вера дает нам силу именно в моменты испытания. Я немного занимался дзюдо в далеком детстве и служил в израильской армии, поэтому какая-то подготовка у меня все же была. Но это все же чудо. Охранника же не было, потому что никогда раньше у нас не было и проблем с безопасностью. Казалось, что двойной двери с кодом достаточно. Но после нападения на меня на входе в синагогу появился специальный охранник.

Почему до сих пор продолжается судебное разбирательство? Доказательств виновности террориста ведь предостаточно.
– Как мне объяснили, процессы по преступлениям на почве ненависти продолжаются довольно долго. В итоге мое дело будет рассматривать суд высшей инстанции. Все – и полицейские, и следователи – были ко мне крайне доброжелательны: искренне старались помочь, сопереживали. Как мне сказали, человек, который на меня напал, сядет надолго.

Вы – отец 12 детей. Как говорили с ними о произошедшем?
– Объяснил, что, к сожалению, на евреев иногда нападают, что это происходит во всем мире. Сказал, что нас хранит Б-г, вот и меня Всевышний спас. И конечно же, в США подобные случаи – это исключение из правил. У нас в Бостоне все спокойно. А поддержка, которую я получил после инцидента, была безгранична. Мне звонили и евреи, и христиане – все читали молитвы за мое выздоровление. Так что я сказал детям, что нет никакой причины бояться, что, наоборот, мы должны быть сильны.

Как человек верующий, задавались вопросом, почему Б-г послал такое испытание именно вам?
– Если бы на этом месте был кто-то другой, этот инцидент мог закончиться намного хуже. В это время в нашей школе были одни женщины и дети. Как верующий человек, я знаю, что любое негативное происшествие мы должны обратить в положительном направлении, привнося больше света в нашу жизнь. И если это произошло со мной возле еврейской школы, значит, мы должны сделать эту школу еще лучше. Поэтому мы решили открыть специальную школу для раввинов, где я буду преподавать. Согласно нашему учению, чтобы развеять тьму, нужно создать больше света, и для этого достаточно одной маленькой свечи. Ведь свету не надо воевать с темнотой, темнота уходит сама по себе. То же самое, и когда речь идет о духовном свете, о добре. Это и есть наш еврейский ответ на любые проявления антисемитизма.

Вы стали символом борьбы против антисемитизма в США – выступали на митинге против антисемитизма, которой прошел летом в Вашингтоне.
– На митинге я так и сказал: наша задача – создавать больше света. Чем больше добрых дел мы делаем и показываем пример окружающему миру, тем менее значительными будут последствия антисемитизма. Мы должны укреплять нашу веру в Б-га, ни в коем случае не стесняться того, что мы евреи, ни в коем случае не прятать кипу или цицит, выходя на улицу. Если бы антисемиты знали, что каждое их нападение даст евреям только больше сил и уверенности, они бы дважды подумали.

Мой приезд в Израиль, кстати, тоже случился «благодаря» антисемитизму. Моя мама – известный композитор и автор-исполнитель Злата Раздолина, в 1989 году выиграла Всесоюзный конкурс на сочинение и исполнение «Реквиема» на стихи Анны Ахматовой. Ее пригласили выступить в Кремле, но после этого названивали из печально известного общества «Память», угрожая расправой. Тогда мама приняла решение уехать в Израиль. Так я оказался в еврейской стране, пошел учиться в иешиву, стал раввином и выбрал свой путь.