Фрейд для малышей

Несчастное детство и бесконечные измены мужа обернулись для нее затяжной депрессией. Пролечившись у ученика Фрейда, она решила применить его теорию и к детям. Вскоре Мелани Кляйн разработала основы детского психоанализа, помогая маленьким пациентам с помощью игр. Вот только статус уважаемого во всем мире психоаналитика не помог ей в отношениях с собственными детьми: сын закончил жизнь самоубийством, дочь ненавидела ее всю жизнь.

Про нее говорили, что если Зигмунд Фрейд, основатель психоанализа, открыл душу человека, то она забралась в самые глубокие, самые тайные уголки этой души. Исследования психоаналитика Мелани Кляйн были связаны с детством, можно сказать, даже с младенческим возрастом. Она была уверена, что даже знаменитый Эдипов комплекс начинает формироваться не в 5-6 лет, как считал Фрейд, а гораздо раньше, в первый год жизни. Да и остальные тайные уголки человеческой души, по мнению Кляйн, наполняются именно тогда. И наполняются они вещами весьма безрадостными – тревогой, меланхолией, депрессивным началом. Может быть, Мелани Кляйн пришла к такому выводу потому, что её собственное детство трудно назвать счастливым.

Семейный раскол – не трагического масштаба, но достаточно тяжёлый – начался, по-видимому, ещё в предыдущих поколениях. Отец Мелани Кляйн, Мориц Райцес, родился в глубоко религиозной семье венских евреев и получил соответствующее образование. Родные ждали, что Мориц станет раввином, знатоком Талмуда, тем более склонность к этому он проявлял с детства. Однако уже к юности он разочаровался в религии и решил учиться на доктора, чем крайне огорчил всю семью.

К несчастью, Мориц Райцес – человек явно одарённый, знавший десять языков – со своим медицинским призванием ошибся, и врач из него вышел вполне заурядный. Женился он первый раз рано, как и было принято в религиозных семьях, но в зрелости влюбился в девушку на 19 лет моложе себя – Либюзу Дойч. Новый брак Морица, заключённый после скандального развода с первой женой, оказался очень крепким. У Райцесов родилось четверо детей. И поскольку медицинские успехи отца семейства были весьма средними, Либюза решила внести свою лепту в семейный бюджет. Она открыла магазин растений и животных – торговля пошла успешно. Когда постаревший Мориц Райцес уже не смог работать, Либюза оказалась единственной кормилицей семьи.

Мелани была младшей из четырёх детей. Когда она родилась, Райцесу было уже за 50, и по идее, это должно было обеспечить девочке положение отцовской любимицы. Однако на деле все вышло не так. Мелани была ребёнком незапланированным, супруги Райцесы собирались ограничиться тремя детьми, а отец и вовсе чувствовал себя слишком старым, чтобы уделять внимание младенцу. К Мелани он был холоден, а его любимицей была старшая дочь Сидония.

В детских отношениях с Сидонией, по-видимому, скрываются и корни той депрессии, которая снедала Мелани Кляйн всю жизнь и о которой она так много писала. С одной стороны – ревность к отцу, с другой – искренняя, необычайно нежная любовь между сёстрами. С третьей – и это самое страшное – осознание, что Сидония безнадёжно больна. Причём понимала это и маленькая Сидония – она трогательно заботилась о Мелани и старалась научить её всему, что умеет сама, пока есть время. Сидония умерла, когда ей было девять лет, а через несколько лет умер её брат Эммануэль.

Мориц Райцес ненадолго пережил своих детей – он умер, когда Мелани было 18 лет. Вскоре из жизни ушла и Либюза, к которой Мелани была очень привязана. Конечно, эта череда потерь не могла не отразиться на характере будущего психоаналитика: Мелани Кляйн всю жизнь была очень тяжелым, неуживчивым человеком, и это очень осложнило её отношения и с коллегами, и с близкими людьми.

В юности Мелани Райцес планировала заняться медициной, два года проучилась в университете, однако затем вышла замуж за инженера Артура Кляйна и оставила учёбу – в основном потому, что должна была сопровождать мужа в командировках. Брак оказался несчастливым, Артур изменял жене с самого начала, а Мелани, урождённая венка, в разъездах по провинциальным городкам скучала по блеску столичной жизни и ещё больше погружалась в уныние.

Но командировки Артура, которые принесли столько бед и не позволили Мелани получить высшее образование, в конечном итоге способствовали и перелому к лучшему. В 1914 году семья отправилась в Будапешт, где Мелани Кляйн на практике познакомилась с психоанализом – прошла курс лечения от депрессии у преданного ученика Фрейда, Шандора Ференци. В ходе сеансов и Мелани, и её аналитик пришли к выводу, что психоанализ вполне мог бы стать не только лечением, но и профессией для талантливой пациентки.

В итоге Мелани Кляйн провела психоанализ собственного маленького сына и написала об этом доклад «Развитие одного ребёнка». На основании исследования в 1919 году ее приняли в Венгерское психоаналитическое общество. Ещё через два года 38-летняя Мелани Кляйн переехала в Берлин по приглашению одного из лидеров раннего психоанализа Карла Абрахама. Ее муж Артур в то же время надолго отправился в Швецию, и брак супругов Кляйн фактически распался – впрочем, Мелани об этом уже мало переживала.

К 1925 году Мелани Кляйн окончательно оформила свою теорию детского психоанализа. Впервые она представила её на трёхнедельном курсе лекций в Англии. Эти три недели Мелани Кляйн назовёт позднее самым счастливым временем своей жизни. Ещё через два года она переехала в Лондон – конечно, ещё даже не подозревая, что этот переезд спасёт её и её детей от исторической катастрофы, которая ждёт европейских евреев.

Как психоаналитик Мелани Кляйн оставалась верным адептом идей Фрейда. Предложенные им стадии формирования неврозов у взрослого она перенесла на этапы развития ребёнка. Настоящим открытием, которое используется в детском психоанализе и по сей день, был разработанный Мелани Кляйн игровой метод – играя в кабинете психоаналитика, ребёнок раскрывает себя так же, как взрослый раскрывает себя при анализе методом свободных ассоциаций.

Как это ни парадоксально, верность идеям Фрейда вызвала недовольство самого Фрейда и его ближайших сторонников. Дело в том, что детский психоанализ Мелани Кляйн во многом противоречил другой ветви детского психоанализа, созданной дочерью Фрейда Анной. Анна считала, что этапы формирования взрослой личности нельзя зеркально переносить на этапы младенчества и раннего детства – граница между сознанием и подсознанием ещё хрупка, а следовательно, и поступки детей более однозначны и меньше нуждаются в интерпретации. Например, Анна Фрейд иронически пишет: «…ребёнок, бегущий навстречу посетительнице и открывающий её сумочку, вовсе не должен, как думает Мелани Кляйн, символически выражать таким образом своё любопытство, нет ли в гениталиях матери нового братца». Хотя подробно Зигмунд Фрейд детским психоанализом не занимался, в этом вопросе он был солидарен со своей дочерью.

Несмотря на это, авторитет Мелани Кляйн в детском психоанализе был чрезвычайно высок, но вот выстроить отношения с собственными детьми он ей не помог. Не случайно одной из ведущих тем её теории оказалась двойственность отношений между матерью и ребёнком, любовь-ненависть, направленная в обе стороны. Дочь Мелани Кляйн, Мелитта Шмидберг, тоже стала детским психоаналитиком, однако это не сблизило её с матерью, а напротив, развело их. Мелитта проходила психоанализ у Эдварда Гловера, яростного критика идей Британского психоаналитического общества в целом и Мелани Кляйн в частности. После этого анализа Мелитта полностью прекратила общение с матерью и на некоторое время перебралась из Лондона в Нью-Йорк.

Сын Мелани Кляйн, Ганс, тот самый, которого она анализировала в детстве и о котором написала свою первую работу, 27-летним погиб в горах. Мелитта в публичном докладе сообщила, что гибель была неслучайна, это самоубийство, до которого довела юношу их мать – как своим невыносимым характером, так и тем, что когда-то занималась его психоанализом. Возможно, доля истины в этом есть, поскольку сегодня в психоанализе считается грубейшей ошибкой работать со своими родственниками, а тем более – с родными детьми. В момент смерти матери в 1960 году Мелитта Шмидберг находилась в Лондоне. На похороны она не явилась.

Идеи Мелани вызвали спорное, во многом критическое отношение в европейских психоаналитических кругах, однако нашли множество последователей в США и Латинской Америке. И несмотря на все противоречия ее теорий, Мелани Кляйн и по сей день остаётся классиком детского психоанализа.