Два фарбренгена прошли 10 июля в еврейской общине Донецка

 10 июля 2005 года в городе Донецке состоялось два многолюдных фарбренгена (собрание евреев вокруг стола). Один — в женском клубе "Хая-Мушка" для еврейских женщин, второй — для мужчин Донецкой областной еврейской общины. На втором — по предложению главного раввина Донбасса Пинхаса Вышецкого было принято историческое решение — об издании в Донецке книги "Тания", написанной столетия назад основателем Хабада Альтер Ребе — великой книги о роли и предназначении человека в этом мире.

 Этот день отмечается во всем мире. За столами с трапезой собираются сотни тысяч людей, приверженцев Любавического Ребе Менахема-Мендла Шнеерсона. Именно в этот день одиннадцать лет назад случилась большая трагедия для еврейского народа: Ребе ушел из этого мира. Однако, "Конструкцию, которую он создал до того, как нас покинул — она действует и сейчас. Так, за эти одиннадцать лет посланников Любавического Ребе вместо двух тысяч — в мире удвоилось. Книги Ребе. Их стало еще неизмеримо больше. Людей, увлеченных ими и не просто увлеченных — а зажженных! — стало больше значительно, — с волнением напомнила собравшимся женщинам ребецен Дина Вышецкая. — С годами после его физического ухода его влияние на умы стало всеохватным. А теперь представим, например, машину, у которой выключен мотор. Мотор не работает — и машина некоторое время катится по инерции. У нас же — все наоборот! Кажется, что мотор уже мертв. Но это только кажется. Энергия машины по имени "Ребе" только увеличивается. Почему?"
 И супруга раввина Пинхаса Вышецкого поясняет: "Потому что когда душа праведника находится в его теле, у нас есть временные и пространственные ограничения на общение с ней. Но когда останется только душа, она доступна всем. Достаточно лишь к ней потянуться"…
 Еврейские женщины Донецка смотрят драгоценные кадры о жизни Ребе. Шестнадцати минут хватает для того, чтобы люди, собравшиеся на втором этаже Благотворительной столовой, почувствовали величие этого человека, человека несгибаемого и могучего.
 По еврейской традиции, в годовщину смерти — йорцайт — принято зажигать поминальную свечу, такая свеча зажигается на глазах у всех. Душа, как пламя свечи, тянется вверх.
 Тут же все без исключения пишут Ребе сокровенные письма: "Прошу пробудить милосердие Всевышнего для меня и членов моей семьи… Прошу благословения Ребе для исполнения моих просьб Творцом… Обязуюсь соблюдать следующие заповеди Торы… Прошу Всевышнего прислать нам вскоре праведного Мошиаха…". Письма, написанные еврейскими женщинами клуба "Хая Мушка", в этот же день будут отправлены на могилу Любавического Ребе. Затем все вместе читают Псалом царя Давида № 104 (столько лет исполнится скоро Ребе): "Благослови, душа моя, Б-га!…"

 
… Преподаватель еврейской школы Дина Старовойтова раздает полудрагоценные камни и бисер. И на глазах рождаются чудесные браслеты и ожерелья, сделанные собственноручно. Каждый возьмет их домой. Как память о сегодняшней встрече. Д. Старовойтова: "Чтобы у всех осталось в памяти, что все мы — как звенья этой цепи, что все мы вместе"…
 Приглашенный в "Хаю-Мушку" рав Элияу Киржнер рассказывает истории из собственной жизни, подтверждающие незаурядную, непостижимую личность Ребе. Его истории, разумеется, документальные, о том как Ребе, вовлекая людей в свою орбиту, изменял их жизнь, наполнял ее духовным смыслом и любовью.
 И вновь речь о том, можно ли этот день, день йорцайта, считать праздником? С одной стороны — это возможно. Но с другой… Ведь это день, когда влияние Ребе становится еще сильнее. В этот день праведник поднимается еще на более высшую ступень в Высших мирах и поднимает за собой всех нас. Вроде бы хорошо. Но… И тут мы понимаем горечь тех, кто Ребе не видел, не "потрогал" его вживую. И все таки — праведники никогда не умирают! "Как все в человеке управляется из головы, даже самый маленький ноготочек так и весь еврейский народ, как одно целое, управляется головой. Наша голова — это Ребе". Обращаясь к членам клуба "Хая-Мушка", рав Киржнер напомнил слова Ребе, адресованные еврейским женщинам: "Вы должны быть главными в доме. Соблюдать Субботу, блюсти чистоту семьи. И, как у нас говорят, станет женщина украшением мужчины. Но все зависит от вас. Ребе всегда говорил: "Когда вы у меня о чем-то просите, поймите, что я не волшебник", И это так. Ребе согласился стать Ребе только при одном условии. Он предупреждает всех: "Вы не будете прятаться под полу моего талита", он требует от нас немножко усилий. И, поверьте, Ребе никогда не останется в долгу, Ребе обязательно поможет"…
 Не успела завершиться женская встреча, в Донецкую синагогу пришли более ста еврейских юношей и мужчин. Открывая фарбреньген, рав Пинхас Вышецкий напомнил о глубинных корнях хасидизма: "А они — отсюда, из этих мест, это факт. Все хасидское движение — отсюда. Легендарный Баал Шем Тов — тоже отсюда, с Украины"…
 Хорошо, что мы собрались на фарбренген! Не даром говорится: во множестве народа — великолепия царя. А он с нами и по сей день, Глава всего еврейского народа. Наш мозг и наша совесть. Жизнь цадика такого масштаба, как Любавический Ребе, предстает нам в рассказах одних из самых образованных и уважаемых евреев общины — Иегуды Келермана и Яакова Гайсиновича.
 На фарбренгене было принято решение напечатать в Донецке книгу "Тания", которую написал основатель движения Хабад Альтер Ребе. Любавический Ребе просил печатать ее в разных странах и в разных городах — по всему миру. Непостижимо, но Всевышний дает благословение всем живущим там, где "Тания" печатается. Уже существует более семи тысяч изданий в разных точках мира. Донецкая "Тания" станет настоящим подарком евреям — она будет отпечатана на очень хорошей бумаге, в прекрасном долговечном переплете, красивым шрифтом, на иврите и с параллельным переводом на русский язык… Публикация этой книги даст благословение всей общине и всему городу, а в конце, на последней странице будет упомянут каждый, кто по своим возможностям пожертвует деньги на издание. Тут же создается оргкомитет по выпуску "Тании" и, с Б-жьей помощью, книга выйдет в свет уже к осени этого года…
 Рассказывают, что в день, когда случилось самое страшное — Ребе не стало — он сделал то, чего не делал никогда. Он повернулся к своим хасидам, которые его провожали домой, сделал рукой прощальный взмах и сказал: "В день, когда я вернусь — будет большое веселье".