Гайдар в мужьях

Она была дочкой нэпмана, комсомольской активисткой и заключенной сталинских лагерей. Но какие бы крутые виражи ни закладывала судьба Лии Соломянской, ей никуда было не деться от первого из троих своих мужей – Аркадия Гайдара.

По семейной легенде фамилия Соломянский произошла от исковерканного названия испанского города Саламанка: «В Россию Соломянские добрались после долгих скитаний, сорванные с родных мест указом короля, изгнавшего в XV веке евреев из страны». Лазарь Соломянский, тесть Аркадия Гайдара, дед Тимура Гайдара и прадед Егора Гайдара, по официальной версии, был большевиком с дореволюционным стажем. Как известно, большевики с дореволюционным стажем написали и опубликовали в советское время тонны мемуаров. Но вряд ли у кого-то получится найти в этих мемуарах хотя бы одно упоминание о «товарище Соломянском».

Дело в том, что большевиком-то Лазарь Григорьевич был, но дореволюционный стаж имел в другой политической партии – «Бунде». Еще он был талантливым инженером-механиком с полученным в Германии образованием. Диплома и денег Лазарю хватило, чтобы вырваться из черты оседлости. Вместе с семьей он переехал из Белоруссии в Пермь. В 1910-е годы профессия инженера была престижной и очень хорошо оплачиваемой. В Перми у Соломянских был хороший дом, прислуга, дочки посещали гимназию.

Дочери Рахели, которую дома звали Ралей, в революционном 1917 году было 10 лет. Вместе с сестрой Златой они легко преобразились в советских школьниц и активисток. Раля стала командиром «легиона пионеров имени Карла Либкнехта» и организатором первой пионерской газеты Перми «Муравей-чудодей». Злата доросла до должности заведующего политпросветом в райкоме комсомола. Дальнейшая судьба Златы неизвестна, как и многие другие страницы в истории рода Соломянских.

Отец семейства Соломянских тоже нашел себя в новом времени. Он стал членом Пермского губернского комитета РКП(б), а вскоре вошел в совет пермской кооперативной биржи. На этом посту он заключил контракт с московской фирмой, отдав ей 10 тысяч пудов кровельного железа в обмен на 10 тысяч пудов ржи. Контракт посчитали невыгодным. Им заинтересовалось ГПУ, но все закончилось благополучно. В совете биржи Лазарь оставался до 1930 года, когда в СССР перестало существовать само понятие «биржа».

***

Закончив среднюю школу, Рахель-Раля поступила в совпартшколу и начала работать в пермской газете «Звезда». А в конце октября 1925 года в Пермь приехал уволенный в запас по болезни молодой командир полка и начинающий журналист Аркадий Голиков. В газете «Звезда» ему сначала поручили редактировать письма рабкоров. Получалось это у него крайне плохо. Но неожиданно выяснилось, что он хорошо пишет сам. И не только заметки и модные в 20-е годы фельетоны, но и художественную прозу.

Написанный в Перми рассказ «Угловой дом» Голиков впервые подписал псевдонимом Гайдар. После рассказа он взялся за историко-приключенческую повесть «Жизнь ни во что» об Александре Лбове, участнике революции 1905 года. Повесть было решено печатать с продолжением в «Звезде». В работе с архивными документами о «лбовщине» Голикову помогала Раля Соломянская.

В ноябре 1925 года, менее чем через месяц после приезда Голикова в Пермь, они расписались. Ему был 21 год, ей – 18. Пермский журналист Борис Назаровский вспоминал: «Аркадий переименовал ее из Рали в Лялю, потом в Лилю и наконец в Лию. Молодая, подвижная, как ртуть, брызжущая весельем и задором, девушка пришлась Аркадию как нельзя более по душе. Но не только счастье, но и испытания выпали на долю Рали, ведь Аркадий был больным, издерганным человеком».

Через полгода после регистрации брака Аркадий, получив гонорар за три произведения сразу, отправился с приятелем в длительное путешествие по Средней Азии и Кавказу, бросив работу и оставив в Перми молодую жену, которая вскоре обнаружила, что она беременна. Раля-Лия уехала в Архангельск, где жила тогда ее мать, и там родила сына. Аркадий прислал ей из Перми телеграмму: «Сына назовите Тимуром». Пожелание мужа насчет имени Лия исполнила, но фамилию ребенку дала свою. А Голиков-Гайдар из Перми переехал сначала в Свердловск, а затем в Москву.

Семейная жизнь врозь продолжалась долго. Аркадий Голиков и Тимур Соломянский впервые увиделись, когда сыну было почти два года. Гайдар наконец приехал в Архангельск к жене. В том же, 1928 году в Архангельске была создана первая радиостудия. Лию Соломянскую назначили заведующей радиоцентром. Аркадий Голиков-Гайдар в эфире отвечал на письма слушателей. В 1930 году они всей семьей переехали в Москву, а в 1931 году развелись. Вот как их развод комментировал Егор Гайдар: «Кто виноват – не нам судить. С одной стороны, конечно, дед был человеком, нелегким в быту. С другой – бабушкин характер тоже не сахар, ее-то я помню. Когда “Голубую чашку” читал – буквально в лицах представлял участников сюжета».

У Лии Соломянской уже был опыт работы в газете и на радио. В Москве она занялась «важнейшим из искусств». Кино. Работала на «Мосфильме» и возглавляла сценарный отдел «Союздетфильма». Во время Всесоюзного совещания по детскому фильму 22 мая 1936 года она выступала от лица «Мосфильма», а «Украинфильм» на том же совещании представляла Наталия Сац, жена народного комиссара внутренней торговли. Два года спустя Лии и Наталии предстояло встретиться при совсем других обстоятельствах.

***

Вторым мужем Лии Соломянской стал Израиль Разин. Брак был гражданский, так как развод с Гайдаром не был оформлен. С Разиным за спокойную и сытую жизнь можно было не волноваться. Его карьера складывалась блестяще. В книге Николая Островского «Как закалялась сталь», бестселлере тех лет, упоминается «приехавший из уезда секретарь Шепетовского укома товарищ Разин». Из Шепетовки Разин пошел на повышение в Курскую область, а оттуда – в Москву. В Москве его брат Исаак Руднев-Разин работал в журнале «Молодая гвардия». Исаак помог Израилю устроиться в другой журнал, «Октябрь».

Первый тревожный звонок прозвучал в 1936 году. Разина исключили из партии. Он обратился за помощью к главному редактору «Октября» Федору Парфенову. Тот написал письмо Сталину и получил ответ от наркома внутренних дел Николая Ежова: «По поручению товарища Сталина дело Разина разобрано, он в партии восстановлен, однако ему указано на его грубую политическую ошибку – Разин принял на работу троцкиста Гельфандта!»

Справедливость торжествовала недолго. В 1937 году был арестован и расстрелян Исаак Руднев-Разин. Брат ответил за брата. Израиля Разина арестовали следующим. Тот самый Парфенов, который раньше помог ему, в очередном письме Сталину каялся и топил Разина: «Я вдруг увидел, что он какой-то комбинатор, мелкий политикан. Дело дошло до того, что я в резкой форме предложил ему оставить работу в журнале. Работал он у нас всего пять-шесть месяцев. Разин меня обманул». Израиль был признан участником контрреволюционной организации и расстрелян на Бутовском полигоне 3 февраля 1938 года.

Приговор мужу был одновременно приговором жене. Соломянскую арестовали 20 июня 1938 года, приговорили к пяти годам лагерей и отправили по этапу из Бутырской тюрьмы в А.Л.Ж.И.Р. – Акмолинский лагерь жен изменников Родины». Путь занял более месяца. Лагерь оказался даже кошмарнее Бутырской тюрьмы, где на нее орал следователь, требуя признаться в несуществующих преступлениях, а надзирательницы издевались над «богачкой». В казахской степи, рядом с городом, название которого переводится как «Белая могила», ей пришлось ломать камыш, месить глину ногами, чтобы делать саманные кирпичи, работать землекопом. Постоянное чувство голода. Каша-размазня, кусочек черного хлеба, баланда – вот и весь лагерный рацион. Лагерь производил огромное количество сельскохозяйственной продукции, но никому из лагерного начальства не приходило в голову кормить заключенных женщин овощами. Летом температура поднималась выше +30 и зэчек доставал гнус, зимой столбик термометра падал до -40, а в бараке нужно было всю ночь топить печь, чтобы температура оставалась выше нуля.

В АЛЖИРе Лия встретилась с Наталией Сац. Ее муж тоже был расстрелян.

Самым страшным был запрет на переписку: Лия ничего не знала о сыне. Не знала она и другого. Ее бывший муж Аркадий, узнав об ее аресте, сделал то, на что мало у кого хватило бы смелости. Через знакомого журналиста «Комсомольской правды» он узнал прямой телефон Николая Ежова. Гайдар позвонил всесильному и страшному наркому внутренних дел и спросил: «Ты почему арестовал мою Лийку?» Опешивший Ежов пообещал разобраться. На следующий день домой к Гайдару пришли люди из НКВД и срезали телефонный кабель. Поздно вечером Гайдар позвонил Ежову еще раз – из уличного телефона-автомата. Безумству храбрых можно петь песни, но – увы – в этом случае оно не помогло.

Новое заявление о невиновности бывшей жены Гайдар отнес на Лубянку, когда наркомом внутренних дел был уже Берия. Лию Соломянскую, как и многих других жен «изменников Родины», освободили в начале 1940 года. В войну она работала фронтовым корреспондентом газеты «Звезда». Свобода опьяняла и радовала, но жизнь продолжала наносить Лии новые удары. Умерли отец и мать – своей смертью, но в символические 1941 и 1945 годы. Погиб на фронте Гайдар.

Хотя бы младший брат вернулся с фронта не просто живым, но героем. Бенциона Соломянского на Первом Белорусском фронте все звали Борей. Настоящее имя упоминалось лишь в приказах о награждении. Таких приказов было немало. Бенцион унаследовал от отца инженерный талант. В авторемонтных мастерских, которые он возглавлял, творились чудеса. Благодаря его рацпредложениям фронтовые машины ремонтировались в четыре раза быстрее, чем в тылу. Борю Соломянского не успевали повышать в звании и должности. Орден Отечественной войны I степени он получил дважды – для офицера-еврея, не участвовавшего непосредственно в боевых действиях, более высокой награды просто не существовало.

***

После войны, продолжая заниматься журналистикой, Лия Соломянская попробовала себя в литературе. В журнале «Смена» в 1952 году был опубликован ее рассказ «Встреча». Сюжет рассказа был таков. Моряк Сергей едет в отпуск к своей невесте, знатной доярке Кате. Катя принимает роды у коровы-рекордистки, при этом рвет и пачкает лучшее платье, в котором хотела встретить жениха. Но в таком виде она нравится Сергею даже больше, чем раньше. Писатель Григорий Скульский недоумевал, как такой рассказ вообще могли напечатать.

Газетные очерки у Соломянской получались лучше всего, когда их темой было фигурное катание. После войны она вышла замуж за Самсона Гляйзера. Это был чемпион Москвы, пятикратный бронзовый призер первенства СССР в парном катании. Создатель первой в СССР школы танцев на коньках и первого театра на льду. Один из создателей первого передвижного катка и первого катка с искусственным льдом. Тренер, среди воспитанников которого Людмила Белоусова, Ирина Роднина и Татьяна Тарасова. Автор множества книг по спортивным и познавательным играм, соавтором части из которых была Соломянская.

После смерти Сталина Соломянская вернулась и в мир кино. И в нем нашла замечательного соавтора. В 1955 году она дописала не законченный Гайдаром сценарий фильма «Судьба барабанщика» – год спустя он вышел на экраны и имел огромный успех. В 1959 году у нее были сразу две премьеры, обе по произведениям Гайдара: художественный фильм «Военная тайна» Ялтинской киностудии и мультфильм «Судьба барабанщика» киностудии «Союзмультфильм».

Фильмов и мультфильмов по произведениям Гайдара и по сценариям Соломянской могло бы и не быть. В декабре 1954 года она возвращалась из командировки в Казахстан. В полете мотор загорелся, при экстренной посадке самолет разлетелся на части. Были жертвы, но Лия Соломянская отделалась переломом пальца и несколькими ушибами. Ей предстояло прожить еще долго. Она скончалась в 1986 году в Москве, пережив своего третьего мужа на два года.