Отец «роллингов»

Рождённый в советской Грузии, он открыл миру The Rolling Stones и Эрика Клэптона. И закатывал в Нью-Йорке безумные вечеринки с Полом Маккартни и Фрэнком Заппой.

Впервые свою преданность музыке он показал во всей красе в Цюрихе в 1953-м. Ему было тогда 19 лет, и он загорелся идеей организовать в городе масштабный джаз-фестиваль. Вот только местные власти разрешения на его проведение не дали. Тогда Джорджо Гомельски собрал многочисленных друзей и вывел их на протест. Порядка 200 демонстрантов прошли колонной по главной улице города, одновременно встали на колени, спустили штаны и продемонстрировали окружающим голые задницы. После скандала, о котором написали местные газеты, разрешение на фестиваль было дано.

Джаз Джорджо еще мальчишкой полюбил в Италии – там его семья вынужденно провела несколько лет, пытаясь во время Второй мировой войны пробраться в Швейцарию из Советского Союза. Да, родился Джорджо – а тогда еще Георгий Гомельский – в советском Тбилиси 28 февраля 1934 года. Видимо, оттуда был родом отец мальчика, про которого толком ничего неизвестно. Лишь то, что был он врачом со швейцарским дипломом. Еще удивительнее, как в Грузинской ССР оказалась мать мальчика, уроженка Монако Элиан Вюст. Она была младшей из трех дочерей Шарля Жоржа Вюста, менеджера знаменитого казино в Монте-Карло, и ее имя мелькало на страницах главной газеты Монако – один раз в честь того, что школьницей она произнесла речь перед князем Луи II. Его Светлейшее Высочество, как писала газета в 1928-м, «по-отечески поблагодарил юную старшеклассницу и поцеловал ее».

Как бы то ни было, в Союзе не самая типичная советская семья прожила недолго – в 1938-м было решено ехать в Швейцарию. Этот путь занял у них много лет. Получать визы и находить транспорт в нужном направлении было сложно: семья побывала в Сирии, Персии, Египте, прожила несколько лет в Италии, где Григорий Гомельский, собственно, и превратился в Джорджо Серджо Алессандро Гомельски. В 1944 году Гомельски наконец добрались до Швейцарии и обосновались в городе Аскона. В школе, которой руководил монашеский орден бенедиктинцев, Джорджо научился играть буги-вуги на церковном органе. По вечерам он слушал джаз по американскому армейскому радио.

В 1947 году 13-летний Джорджо поссорился с отцом и, обидевшись, стал часто и надолго уходить из дома, путешествуя автостопом по всей Европе. Он научился играть на ударной установке, организовал свое джаз-трио и даже начал писать про джаз для итальянского музыкального журнала. Когда родители развелись, Джорджо вместе с матерью переехал в Париж. Вот только вскоре он остался там один: мать-модистка уехала в Лондон, получив работу в одной из лучших шляпных мастерских, наряжавшей членов королевской семьи. Каждую неделю она присылала сыну из Лондона музыкальный журнал Melody Maker. Это позволяло ему быть в курсе последних событий в мире джаза, а еще – хорошо освоить английский язык. Вообще, Джорджо говорил на многих языках, но что интересно, на всех с заметным «русским» акцентом.

В 1955 году 21-летний юноша получил заказ от итальянского телевидения на съемку документального фильма о джазе в Британии – и отправился в Лондон. Фильм удался. Он снял еще один. Потом заснял на кинопленку Национальный джаз-фестиваль 1962 года. А потом привез из Италии кофемашину и открыл вместе с другом кофейню на три столика в центре Лондона. Кофейня работала до ночи. В девять вечера, когда закрывались пабы, не желавшая расходиться по домам публика перебиралась к нему.

Когда на смену джазу стал приходить ритм-энд-блюз, Джорджо почувствовал это одним из первых. И договорился с клубом Marquee, что будет проводить там по четвергам музыкальные вечера. Вскоре четверги в Marquee стали популярны. В этом Джорджо, кстати, помогла Кристина Килер, которая одновременно была любовницей помощника военно-морского атташе СССР Евгения Иванова и министра обороны Великобритании Джона Профьюмо. Когда это вскрылось, Профьюмо ушел в отставку, а за Килер повсюду стали ходить репортеры. Зашли они за ней и в Marquee, сделав клубу прекрасную рекламу.

На один из музыкальных вечеров Джорджо пригласил Брайана Джонса, Мика Джаггера и Кита Ричардса – молодых музыкантов, которые только что покинули группу Blues Incorporated ради чего-то нового. В итоге в клубе Marquee в июле 1962 года музыканты отыграли концерт в новом составе под названием The Rolling Stones.

А уже в 1963 году Джорджо Гомельски открыл свой «клуб». Это был взятый в аренду зал в отеле Station на юго-западе Лондона, рассчитанный примерно на 100 человек. Долго думая, какую группу пригласить на открытие, Гомельски решил дать шанс The Rolling Stones. 24 февраля 1963 года The Rolling Stones вышли на сцену в зале отеля Station. Зрителей было всего трое, так что музыканты хотели отказаться выступать, но Джорджо сумел их уговорить. А в конце даже заплатил – по фунту стерлингов на каждого музыканта.

Три зрителя рассказали о The Rolling Stones друзьям и знакомым – и на следующий концерт пришло уже гораздо больше людей. Вскоре полный зал стал нормой. Еще немного – и зрители на их концертах буквально стали свисать с потолка: сохранилась фотография тех лет, это запечатлевшая. Если парень приходил в клуб со своей девушкой, то обычно сажал ее себе на плечи.

Однажды Джорджо позвонил журналист, хотевший узнать название клуба, в котором выступают The Rolling Stones. Названия не было. И тут Джорджо вспомнил песню Doing the Craw-Daddy, которой группа обычно заканчивала выступление. «Клуб называется Сrawdaddy», – ответил он. Но вместе с успехом пришли проблемы. Хозяин отеля попросил Гомельски освободить помещение: постояльцы жаловались на шум. В это же время из Швейцарии пришла печальная весть – скончался его отец. Джорджо уехал на похороны и на полученные в наследство деньги организовал в память об отце музыкальный фестиваль.

По возвращении в Лондон его ждал удар – The Rolling Stones подписали официальный контракт с новым менеджером Эндрю Олдэмом. С Гомельски у них была лишь устная договоренность, но тем не менее в историю рок-музыки он вошел как первый менеджер легендарной группы. Уход The Rolling Stones к другому менеджеру Гомельски прокомментировал так: «Брайан продался за костюм за 10 гиней». Два члена группы – Билл Уаймэн и Кит Ричардс – позднее признавали в своих мемуарах, что история с Гомельски была некрасивой.

Еще до успеха клуба Crawdaddy Гомельски познакомился в Гамбурге с группой The Beatles. В 1963 году, когда «битлы» приехали в Лондон, он представил их «роллингам». «После выступления The Rolling Stones мы все вместе всю ночь слушали музыку», – вспоминал он. Позднее Гомельски предложил менеджеру The Beatles Брайану Эпстайну снять фильм об одном дне из жизни The Beatles. Он уже начинал делать такой фильм о The Rolling Stones, но из-за разрыва с группой прекратил работу. По словам Гомельски, Эпстайн идею не оценил. Каково же было удивление Джорджо, когда на следующий год на экраны вышел фильм A Hard Day`s Night. Гомельски просто не мог поверить, что Эпстайн украл его идею. Тот, возможно, чувствовал свою вину и пытался ее загладить. Когда Гомельски раскрутил следующую группу – The Yardbirds – Эпстайн стал приглашать ее выступать «на разогреве» перед концертами The Beatles.

Клубу Crawdaddy Джорджо нашел новое помещение, более просторное. А когда группе The Yardbirds понадобился новый гитарист, он привлек к работе 18-летнего Эрика Клэптона. В марте 1965 года Клэптон ушел из группы. Джорджо восемь часов подряд уговаривал его остаться, но тот не отказался от своего решения. Голос Гомельски можно услышать на записи нескольких песен группы – A Certain Girl и Still I`m Sad. Для песни Got to Hurry он написал музыку, но подписался псевдонимом – Оскар Распутин: многие знакомые считали, что Гомельски похож на Григория Распутина.

Так об этом вспоминал Питер Свейлз, который в 1960-е был персональным ассистентом Мика Джаггера: «У него была харизма настоящего Мефистофеля. Но если приблизиться, он становился похож на большого плюшевого медведя. Ребята в группе называли его по-дружески, но с подколкой – Распутиным. Дело в том, что в Джорджо было что-то русско-еврейское. Мы не очень в этом разбирались, но считали, что он похож на Распутина». Джон Леннон, выступая по радио, также однажды назвал Гомельски «распутинским персонажем».

В 1969 году Джорджо вновь переехал в Париж. Там он стал менеджером групп Gong и Magma. Последняя исполняла песни на выдуманном кобайском языке, посвящая их вымышленной планете Кобайя. Гомельски работал с Magma восемь лет – к моменту его отъезда из Франции группа давала около ста концертов в год при переполненных залах.

А новым местом жительства Джорджо стал Нью-Йорк. Компания звукозаписи RCA платила ему пять тысяч долларов в месяц за то, чтобы он находил новые группы, которые могут стать популярными. В 1978 году Гомельски организовал в нью-йоркском театре Entermedia уникальный музыкальный фестиваль, на котором выступило около 70 групп из США и Европы. Шоу продолжалось 14 часов: оно могло идти дольше, но в четыре часа ночи полиция потребовала от хозяина театра отключить электричество. Еще Джорджо периодически организовывал музыкальные состязания для групп. На них жюри, состоявшее из музыкальных критиков, определяло победителя. Выигравшая группа выступала во второй части вечера.

Гомельски жил в четырехэтажном доме. На верхнем этаже была его квартира, на остальных – зал для репетиций, клуб и студия звукозаписи. Клуб назывался «Зу»: в шумерской мифологии это птица-человек, укравшая у богов скрижали судьбы. Одно из помещений в доме снимал клуб любителей садомазохизма The Paddle. После того как клуб закрылся, принадлежавшие ему оборудование и реквизит остались в доме – в концертном зале. Музыканты и зрители, приходившие на концерты, считали, что это произведения современного искусства.

Верхний этаж дома был местом постоянных тусовок. Питер Свейлз вспоминал, что Гомельски мог позвонить в десять часов вечера и сказать: «Питер, в полпервого ночи у меня вечеринка. Придут Пол Маккартни, Эрик Бёрдон, Фрэнк Заппа и Капитан Бигхарт». И попросить купить алкоголь.

Вот что вспоминал о знаменитом импресарио Дэвид Аллен, игравший в рок-группе Soft Machine, которую продюсировал Гомельски: «В нем было какое-то глубокое понимание того, что еврейский народ должен принести в мир. Евреи вообще обладают невероятным пониманием музыки. Я всегда тусовался с еврейскими друзьями, чтобы слушать музыку».

В 1989 году The Rolling Stones давали концерт в Нью-Йорке. Гомельски попросил пропуск для прохода за сцену, но так его и не получил. Он все равно отстоял концерт своих подопечных как простой зритель. В том же году очередную идею Гомельски воплотили в жизнь другие. Он предложил певице Джоан Осборн отправиться в Берлин и сыграть концерт у снесенной Берлинской стены. Джоан этого не сделала. Зато такой концерт дала группа Pink Floyd.

Джорджо Серджо Алессандро Гомельски скончался 13 января 2016 года и был похоронен в Монако, рядом с матерью.