Скандальная жертва

Она стала заложницей образа жертвы – на экране она попадала в тюрьму, играла жену алкоголика, кончала жизнь самоубийством. Хичкоку и другим режиссерам это было по душе. Не нравился им только прескверный характер Сильвии Сидни.

София Косова, известная миру как Сильвия Сидни, родилась 8 августа 1910 года в Бронксе в семье румынской еврейки Ребекки Заперштайн и белоруса Виктора Косова. Ее отец работал продавцом и был вполне доволен жизнью, хотя его скромная зарплата нередко становилась поводом для ссор с женой. В итоге, когда дочери было пять лет, Ребекка развелась с Виктором и вышла замуж за дантиста Зигмунда Сидни, который удочерил Сильвию и дал ей свою фамилию. Отчим обожал девочку и потакал всем ее капризам, но, как рассказывала актриса, она все равно ощущала себя «дочерью разведенки». Из-за этих комплексов она была крайне застенчивым ребенком.

В итоге отчим постановил, что девочке необходимо брать уроки ораторского и актерского искусства, и в 15 лет Сильвия поступила в школу театра «Гилд». Уже в первые месяцы обучения Сидни стала выходить на сцену, и критики неизменно писали о ее «очаровательной задумчивости» и «полном погружении в сложные роли». В 17 лет Сильвия дебютировала на Бродвее, сыграв главную роль в постановке «Шквал». Но амбиции девушки простирались далеко за пределы подмостков – она мечтала о большом кино.

Ее первая роль в фильме «Бродвейские ночи» была малозаметной, да и картина «Разными глазами», где она сыграла убийцу, не принесла Сильвии новых киноролей. Но в театре она была очень востребована: после премьеры «Громовержцев», где Сидни исполнила роль девушки, потерявшей возлюбленного, похвалы от критиков посыпались на нее как из рога изобилия. В The New York Times написали о ее «восхитительной неприкрашенной остроте», а Перси Хэммонд из The International Herald Tribune назвал Сильвию «мастером по пиротехнике истерии, заставившим души зрителей кипеть от жалости и волнения».

Успехи молодой актрисы не остались незамеченными: в 1930 году продюсер Paramount Pictures Персиваль Шульберг предложил ей контракт. Позже Сидни рассказывала, что ее заставили согласиться две вещи: «влечение и перспектива». «Шульберг мне сразу приглянулся, а уж после того, как он предложил сыграть Роберту Олден в экранизации “Американской трагедии” Драйзера, сомнений не осталось», – вспоминала актриса. Вскоре ее взяли на главную роль в фильме «Уличная сцена». После премьеры в Variety написали: «Сильвия Сидни – олицетворение самого жанра драмы».

«Американская трагедия», вышедшая в 1931 году, не вызвала большого восторга у критиков, но Сильвия в роли работницы фабрики, забеременевшей от главного героя, показалась им очень убедительной. В Variety появилась заметка: «Сидни хороша в роли невинной девы, оказавшейся в грязном мрачном окружении. Даже отсутствие яркой внешности играет ей на руку, усиливая драматизм психологического состояния ее героини».

Так Сидни стала заложницей образа жертвы – с каждым новым фильмом актриса все больше ассоциировалась со страданием и одиночеством. В ленте «Леди большого дома» Сильвия предстала в роли девушки, попавшей в тюрьму, в «Весело мы катимся в ад» была женой алкоголика, потерявшей ребенка, а в «Мадам Баттерфляй» покончила с собой, когда ее предал возлюбленный.

Но в жизни Сидни была полной противоположностью своего экранного образа. Она наряжалась в меха, купила особняк в Беверли-Хиллз и небольшой домик в Малибу и имела полную власть над Шульбергом, который отдалился от жены и все время проводил с Сильвией. Впоследствии сын Шульберга, Бадд, писал, что актриса «нанесла непоправимый ущерб браку его родителей». «Я ходил к ее дому и требовал, чтобы отец вернулся домой. Помню еще, как я радовался, видя, как героиня Сильвии в “Американской трагедии” тонет», – вспоминал Бадд. На съемочной площадке Сидни тоже всем задавала жару и вскоре приобрела репутацию «трудной» актрисы. «Отношения с Шульбергом развратили меня: я искренне считала, что мое место на пьедестале, а остальные должны пыль глотать, – говорила актриса. – Я хотела жить, как мне нравилось, а не улыбаться в угоду журналистам и поклонникам».

В начале 30-х Сидни и Шульберг отправились в Нью-Йорк, но вскоре Сильвия вернулась, понимая, что в Калифорнии ее ценят куда больше. В 1934 году она снялась в фильме «Принцесса на 30 дней», где сыграла сразу две главные роли: самой принцессы и актрисы, которая по сюжету должна была ее изображать. Тогда же закончились и ее отношения с Шульбергом: она взяла у этого мужчины все, что смогла, и спокойно отреагировала на его слова: «Я возвращаюсь к жене».

Когда контракт Сидни с Paramount закончился, она стала сотрудничать с независимым продюсером Уолтером Уэйджером и снялась в картине «Мэри Бернс, беглянка», где вновь предстала в привычном образе жертвы. На этот раз актриса играла влюбленную в гангстера женщину, которую несправедливо осудили и отправили за решетку. В The New York Times, уже без всякого восхищения, написали, что «нет в кино более грустной судьбы, чем у Сильвии Сидни: вечно жалкой, сраженной обстоятельствами, неподвластными ей».

В октябре 1935 года Сидни вышла замуж за издателя Беннетта Серфа, но развод не заставил себя долго ждать – супруги разошлись уже через три месяца. «Не нужно жениться, если у вас всего лишь бурный роман», – шутил Беннетт. Впрочем, это расставание, как и все остальные, не принесло актрисе больших страданий: недоброжелатели даже шутили, что «достоверно сыграть печаль ей удается лишь на съемочной площадке». Но к концу 30-х годов актриса буквально заставила вчерашних шутников уважать себя: она сыграла главные роли в фильмах «Саботаж» Альфреда Хичкока и «Тупик» Уильяма Уайлера, а также снялась в трех картинах Фрица Ланга – в том числе в культовой «Ярости». К Лангу актриса питала особые чувства: фотография эксцентричного и грубоватого режиссера больше 50 лет красовалась на стене ее дома. «Я отказалась от картин, за которые мне платили вдвое больше, чтобы работать с Фрицем. Он был неподражаем», – говорила Сидни.

Актриса могла бы войти в историю кино и как исполнительница роли Инес в фильме «Алжир», но отказалась, понимая, что явно будет проигрывать Хеди Ламмар, игравшей Габи. Рассердившись, что ей предложили «не самую лучшую роль», Сильвия разорвала контракт с Уэйджером и вернулась в Нью-Йорк, где вышла замуж за актера Лютера Адлера. Спустя несколько лет карьера Сидни пошла на спад – впоследствии актриса признавалась, что виной всему был ее вздорный характер. «Я дралась, это чистая правда. Временами даже швыряла в людей толстенные телефонные справочники и расчески. Если что-то шло не так, как мне хотелось, я ужасно бесилась, – вспоминала Сидни. – За это меня и невзлюбили. Ну а теперь я держу рот на замке, а руки мои заняты вязальными спицами».

С одной стороны, актрису можно было понять: Лютер постоянно изменял и не скрывал этого, а их единственный ребенок, сын Джейкоб, страдал редким заболеванием – боковым амиотрофическим склерозом. Но, как говорила Сильвия, «желание быть востребованной и счастливой оказалось сильнее всех проблем, вместе взятых». В 1946 году актриса, которая в то время работала в основном в театре, развелась с Адлером, а спустя год вновь вышла замуж – на этот раз за продюсера Карлтона Олсопа, который одновременно был и агентом ЦРУ. Этот брак тоже распался: в 1951 году супруги расстались, ссылаясь на отвратительный характер друг друга.

Следующие 20 лет Сильвия снималась в основном в телефильмах, но в 1973-м вернулась в большое кино, сыграв в фильме «Летние желания, зимние мечты». Тогда ее единственный раз номинировали на премию «Оскар» за лучшую женскую роль второго плана, но награду она не получила. В 1986 году она удостоилась премии «Золотой глобус» за роль в телевизионном фильме «Ранний мороз», а спустя четыре года – премии «Сатурн» за роль в фильме «Битлджус» Тима Бертона. Последняя кинороль Сильвии тоже была у Бертона – в фильме «Марс атакует!» 86-летняя актриса сыграла роль маразматической бабки Флоренс Норрис, живущей в доме престарелых.

Когда в 1998 году ей предложили сыграть вечно курящую старушку Лию в «Острове фантазий», она согласилась, хотя на слово «роль» только фыркнула: «Я вас умоляю, ну какая это роль. Роль – это леди Макбет, Джульетта. А старуха с сигаретой – просто работа». Интервьюеры тогда были шокированы характером Сильвии – они ожидали увидеть милого божьего одуванчика, но уже после первых минут понимали: перед ними крутая бабуля с жестким характером. К тому моменту Сильвия уже знала, что больна раком пищевода, но курила по пачке в день, объясняя, что «угасающую жизнь можно поддержать тлением сигареты».

После смерти сына в 1987 году единственным близким существом для Сильвии был мопс Малькольм. Когда 1 июля 1999 года актрисы не стало, пес не находил себе места и постоянно сидел у дверей. Малькольм даже вытащил из коробки ее любимые красные туфли и спал рядом с ними. «Собаки лучше людей. С ними не нужно обманывать и заниматься самообманом», – любила говорить Сильвия.