Золотой голос Израиля

Ее творческая судьба тесно переплетена с созданием еврейского государства и его борьбой за существование. Под ее голос шли в бой солдаты молодой израильской армии во время Войны за независимость, он же оплакивал геройски погибших. Несколько поколений израильских детей выросли на ее детских песнях. Четыре года назад не стало Яфы Яркони – певицы, которая своими «Зелеными глазами», «Баб эль-Вадом» и еще почти полутора тысячами песен олицетворяла для всего мира израильскую культуру на протяжении более полувека.

Яфа Абрамова родилась в 1925 году на территории британского мандата в Палестине в семье горских евреев. У репатриировавшихся в начале века Малки Альхассоф и Авраама Абрамова было трое детей, Яфа была средним ребенком. Ее отец торговал мануфактурой, по делам часто бывал в Южной Африке, а однажды и остался там навсегда. Бизнес Авраама был прибыльным, его дети ни в чем не нуждались. В начале 30-х годов семья переехала в пригород Тель-Авива Гиватаим, где Малка открыла свою кофейню, которую назвали «Цлиль». Место быстро стало популярным в творческих кругах еврейского ишува: здесь собирались художники, музыканты и поэты. Время было такое – всех молодых евреев объединяла идея национального единства и создания в Палестине Эрец-Исраэль. Всё чаще гостями заведения, наряду с деятелями искусств, становились активисты «Пальмаха» и «Аганы». И поскольку весь ишув тогда жил одной мыслью о независимости, нередко это были одни и те же люди.

Легендарная кофейня стала для Яфы ее первой сценой. Вместе с братом и сестрой девочка выступала перед гостями в составе семейного ансамбля «Бамати», в название которого удачно вписался акроним из имен членов семьи – Биньямин, Яфа и Тиква. Узнаваемый глубокий голос и ярко выраженные артистические способности выделяли Яфу в семейном трио. Отметил это и актер Шмуэль Фишер, который частенько захаживал в «Цлиль» выпить кофе и пообщаться с собратьями по цеху. По его рекомендации девочку приняли в класс балета, руководителем которого тогда была родоначальница израильской хореографической школы Гертруда Краус. Здесь будущая певица проучилась десять лет – не только танцевала, но и брала уроки игры на фортепиано и пения. Успехи ее как балерины не остались незамеченными – еще во время учебы ее взяли в танцевальную труппу «Палестинской оперы», в которой она провела 12 лет.

В эти же годы Яфа встретила свою первую большую любовь – на одном из концертов в маминой кофейне ее впервые увидел зашедший туда с друзьями молодой сионист Йосеф Гастин, увидел и сразу же без памяти влюбился. Любовь нашла взаимность, пламенный поклонник вскоре стал мужем начинающей певицы и танцовщицы. Однако счастье было недолгим. Йосеф ушел добровольцем на фронт в составе британской Еврейской бригады и в 1945 году, перед самой победой союзников, погиб в Италии в одном из последних боев с гитлеровцами.

Яфа переживала смерть мужа, пыталась отвлечься работой в опере и выступлениями в «Цлиле». Но беда не приходит одна. Вскоре пришлось отказаться и от профессиональных танцев: во время одного из выступлений Яфа перенесла серьезную травму ноги. Тем не менее происходившие вокруг события не позволили Яфе погрузиться в бездействие. В 1948 году она была уже радисткой «Аганы», а с началом Войны за независимость – солдатом музыкального взвода бригады «Гивати». Сослуживцы, среди которых были несколько будущих звезд послевоенной израильской эстрады 50-х, настояли, чтобы Яфа, аккомпанируя себе на фортепиано, записала ко дню провозглашения независимости Израиля песню «Зеленые глаза» для «Радио Доктор» – той самой станции, которая транслировала Декларацию независимости Израиля 14 мая 1948 года.

С этой песни все и началось. Песню постоянно крутили на радио, она вошла в историю одним из первых национальных израильских хитов, а ее исполнительница в одночасье стала звездой. «Как-то в одном из популярных арт-кафе того времени Nussbaum я попросила поставить “Зеленые глаза”, а бармен мне отказал – сказал, что пластинка затерта до дыр. Когда же я представилась, он с сарказмом заявил, что я уже пятая сегодня, утверждающая, что Яфа Гастин – это она», – вспоминала певица.

Глубокий хрипловатый голос Яфы Яркони и влияние в музыке фокстрота, танго и других бальных ритмов того времени принесли певице всеизраильскую популярность. Тем более что ее лирическая манера сильно отличалась от пафосных клише израильской музыки того времени. Основные темы 1950-х – борьба за независимость и защита родины – более других отразились в творчестве Яфы Яркони, они и принесли ей настоящую славу. На 50–60-е годы приходится пик карьеры Яркони. Огромными для Израиля тиражами ее альбомы выходят по нескольку раз в год, среди них – пластинка песенна стихи Наоми Шемер(Shirim Mi-Kineret).

Исполненная певицей песня «Баб эль-Вад» на стихи Хаима Гури и музыку Шмуэля Фаршко о кровопролитных боях 1948 года в «Иерусалимском коридоре» стала национальным символом траура по погибшим в войнах. Впоследствии ставший премьер-министром Израиля, а во время Войны за независимость командовавший той самой бригадой, которая брала Баб эль-Вад, Ицхак Рабин в одном из интервью назвал «Баб эль-Вад» в исполнении Яркони любимой песней. Вместе с другими своими хитами певица часто пела ее перед солдатами ЦАХАЛа, выступая на военных базах во время войн и антитеррористических операций Израиля, что дало журналистам право называть ее «голосом ЦАХАЛа». А еще «певицей всех войн», что Яфу, по понятным причинам, нервировало. «Левые» критики писали: «Яфа Яркони ждет войн, а потом, как вампир, вцепляется в военную тему, напиваясь успехом от кошмаров и тщеславия общества, которое любит плакать и стрелять».

Однако она была музой не только войн – для поколения 60–70-х Яфа стала символом борьбы страны за свою независимость, символом самого Израиля. Много гастролируя за рубежом, со своими элегантностью и шармом она была культурным послом Израиля в странах мира. Между тем отношение самой Яфы Яркони к имиджу «фронтовой певицы» было неоднозначным. До поры до времени она робко возражала, чего никто не замечал, но после выхода на заслуженный отдых, когда за спиной были сотни спетых песен, концерты в нью-йоркском Карнеги-холле, лондонском «Палладиуме» и государственная премия Израиля, в интервью армейскому радио в 2002 году она озвучила свою точку зрения. Это произошло накануне творческого вечера, который устраивал в ее честь Союз артистов Израиля. 78-летняя певица выступила с критикой действий ЦАХАЛа во время операции «Защитная стена». В частности, она сказала в интервью, что ей надоели войны, смерть и страдания: «Нам не нужны эти арабские территории. Пусть мы будем маленькие и мирные, как Монако, чтобы все приезжали к нам, любили нас».

Разразился жуткий скандал. Сказать такое солдатской музе, да еще и на армейском радио! Союз артистов Израиля отменил праздничный вечер, запланированный концерт Яфы Яркони на телевидении тоже отменили. Дошло до того, что из эфира сняли социальную рекламу с ее участием. Певицу стали бойкотировать: в СМИ поднялась волна критики, ее называли чуть ли не «предателем Родины», раздавались даже призывы не петь ее песни, которые, между тем, за полвека стали израильской классикой. Однако Яфу и защищали, в частности, популярный молодежный певец Авив Геффен.

В конце концов Израиль простил свой голос – заслуженную фронтовую певицу Яфу Яркони, прошедшую вместе с ЦАХАЛом все израильские войны, списав ее выступление на начинавшуюся болезнь Альцгеймера. К тому же она всего лишь озвучила популярную среди либерально настроенных деятелей израильской культуры точку зрения: «…если будет так продолжаться, то я скажу своим правнукам, пускай отсюда уезжают».