Боб Дилан. Back in the U.S.S.R

Сегодня ему 75, и на очереди новый, 35-й альбом. За предыдущие 34 он успел пройтись от фолка и кантри к настоящему року и обратно. Такой же круг сделал в религии – родившись в традиционной еврейской семье, в середине жизни погрузился в христианство, чтобы последние лет 20 быть хабадником и ходить в синагоги. Но что интересно – без сомнения, вписанный в историю мировой музыки и разные аллеи славы, Боб Дилан как будто бы так и не заслужил особой любви на постсоветском пространстве.

1985 год. Перестройка уже близко, но еще застой. Евгений Евтушенко и Андрей Вознесенский решают привезти в Москву Боба Дилана – не как уже давно гремящего на весь мир музыканта, конечно, а как поэта, коим он, безусловно, тоже являлся. Так что концерт анонсируется как «Вечер мировой поэзии» в Лужниках. Помимо Дилана планируется выступление американского поэта Аллена Гинзберга – благо, ему сотрудничать с музыкантом не впервой. Осенью 1975 года Гинзберг участвовал в грандиозном концертном туре по Америке, посвященном выходу одного из самых успешных альбомов за всю карьеру Дилана – Blood on Tracks. Впрочем, на советских афишах не было имен ни того, ни другого. Просто факт «поэтических выступлений». Немудрено, что после такого анонса стадион был заполнен лишь на треть, причем совсем не теми людьми, которых можно было назвать фанатами Дилана. Есть данные, что специальные автобусы подвозили в тот день к стадиону группы проверенных людей из актива партии и комсомола. На всякий случай.

Фанаты Дилана в Советском Союзе, конечно, были. К тому моменту уже семь лет, как был записан совместный акустический альбом, пожалуй, двух главных фанатов Дилана – Бориса Гребенщикова и Майка Науменко. Альбом назывался «Все братья – сестры» и был полностью вдохновлен, по признанию самих авторов, творчеством Дилана. «Я шел в общежитии мимо вахты, а у вахтера стоял черно-белый телевизор. И я замер: там показывали Боба Дилана в Лужниках! Дилан здесь, в Москве, а я об этом не знаю! Он пел, кажется, Blowin’ In The Wind–и я стоял у вахты, как приклеенный, пока Дилан не исчез с экрана», – вспоминал гораздо позже анонимный пользователь в одном из блогов.

В общем, это был провал. Полупустой стадион абсолютно равнодушно встретил первую песню Дилана, то же самое повторилось со второй и третьей композицией. Жидкие аплодисменты. Нет, конечно, музыканту было не привыкать. За двадцать лет до этого, на фолковом фестивале в Ньюпорте, где был лишь один всеми признанный музыкальный инструмент – это акустическая гитара, Дилан внезапно вывел на сцену рок-группу и вызвал тем самым ужасающий скандал. Старички побежали выключать электричество, чтобы не слушать «чудовищных» звуков рок-н-ролла, а молодые ребята преграждали им путь к рубильникам. Тем не менее это было хотя бы весело. На московском же стадионе было скорее тухло. И вот уже Дилан ретировался со сцены чуть ли не в слезах. Андрей Вознесенский потом рассказывал, что ему пришлось отвезти Дилана к себе на дачу в Переделкино и долго отпаивать коньяком. «Мне было ужасающе стыдно, что это я его пригласил», – писал Вознесенский.

Впрочем, у Дилана была еще надежда, что приезд в Советский Союз может оказаться не таким уж бесполезным. Он мечтал побывать в Одессе. Его бабушка с дедушкой по материнской линии были литовскими евреями, а вот по отцовской – одесскими. Зигман и Анна Циммерман уехали в США из Одессы в связи с еврейскими погромами 1905 года, и Дилан (на самом деле Роберт Аллен Циммерман) не мог упустить случая совместить рассказы из детства с географическими реалиями. Не получилось. По крайней мере, так гласит официальная история – разрешение на поездку в Одессу ему тогда не дали. Взамен разрешили съездить в Тбилиси, но без концертной деятельности. В Тбилиси Дилан все-таки проведет полулегальный «квартирник», который немного компенсирует холодный московский прием. Говорят даже, что ликующая толпа после концерта несла его автомобиль по улицам города. Но в целом, конечно, этот приезд в СССР был провален.

Не приехал Дилан и на запланированный концерт в Ленинграде тремя годами позже – просто потому, что никто не покупал на него билеты. На того, чьими песнями заслушивались Beatles, чьи песни переигрывали Джими Хендрикс, Rolling Stones, Led Zeppelin, с кем выступали Джонни Кэш, Нил Янг, Эрик Клэптон, кому посвящал свои книги Хантер Томпсон. В конце концов, на того, кого не раз номинировали на Нобелевскую премию по литературе. В общем, не покупали билеты.

Он – кумир, легенда, гений – все-таки дал еще один концерт в России, в Санкт-Петербурге. Благодаря усилиям того же Бориса Гребенщикова. Это было в 2008 году в Ледовом дворце. На площадке, вмещающей 12 тысяч человек, собралось в тот вечер посмотреть на лауреата двенадцати Grammy, «Оскара» и Пулитцеровской премии всего четыре тысячи зрителей. Нет, они хлопали, танцевали и даже исполняли какие-то отчаянные акробатические рок-н-ролльные номера. Но, казалось, они вдохновлены не игрой и не пением, а просто присутствием на концерте звезды такой величины. Впрочем, не смог тогда забыть обид прошлого и сам Дилан. За весь концерт он не проронил ни слова, во время исполнения песен почти все время сидел либо спиной, либо боком к большинству присутствующих и не смотрел в зал. Тем более не отреагировал он на призывы выступить на бис, быстро и, кажется, с удовольствием покинув сцену после последней запланированной песни.

В одном из выпусков своей музыкальной программы «Аэростат» Борис Гребенщиков сказал что-то вроде того, что если ты еще не любишь Боба Дилана, то это обязательно произойдет. Просто в какой-то момент поймешь, что он гений, которого до конца-то в принципе и невозможно понять.