Бронфман: Перемены в Израиле и ПА вселяют определенные надежды

Символично, что в один и тот же день в Израиле и Палестинской автономии происходят перемены, вселяющие определенные надежды на прорыв в мирном процессе в регионе, сообщает NDI. С одной стороны, в Израиле приводится к присяге новое «старое» правительство, главная задача которого — реализация плана «одностороннего размежевания». Этот план рассматривается как первый шаг в осуществлении «Дорожной карты», одобренной четверкой международных посредников. С другой, — появление в ПНА нового «раиса», руководителя автономии, президента.

В понедельник в Кнессете состоялось голосование по «расширению коалиции», другими словами, по составу нового правительства, куда вошли "Ликуд", "Авода" и религиозная партия «Еврейство Торы». Сенсации не произошло, несмотря на беспрецедентный шаг транадцати ликудовских депутатов-«бунтарей», посмевших бросить перчатку председателю собственной партии и премьер-министру Ариэлю Шарону. Шарона спасла левоцентристская фракция «Яхад-МЕРЕЦ», дружно поддержавшая новую правительственную коалицию. Итоги голосования известны: 58 — «за», 56 — «против» при 6 воздержавшихся, среди которых и председатель парламента Реувен Ривлин. Эти события Стране.Ru прокомментировал депутат Роман Бронфман, председатель партии «Демократический выбор». Отвечая на вопрос, почему премьер-министр Шарон был поддержан "левыми", которым вроде бы выгодно было воспользоваться ситуацией, "свалить" правительство и попробовать взять реванш на внеочередных выборах, депутат сказал следующее.

"Я, как и многие, считаю, что уход из Газы — не самый лучший выход из положения. Но проблема заключается в том, что в Израиле нет консенсуса по поводу территориальных уступок. И любой глава правительства — и покойный Рабин, и Барак, и Нетаньяху, которые пытались пойти в этом направлении, немедленно теряли свою электоральную силу. В конечном счете, время ушло в песок. Шарон понял суть проблемы и разделил сам процесс на этапы: начать эвакуацию с сектора Газы, а продолжить в Самарии и Иудее. Он пользуется при этом правоцентристской риторикой: нам неважно, что происходит с палестинцами — мы делаем то, что хорошо для Израиля. Я отношусь к этому шагу Шарона очень "инструментально". Я говорю о том, что понимаю несовершенство этой программы. Но если Шарон способен это осуществить, — а я надеюсь, что это так, — сдвинуть с мертвой точки процесс ликвидации поселений, то почему его не поддержать? Он свой в этой среде, он в некотором смысле, «отец» поселенцев, и многие годы находится в «правом» лагере. За ним значительная часть ликудовцев, а «Ликуд» — это партия власти.

То есть, грех было бы не использовать сложившуюся ситуацию. Альтернатива заключается в другом. Шимон Перес сказал: «Лучше несовершенная, недостаточная, но выполнимая программа, чем совершенная, правильная, но недостижимая программа». Программа отделения — это прецедент, это очень серьезный эмоциональный стресс для всего израильского общества. Я скажу очень непростую для меня фразу: если Шарон не будет способен выполнить роль бульдозера, чтобы снести еврейские поселения в секторе Газа, в ближайшие несколько лет этого не сделает никто."

Итак, образно говоря, Шарон сжигает за собой мосты. В это время в автономии, согласно официальным данным, на выборах, прошедших 9 января, за Махмуда Аббаса проголосовало 62,3 процента палестинцев. В выборах приняло участие примерно две трети палестинцев, что является весьма впечатляющим показателем. Впрочем, результаты эти прогнозировалось. Израиль оказывал помощь палестинской администрации в подготовке и проведении выборов и по этому случаю даже вывел воинские подразделения из палестинских населенных пунктов. Какова реакция в Израиле на появление на политическом горизонте Палестины «умеренного», как характеризуют Махмуда Аббаса, лидера?

В целом, в Иерусалиме выражают осторожный оптимизм в том, что касается главного вопроса для Израиля: прекращения террора против его граждан. Предполагается, что Ариэль Шарон позвонит Махмуду Аббасу и предложит тому встретиться, чтобы обсудить вопросы, представляющие взаимный интерес. Но встреча станет возможной скорее всего лишь после того, как палестинский лидер сформирует кабинет. К тому же в верхних эшелонах власти здесь по-прежнему сильны позиции тех, кто требует в качестве предварительного условия прекращения террора со стороны палестинцев, только после этого допуская возможность сесть за стол переговоров.

Политическая линия на «размежевание», одобренная ранее кнессетом, с появлением нового коалиционного кабинета в составе «Ликуда», «Аводы» и «Еврейства Торы», не претерпит сколь-нибудь существенных изменений, разве что какие-то конкретные вопросы будут согласовываться сторонами (например, обеспечение безопасности вывода войск из сектора Газы, передача палестинской администрации имущества в оставляемых поселениях и т.д.). Надо отметить, что в Иерусалиме не испытывают иллюзий относительно взглядов Махмуда Аббаса, который в своей победной речи в Рамалле заявил, что пришло время перейти «от малого джихада к большому джихаду». Иными словами, палестинский лидер призывает отказаться от вооруженной борьбы с «сионистским врагом», считая четыре года интифады «ошибкой», и перейти к «мирным» методам. Цели при этом остаются теми же, что и при Арафате: полное отступление Израиля к границам 1967 года, право на возвращение палестинских беженцев и провозглашение столицы Палестинского государства в Восточном Иерусалиме.

Понятно, что Израиль к этому не готов. Ожидать скорого появления на карте «Нового Бижнего Востока», о чем мечтал Шимон Перес после подписания соглашений в Осло, было бы наивно. По крайней мере до серьезных переговоров между сторонами под эгидой международной четверки. А это станет возможным не ранее, чем будет провозглашено независимое палестинское государство. Пока же у этого «государства» нет ни границ, ни суверенитета, ни столицы.