Дети Агнии Барто

Ее стихи читают детям с пеленок. Реже знают о ее киносценариях и авторстве фразы «Муля, не нервируй меня». Еще реже помнят, что именно благодаря ее передаче «Ищу человека» в СССР воссоединилась почти тысяча семей. Были в ее жизни и провалы, такие как участие в травле Галича и Чуковской. Но все-таки ее имя будет с нами всегда, пока мы говорим по-русски. Сегодня – 110 лет со дня рождения детской писательницы Агнии Барто.

Родилась девочка Гетель в Москве 110 лет назад, 17 февраля далекого 1906 года. Это значит, что ее семья смогла преодолеть ценз, налагаемый «законами о евреях», и выйти из черты оседлости. И неудивительно, ведь ее отец Лев Николаевич (Абрам-Лев Нахманович) Волов был ветеринарным врачом. Мать Мария Ильинична (Эльяшевна), урождённая Блох, как это было принято, занималась домашним хозяйством.

Гетель получила «хорошее образование»: училась в гимназии и одновременно в балетной школе, затем поступила в хореографическое училище. На выпускном вечере в 1924 году юная балерина пафосно читала собственное стихотворение «Похоронный марш». И так рассмешила этим высокого гостя – наркома просвещения Анатолия Луначарского, что он пригласил девочку к себе в гости и посоветовал стать детской поэтессой. Но Агния все-таки около года протанцевала. Потом, правда, все-таки поступила согласно указанию наркома.

А стихи она писала с детства, первым ее слушателем и критиком был отец. Ему не нравилось, что дочь все время меняет стихотворный размер. Но Агния была упряма, и именно эта игра стихотворным ритмом и стала отличительной чертой ее поэзии, так завораживающей детский слух. Кстати, потом и на собраниях секции поэзии пытались править ее рифмы, якобы слишком сложные для детей.

Первым мужем Агнии Львовны был поэт Павел Барто. Вместе они написали три стихотворения – «Девочка-рёвушка», «Девочка чумазая» и «Считалочка». В 1927 году у них родился сын Эдгар (Гарик), а через шесть лет супруги развелись.

Дальше была внешне совершенно успешная жизнь советского детского поэта, практически забывшего о своем «буржуазном» прошлом, не говоря уж о еврейском происхождении семьи. Жизнь, в которой выходили книги, ставились фильмы по ее сценариям, в которой была всесоюзная слава, высшие ордена, государственные премии. Она много путешествовала с делегациями советских писателей, любила красиво одеваться, жила благополучно и обеспеченно в любые времена.

Многолетняя дружба связывала трех успешных молодых женщин – Агнию Барто, Рину Зеленую и Фаину Раневскую. Рина постоянно читала стихи подруги, о чем свидетельствуют сотни сохранившихся архивных записей. Все вместе они написали несколько киносценариев. В том числе сценарий знаменитого фильма «Подкидыш». До сих пор так и не ясно, кто придумал знаменитую фразу «Муля, не нервируй меня». Говорят, что Агния как-то, не выдержав, позвонила Раневской: «Что это ты приписываешь себе фразу из моего сценария?» «Агнюша, так я ее сделала народной!» – ответила та. И это была чистая правда.

Агния Львовна была вполне счастлива в браке со вторым мужем, Андреем Щегляевым, ученым, крупнейшим специалистом по турбинам. У них родилась дочь Таня. И все же совсем гладкой ее жизнь не была… За несколько дней до Победы, в мае 1945 года ее 18-летний сын был сбит насмерть автомобилем во дворе дома в Лаврушинском переулке… Нелепая случайность. Она так и не смогла полностью оправиться после этой трагедии. Может быть, личная беда и подвигла Агнию Львовну заняться поиском пропавших в войну детей. И это стало настоящим делом жизни.

Она часто выступала, и как-то ее пригласили в звенигородский детский дом. В 1947 году появилась поэма «Звенигород» – рассказ о детях, потерявших родителей во время войны. В поэме она использовала свои разговоры с детьми, обрывки их воспоминаний. «После, чуть не целый год, / Дети рисовали / Сбитый черный самолет, / Дом среди развалин…»

Однажды ей пришло письмо от одинокой женщины, во время войны потерявшей свою восьмилетнюю дочь. Она узнала свою девочку по этим воспоминаниям! Так мать и дочь наконец встретились. А в 1965 году радиостанция «Маяк» пригласила писательницу вести передачу «Ищу человека». «Ребенок наблюдателен, он видит остро, точно и часто запоминает увиденное на всю жизнь, – писала Барто. – Не может ли детская память помочь в поисках? Не могут ли родители узнать своего взрослого сына или дочь по их детским воспоминаниям?» Этой работе Агния Барто посвятила девять лет жизни.

В день приходило 150–170 писем. Она выбирала детали воспоминаний, названия улиц, описания лиц, шрамов, смутных образов, сохранившихся в памяти, и иногда ей удавалась сотворить чудо – соединить детей войны с родными. Конечно, не всегда, но за девять лет существования передачи воссоединилось 927 семей! И за это Агнии Барто можно многое простить. А прощать было что…

Она была воспитана своим временем, она не была борцом, героем, не обладала той независимостью мышления, которая вела самых честных литераторов ее поколения «на баррикады». В ее жизни были страницы, о которых сейчас биографы не любят вспоминать – она участвовала в изгнании Александра Галича из Союза советских писателей, и хотя сначала голосовала против этого, дала себя уговорить, проголосовала, как надо. Еще «ярче» она выступила в момент изгнания из союза писательницы Лидии Чуковской – приняла активное обсуждение в том позорном собрании-судилище. Чуковскую выгоняли за опубликованную на Западе статью, в которой она защищала затравленного академика Андрея Сахарова. Барто же называла ее позицию «антисоветчиной» и, по ее словам, «разделяла горечь детских писателей…» Но в подлые времена не у всех есть силы и желание сопротивляться или, по крайней мере, сохранять лицо. Агнии Львовне это тоже не удалось в полной мере.

И тем не менее талант ее бесспорен. По сведениям Российской книжной палаты, за последние три года вышло 212 книг Агнии Барто тиражом более 2,7 миллиона экземпляров. А недавно на просторах социальных сетей появилась «японская хокку», прототип которой всем понятен: «Потеряла лицо Таня-тян. Плачет омяче, укатившемся впруд. Возьми себя вруки, дочь самурая».
Это ли не слава?