Звёзды в угаре

Михаил Барышников, Сильвестр Сталлоне и Лайза Минелли вместе веселились в этом легендарном ночном клубе. «Студия 54» была миром свободы, танцев и кутежа – и создали всё это два еврея из Бруклина.

«Студия 54» была центром притяжения богатых, знаменитых и интересных. Появлялись там такие яркие личности, как «бабушка диско», еврейка Салли Липпман – вдова нью-йоркского адвоката и сама по образованию юрист, которая в свои прекрасные «чуть за 70» решила, что ей скучно быть мирной пенсионеркой, ведь быть королевой диско и любимицей club kids гораздо веселее. Ее очень любили работники клуба, говорили, что она «воплощала все лучшее в “Студии 54” – не была ни богата, ни знаменита, а просто любила танцевать и веселиться с друзьями».

Но как же Салли впервые попала в такой модный клуб? Она рассказывала, что однажды, когда она лишь начинала изучать клубную сцену Нью-Йорка, юные товарищи по танцам рассказали ей о крайне популярном клубе «Студия 54», в котором ей «просто необходимо» побывать. Прибыв туда, компания оказалась в очереди, ведь «Студия 54» была местом, куда хотели попасть все. Они прождали несколько часов и думали, что уже не попадут внутрь. Тут откуда ни возьмись на входе появился симпатичный большеглазый мужчина и пригласил Салли внутрь, сказав, чтобы она приходила хоть каждый день и приводила с собой, кого захочет. Они познакомились – это был Стив Рубелл, один из двух владельцев и основателей клуба.

Стив почти всегда стоял на входе и брал на себя фейс-контроль гостей. Это была одна из «фишек» клуба: внутри были только самые-самые, а кто был «самым-самым» сегодня, решал Стив Рубелл. Он был бизнес-партнером Яна Шрагера – такого же еврейского мальчика из Бруклина, с которым он познакомился, учась в Сиракузском университете.

Отец Стива сначала был почтальоном, а позже – профессиональным теннисистом. Элитный спорт открывал двери во многие богатые дома. Отец Яна, по официальной версии, был владельцем швейной фабрики. По менее официальной, но подкрепленной фактами версии, он был правой рукой криминального авторитета Меера Лански – короля игорной империи. Сами же ребята, Стив и Ян, подружились в университетском братстве «Сигма Альфа Мю». А после окончания учебы, попробовав себя в том и этом, они сошлись, что больше всего им нравится делать клубы и рестораны со стейками.

К 1977 году они поняли, что диско – это золотая жила. Тогда они нашли помещение бывшей студии телекомпании CBS на Манхэттене. Когда-то давно в здании был театр под названием Galo Opera – черпать вдохновение решили оттуда. Отделав помещение всего за шесть недель, 26 апреля 1977 года они открыли клуб «вечно меняющихся декораций». Там регулярно проводились уникальные – «только в эту ночь» – тематические вечеринки, и под каждую из них полностью менялось убранство клуба. В этом помогали как завсегдатаи-художники, так и нанятые именитые дизайнеры. Атмосфера клуба была совершенно оторвана от повседневности: гости попадали в волшебный и мимолетный мир, полный цветов, музыки и зеркал, в котором можно было забыть обо всем. Эскапизм, собственно, и был частью концепции клуба.

Стив Рубелл и Ян Шрагер удачно распределили между собой обязанности. Стив любил внимание и общение, потому в его ведении были отношения со знаменитостями. Звезд привлекали, устраивая для них шикарные вечеринки, а еще – «подкармливая» прессу: журналы писали о клубе так много, что даже хоть мало-мальски известные люди после похода в «Студию 54» оказывались на обложках. В отличие от Стива, Ян Шрагер очень не любил излишнее внимание – он занимался внутренними делами клуба.

«Студия 54» славилась свободными нравами: здесь никто не придирался, как, с кем, да и чем ты развлекаешься, если ты не создаешь проблем окружающим и не портишь веселья. Поэтому разнообразные наркотики и «свободная любовь» любителей диско были частью антуража. «Студия 54» появилась уже при наличии противозачаточных и до распространения ВИЧ – это делало развлечения гостей особенно беспечными.

Энди Уорхол описывал «Студию 54» как «диктат снаружи, демократию внутри». Говорят, именно Стив Рубелл изобрел концепцию «бархатной веревки», которой преграждали вход в клуб. Но если уж ты попадал внутрь, значит, ты звезда не хуже Трумена Капоте или Мика Джаггера, даже если во внешнем мире ты вовсе не богат и не знаменит. Стив Рубелл так описывал свой принцип отбора гостей: «заполняю зал людьми интереснее меня». «Студия 54» была открыта для возмутительных, красивых и необычных – и быстро стала главным диско-клубом не только в Нью-Йорке или даже в Америке, но чуть ли не во всем мире. Тусовщики готовы были перелететь океан ради того, чтобы попасть туда.

Падение клуба оказалось таким же стремительным, как и взлет. 14 декабря 1978 года, всего через полтора года после открытия, в клубе прошел полицейский рейд, в результате которого в потолке кабинета Стива и Яна нашли записи о двойной бухгалтерии: мимо налоговой проходила значительная часть доходов. Говорят, к расследованию власти подтолкнула хвастливая фраза Стива: «Больше “Студии 54” сейчас зарабатывает только итальянская мафия». Исторические связи семьи Шрагера с мафией тоже повлияли на пристальность внимания полиции.

В общей сложности мимо официальной отчетности в клубе прошло 2,5 миллиона долларов. Помимо штрафов по 20 тысяч долларов, Стиву и Яну грозило по десять лет тюрьмы. Тридцать семь лучших адвокатов только и сумели, что скостить сроки до трех лет. И все же вышли парни досрочно, через 13 месяцев – правда, для этого пришлось сдать властям налоговые махинации некоторых коллег и конкурентов. К этому моменту клуб пришлось продать, так как из-за суда он потерял лицензию на алкоголь. «Студия 54» просуществовала на старом месте до 90-х, но это было уже «не то».

Стив и Ян после тюрьмы энтузиазма не растеряли – затеяли новые проекты. Отель «Морганс» на Мэдисон-авеню стал первым бутик-отелем, то есть несетевой гостиницей с уникальной концепцией. Это породило целую новую нишу в отельном бизнесе. Клуб «Палладиум», просторный и полный произведений современного искусства, не повторил уникального фурора «Студии 54», но все же был важной точкой притяжения для тусовщиков Нью-Йорка в течение всех 80-х.

Стив Рубелл стал одной из многих жертв вспышки ВИЧ в США – он умер от СПИДа в 1989 году. Причину смерти газеты описывали как «осложнения от гепатита» – об этом позаботились друзья по просьбе Стива: в те времена СПИД в общественном сознании был проклятием, а Стив не хотел расстраивать маму. Похороны Рубелла ничем не уступали лучшим вечеринкам «Студии 54».

Ян Шрагер был глубоко опечален кончиной близкого друга: «Я любил Стива. Он был первым, с кем я говорил по утрам, и последним, с кем я говорил вечером. Никогда у меня больше не будет такого друга. Мы прошли вместе через катастрофу и остались хорошими друзьями». Но судьба Яна оказалась счастливее: он дважды женился и вырастил двоих детей, создал еще множество отелей и продолжает успешно вести дела по сей день. Некоторые издания даже называют его «Стивом Джобсом отельного бизнеса». В 2017 году Ян получил полное помилование – его подписал Барак Обама, оставляя пост президента США.

В 2018 году Ян Шрагер стал главным героем документального фильма о «Студии 54» на стриминговой платформе Netflix. Он говорил там, как успех вскружил им голову, рассказывал о прекрасных и болезненных моментах этой короткой, но яркой истории. Впрочем, этот фильм – далеко не первый в ряду произведений, посвященных феномену «Студии 54». Образ чудесного мира свободы на отдельно взятом танцполе продолжает волновать умы до сих пор, эстетика и мода эпохи диско не устают возвращаться. И в этом есть заслуга двух амбициозных еврейских парней из Бруклина.