Отец диссонанса

Он объяснил, почему люди все время сравнивают себя с другими. И доказал, что каждый человек хочет жить логично – отсюда уверенность курильщиков в пользе табака и поиски глубокого смысла в глупой работе. Из этого родилась теория когнитивного диссонанса, прославившая психолога Леона Фестингера на весь мир.

В 1933 году вышла книга «Гипноз и внушаемость» американского психолога Кларка Халла. Бруклинский подросток Леон Фестингер проглотил ее так же жадно, как сверстники глотали цветные комиксы. Через годы он, уже именитый ученый, признавался, что эта книга открыла ему двери в «научную сферу с огромным количеством вопросов, пока что не имевших ответов». Искать ответы он обожал. Родители Алекс и Сара Фестингер, эмигранты из России, сразу поняли, что заниматься отцовским бизнесом – производством вышитых тканей – парню неинтересно, и не стали мешать сыну развивать талант. В 1939 году 20-летний Леон окончил Сити-колледж Нью-Йорка со степенью бакалавра психологии, через год получил магистра в Университете Айовы, а еще два года спустя был уже доктором философии.

Чтобы поднакопить опыта, в 1940 году Леон устроился клиническим психологом в психиатрическую больницу штата Айова. Потом около года проработал психологом в Центре изучения ребенка Университета Айовы. С 1943 года и до конца войны Фестингер работал старшим статистиком в Центре по отбору и обучению пилотов при Университете Рочестера – переплетал знания в психологии с умением использовать статистические расчеты. Эта работа давала Фестингеру отсрочку от армии на время Второй мировой. Когда война закончилась, он вернулся к научной психологии в чистом виде.

Леон стал сотрудником Центра групповой динамики при Массачусетском технологическом институте – ее основал гений гештальт-психологии Курт Цадек Левин. На следующие 20 лет социальная психология стала главной темой Фестингера, хотя увлекся он ею почти случайно. Кафедра архитектуры и урбанистического планирования МТИ поручила ему выяснить – комфортно ли живется семейным сотрудникам в академгородке. Исследование должно было подсказать, как строить дома так, чтобы в них было радостно жить. Фестингера же больше интересовали межличностные отношения. Например, он установил, что чем чаще люди пересекаются –пусть даже у входной двери в дом или у мусорных баков, – тем больше у них шансов стать друзьями.

После проекта Фестингер начал отдельное исследование в области социальной психологии. Он провел множество разных экспериментов и среди прочего установил, что человеку свойственно оценивать собственное мнение и отношение к миру, соотнося их с оценками окружающих. Этой теме была посвящена «сольная» книга под его авторством – «Теория социального сравнения», вышедшая в 1954 году.

Мировую известность Леону Фестингеру принесла теория когнитивного диссонанса. В 1957 году он выпустил одноименный научный труд, где подробно разобрал этот феномен. Идея обязательного баланса между внутренними установками человека и внешней информацией была не новой, но Фестингер доказал, что для психики «когнитивный разрыв» страшнее заблуждений. Один из самых его известных опытов на эту тему – эксперимент с катушками. Ученый поручил двум группам совершать всякие бессмысленные действия с катушками на подносе – например, перекладывать их с места на место или крутить в руках. За это участники первой группы получали по доллару, а вот участники второй – по 20 долларов. Когда в итоге всех спросили, понравилась ли им работа, «высокооплачиваемые сотрудники» честно назвали ее «скучнейшим занятием» и наотрез отказались продолжать даже за деньги. Но вот «однодолларовые сотрудники» горели энтузиазмом и хотели заниматься этим и дальше. Такую странную реакцию объясняла теория когнитивного диссонанса: участники первой группы просто заставили себя думать, что работа интересная и полезная – иначе им пришлось бы признать, что они потратили время на чепуху за мизерное вознаграждение. А это больно. Придуманная полезность сокращала когнитивный диссонанс. В своей книге Фестингер показал еще много похожих примеров. Например, с курильщиком, который знает о вредности курения, но продолжает курить – ведь последствия не такие уж фатальные, а отказ от сигарет приведет к набору веса, а это еще хуже для здоровья.

Коллеги говорили о Фестингере как о человеке, который «обогащает все, к чему притрагивается». И это было правдой. Его выводы меняли представление о жизни. Журнал Fortune в 50-х годах включил ученого в список десяти самых перспективных молодых ученых США. При этом его ни разу не выдвинули даже в номинанты на получение Нобелевской премии. Впрочем, он получил награду от Американской психологической ассоциации – «за выдающийся научный вклад». Признание было приятно, но вперед Фестингера толкала только новизна.

В начале 60-х годов, уже в Стэнфордском университете, он резко сменил курс с социальной психологии на исследование визуального восприятия. Он начал изучать движения глазных яблок и нейрофизиологические особенности считывания цвета. Решение сменить сферу Фестингер объяснял так: «Я зашел в тупик, и мне понадобилась интеллектуальная стимуляция из новых источников». При этом в личной жизни Леон был образчиком постоянства: всего два брака для натуры, сохнущей без новизны, – почти рекорд.

В конце 1970-х Фестингер закрыл свою лабораторию в Новой школе социальных исследований в Нью-Йорке, где проработал больше десяти лет. Ему было 60 лет, энергия била ключом, но он решил отойти в тень. Он сетовал, что маленькие открытия, которые будоражили его в молодости, теперь воспринимаются спокойно и слишком критично. Окончательно бросать сферу, которой он отдал 40 лет, Фестингер не боялся – среди учеников было достаточно гениев. Как минимум, двое из них не подвели. Стэнли Шехтер стал автором двухфакторной теории эмоций, а Филипп Джордж Зимбардо вошел в историю как организатор жуткого «Стэнфордского тюремного эксперимента».

Леон Фестингер самоустранился из науки о мозге, но тут же возник в поле антропологии. Он посвятил себя изучению человеческой природы, начав со стартовой точки – доисторических времен. Крепкий вдумчивый старичок в крупных очках в черной оправе ездил по Франции и Израилю, дотошно изучая стоянки первобытных людей. В 1983 году наблюдения о трансформации простых обществ в сложные он опубликовал в книге «Наследие человека». Только вот коллеги новый резкий прыжок в другую область не приняли – все время выспрашивали, как же новое «увлечение» пересекается с психологией. В 1988 году Леону Фестингеру поставили тяжелый диагноз – рак печени и легких с метастазами. Лечиться он отказался. В это время он работал над новым исследованием – почему новые технологии укоренялись на Западе гораздо быстрее, чем на землях Византийской империи. Завершить и опубликовать эту работу не успел. Одиннадцатого февраля 1989 года его не стало.