Кубрик Рубика

Он ругался с Владимиром Набоковым и Стивеном Кингом. На съёмках у Стэнли Кубрика вообще все плакали от боли и унижения.

За пределами съемочной площадки Стэнли Кубрик был милейшим человеком. Он обожал жену, дочерей, а также всех кошек и собак, что жили в их лондонском доме. Он устраивал вечеринки и лично готовил для гостей гамбургеры. Но когда дело доходило до работы над фильмом, Кубрик превращался в диктатора – точнее, в диктатора-гроссмейстера, которому предстоит разыграть очередную великую партию. И тогда с доски безжалостно летели даже крупные фигуры, чьи имена принято произносить с придыханием.

«Я должен обладать полным, тотальным, окончательным, испепеляющим творческим контролем над фильмом, – писал он крупной голливудской студии. – Я никогда не соглашусь исправить или снять какую-либо сцену, а также изменить актерский состав или что бы то ни было по требованию студии». Кубрик «любезно» оставлял за компанией право голоса только в объеме бюджета и выборе ровно двух актеров на главные роли.

Родство съемочного процесса с шахматами – общее место в биографиях режиссера. Его жена Кристиана вспоминала, что во время работы над фильмом он был похож на шахматиста. Да и сам Кубрик говорил об этом не раз – например, во время съемок «Космической одиссеи 2001 года»: «У нас получаются потрясающие кадры, но все это похоже на шахматную партию из 106 ходов с двумя откладываниями». Любовь к шахматам он перенял от отца – обеспеченного нью-йоркского врача. Кубрик-старший, помимо шахмат, увлекался фотографией. Эту страсть он тоже передал сыну вместе с фотоаппаратом, который Стэнли получил в свой 13-й день рождения.

Обычно подарки в этом возрасте еврейские мальчики получают в честь бар-мицвы, но Стэнли ее не проходил. Семья Кубриков была на сто процентов еврейской и на сто процентов светской, так что ребенок рос атеистом. Сам Кубрик впоследствии шутил, что он не еврей, просто оба его родителя – евреи.

В школе он учился из рук вон плохо. Родители расстраивались, но на сына не давили, предпочитая оставить ему свободу. В итоге оценки Кубрика оказались слишком низкими для поступления в колледж. Но он туда и не стремился: в 17 лет, еще старшеклассником, решил начать карьеру фотографа.

Удачный повод подвернулся на следующий день после смерти президента Рузвельта. 13 апреля 1945 года 17-летний Кубрик сфотографировал опечаленного продавца газетного киоска на фоне номеров с траурными передовицами. Снимок он отнес в журнал Look и попросил дать ему шанс. Шанс дали, и уже вскоре Кубрик стал штатным фотографом издания – он проработал там следующие четыре года. Уже тогда проявлялись его режиссерские задатки: и первая работа с грустным киоскёром, и многие другие снимки казались документальными, но на самом деле были постановочными. Продавца газет Кубрик сам попросил состроить унылую мину. А на «репортажных» уличных фото в роли случайных прохожих то и дело мелькали друзья Кубрика и его первая жена Тоба Метц.

Тогда же он начал присматриваться к кино, но Голливуд производил на него не лучшее впечатление. «В течение 5-6 лет я смотрел все фильмы, которые выходили на экраны кинотеатров, – вспоминал он. – Я сидел в зале и думал: “Возможно, я ничего не смыслю в кино, но уверен, что могу снять и получше”». По свидетельству друзей, Кубрик смеялся над голливудскими шаблонами – и прямо на сеансе мог демонстративно раскрыть газету. Но европейское кино он считал «противоядием от голливудского духа»: на этих фильмах он-то и учился. А попутно читал книги Эйзенштейна и Станиславского. Свою первую работу – 12-минутный документальный фильм «День схватки» – ему даже удалось продать студии, выпускавшей хронику для киносеансов. Эта сделка принесла ему 100 долларов: бюджет фильма составил 3900, а заплатили ему 4000.

Окрыленный успехом, Кубрик уволился из Look в надежде зарабатывать на фильмах. Он снял еще несколько коротких картин, но увы – денег они не принесли. Тогда Кубрик решил зайти с козырей и сделать «полнометражку». Деньги выпросил у дяди, но их все равно не хватало. В съемочной группе было всего 15 человек. Актеры жаловались на низкую зарплату, а сам Кубрик не получал вообще ничего и жил на пособие по безработице. Фильм вышел под названием «Страх и вожделение» и не имел коммерческого успеха. Позже Кубрик вычеркнул эту работу из своего послужного списка и попытался уничтожить все копии.

Вторая и третья работы также провалились в прокате. Зато четвертая – «Тропы славы» – стала для Кубрика важной ступенькой к известности и творческой свободе. Сборы по-прежнему были скромными – Кубрику во время съемок приходилось зарабатывать игрой в покер. Но работу тепло встретили критики, а главное – Кубрику удалось привлечь в картину Кирка Дугласа, звезду с огромным влиянием в Голливуде. Позже Дуглас пригласил режиссера снять фильм «Спартак».

Казалось, что это начало прекрасной творческой дружбы, но неуживчивый характер Кубрика взял свое. Первым делом он уволил исполнительницу главной роли. Дуглас согласился с этим решением, но жестко спорил со всеми другими инициативами режиссера. Кубрик с трудом доснял фильм и попросил вычеркнуть свое имя из титров. Он дал клятву не работать под диктатом голливудских студий.

Так началась его безраздельная власть на съемочной площадке. А вместе с ней – череда громких скандалов. Кубрик забраковал первую версию сценария для картины «Лолита»: его, на секундочку, писал сам Владимир Набоков. Справедливости ради нужно сказать: писатель «растянул» сценарий на 400 страниц – экранизировать его было невозможно. Набоков принес другую версию, вдвое короче. Но своевольный режиссер в итоге сильно сократил и ее. Набоков чувствовал себя уязвленным: позже он издал сценарий отдельной книгой.

История в разных вариациях повторялась с другими писателями, чьи книги экранизировал Кубрик. В их числе Энтони Берджесс – «Заводной апельсин», Стивен Кинг – «Сияние», Артур Кларк – «Космическая одиссея». Кубрик так переиначивал исходник, что у авторов вставали дыбом волосы. Единственным автором оригинала, с которым не конфликтовал Кубрик, был Уильям Теккерей, который скончался в 1863 году. «Кубрик – человек, который очень много думает. Но мало что чувствует», – так отзывался о нем Стивен Кинг.

Актерам приходилось еще тяжелее. Кубрик шел на все, чтобы сделать сцену реалистичной. На съемках «Сияния» он постоянно ругал исполнительницу главной роли Шелли Дюваль – и вдобавок запретил съемочной группе ее утешать. Он добивался, чтобы актриса постоянно была во взвинченном состоянии, как и ее героиня. Во время работы над «Заводным апельсином» Кубрик велел по-настоящему бить Малкольма Макдауэлла. В результате тому сломали несколько ребер. В одной из сцен в героя Макдауэлла плевали. Кубрик по обыкновению снял десятки дублей, и в итоге у актеров кончилась слюна. Макдауэлл говорил, что в тот день «перенес настоящее унижение».

Доставалось не только актерам. Дизайнера Сола Басса Кубрик заставил 300 раз переделать афишу к «Сиянию». Переводчицу Нацуко Тоду уволил: та работала над японскими субтитрами к «Цельнометаллической оболочке». Кубрику не понравилось, что она смягчила брань.

Такой подход закономерно увеличивал продолжительность съемок. Кубрик снял всего 13 полнометражных картин – гораздо меньше многих знаменитых коллег. Но еще больше работ осталось в уме. Так, он многие годы размышлял над темой Холокоста, называя его «величайшим бедствием в истории». Как пишет киновед Натан Абрамс: «Кубрик был в некотором смысле даже женат на Холокосте». Его третья супруга, немка Кристиана Харлан, с которой Кубрик прожил более 40 лет, была племянницей Файта Харлана – режиссера печально известного нацистского фильма «Еврей Зюсс».

В 1976 году Кубрик обратился к писателю Исааку Башевису-Зингеру с предложением написать сценарий для фильма о Катастрофе. Писатель отказался со словами, что ничего не знает об этой теме: он переехал в США до начала войны. В 1993 году режиссер вновь попытался воплотить давнюю идею и написал сценарий фильма «Арийские документы» – о семье польских евреев. Съемки должны были начаться в 1994 году. Но в конце 1993-го на экраны вышел «Список Шиндлера» – и Кубрик свернул свой проект. К слову, Стивен Спилберг невольно перешел дорогу не только ему. Еще один знаменитый режиссер Билли Уайлдер в начале 90-х задумывал фильм о Шиндлере, но его опередили.

В 1994 году Кубрик заявил, что его следующим проектом будет «Искусственный разум» – картина о роботе-андроиде, который пытается понять людей. Но и она не была снята. Режиссер посчитал, что технические средства не позволяют воплотить его замысел. Спилберг позже реализовал эту идею. Кстати, и сегодня Спилберг «доделывает» еще один незавершенный проект Кубрика – снимает сериал о Наполеоне по его сценарию.

Стэнли Кубрик скончался в 1999 году в возрасте 70 лет. Режиссер-гений, который в каком-то смысле сам был Наполеоном на съемочной площадке, умер во сне от остановки сердца.