Синдром рассеянного призвания

Думать ему помогала ходьба – жена бежала впереди, закрывая люки колодцев, а заодно записывая его гениальное бормотанье. Если прогулки не работали – в ход шла скрипка: музицировать с ученым любил сам Эйнштейн. В итоге математик Жак Адамар обогатил своими открытиями десятки наук.

На рубеже 20-х годов прошлого века во Франции большой популярностью пользовались комиксы, героем которых был находчивый, но до смешного рассеянный ученый Косинус. Идя по дороге, он думал о чем угодно, кроме автомобилей, и даже не замечал, что переходя проезжую часть, он чудом оставался жив. Делая предложение невесте, он забывал отдать ей кольцо для помолвки, и та находила его в кармане костюма, уже будучи женой. Если жене вдруг нужно было уехать из города, по внешнему виду ученого все безошибочно понимали, что ее нет дома: его наряд в такие дни состоял из спортивных штанов, пиджака и пояска от женского платья вместо галстука. Среди французской интеллигенции многие знали, что автор комиксов списывал эти истории с реального персонажа, друга семьи Жака Адамара.

При всей своей рассеянности этот французский математик отличался огромной разносторонностью научных интересов. Он – автор фундаментальных работ по алгебре, геометрии и функциональному анализу, а также по математической физике, топологии, теории вероятностей, механике и гидродинамике. Причем всеми этими науками он занимался одновременно. Его огромный стол в рабочем кабинете был утрамбован бумагами с записями, высоко возвышавшимися над столешницей. Все было проложено газетами – каждый слой относился к конкретной научной области. Такой порядок поддерживала жена, аккуратно записывавшая мысли мужа: свои математические работы Адамар почти никогда не писал сам.

Терпением жены Адамара, Луизы, можно только восхищаться. К примеру, Адамар придерживался точки зрения, что «ноги – это колеса мысли»: «Все, что я нашёл, я нашёл, расхаживая по комнате». Правда, он забывал добавить, что это далеко не всегда была комната. Если вдруг дверь в кабинет нечаянно приоткрывалась, то Адамар, увлеченный своими мыслями, шел прямиком из дома, не разбирая направлений и не видя препятствий. Луиза же, зная, что отвлекать мужа в момент прозрений нельзя, шла за ним с блокнотом: одновременно и писала под диктовку, и умело оберегала мужа от открытых колодцев, заборов, машин и прочего. Не исключено, что самые знаменитые работы Адамара появились именно во время подобных прогулок. Если же математическая проблема была совсем трудной, Жак Адамар обращался к скрипке, также помогавшей ему в мыслительном процессе. Нередки были в доме и концерты с участием гостей. Так, известно, что почти каждый приезд Альберта Эйнштейна в Париж включал в себя визит к супругам Адамар: заняв свое место в оркестре, Эйнштейн музицировал вместе с коллегой.

К слову, об Эйнштейне: помимо исследования чисто математических проблем, Адамар изучал процесс мышления учёных, исследуя психологию процесса изобретения. В 1924-м он выступил на Международном философском конгрессе в Неаполе с докладом «Как я не открыл теорию относительности». Адамар пытался пояснить, почему исследователь часто проходит мимо фактов, находящихся буквально рядом. Он сообщил, что ещё на заре занятий теорией волн пришёл к преобразованиям уравнения светового конуса в себя, но счёл их не имеющими физического смысла. Адамар имел в виду преобразования Лоренца, детально исследованные затем Пуанкаре и сыгравшие решающую роль в построении Эйнштейном специальной теории относительности. Позже в своей книге о психологии математического творчества Адамар упомянет еще ряд своих упущенных возможностей. Но сделает это без слёз – не сетуя, а просто констатируя свою недальновидность и признаваясь в неудачах.

Что же касается вклада Адамара в науку, то ему удавалось охватить практически весь спектр математических проблем своего времени. Так, им была создана значительная часть современной теории целых аналитических функций и теории дифференциальных уравнений. Имя Адамара носит дюжина доказанных им теорем. Идеи Адамара оказали большое влияние на создание функционального анализа, популярностью до сих пор пользуется его учебник элементарной геометрии. К тому же Адамар уделял большое внимание вопросам преподавания и стал любимым учителем многих видных математиков.

При этом в детстве сам Адамар к математике был равнодушен, да и позже признавался, что «к письменным вычислениям испытывает некоторое отвращение». Жак Соломон Адамар родился в Париже 8 декабря 1865 года. Его отец был учителем в лицее, мама давала частные уроки на фортепиано, а потому уже в раннем возрасте Жак выучился играть на скрипке. Помимо музыки Жак любил читать и довольно хорошо учился в лицее, имея множество грамот по самым разным предметам. Только арифметику не любил – решал задачи с откровенной неохотой. По существующей семейной легенде, однажды, проходя с отцом мимо Эколь Нормаль – одного из самых престижных вузов Франции, маленький Жак спросил: «Это здесь изучают математику? Ну, тогда я сюда точно не пойду». Так было вплоть до седьмого класса, пока не поменялся учитель математики. По словам Адамара, его новый учитель «вызвал у него первое, еще детское ощущение красоты научных истин».

Вопреки сделанному в детстве заявлению, в 18 лет Адамар поступил в Эколь Нормаль. В 1892 году он защитил докторскую диссертацию по теории комплексных функций и получил гран-при Французской академии наук. В том же году Адамар женился на Луизе-Анн Тренель. В течение следующих нескольких лет Адамар сделал ряд крупных открытий, наибольшую славу из которых принесло ему доказательство асимптотического закона распределения простых чисел. С 1900 года Адамар – уже профессор Парижского университета, в 1912-м избран в Парижскую Академию наук.

Ведя интенсивную работу в области математики, Адамар принимал участие и в общественной жизни своей страны. Еще в молодости он восставал против дела Дрейфуса. Жак был дальним родственником жены Дрейфуса, Люси, но дело было вовсе не в родственных связях, а в обостренном чувстве справедливости. Так, друг Жака – математик Пенлеве – сначала был убежден в виновности Дрейфуса, но под влиянием Адамара стал выступать в его защиту. «Жак Адамар, кузен жены Дрейфуса, как-то раз заговорил со мной о военном трибунале 1894 года, – писал Пенлеве. – Почти час Адамар пытался убедить меня в невиновности Дрейфуса и наконец, столкнувшись с моим недоверием, изо всех сил постарался, чтобы я понял внутреннюю ценность его аргументов и его полную беспристрастность. Адамар сообщил мне, что совсем не знает Дрейфуса лично, что видел его всего один раз в жизни, лицо ему не понравилось, и его убеждение в невиновности Дрейфуса основывается только на фактах». В ходе борьбы за честь Дрейфуса Эмилем Золя была создана Лига прав человека, и Адамар стал одним из первых и самых активных ее участников. В 1958-м на торжестве в честь 60-летия основания Лиги Адамар, которому тогда было уже за 90 лет, говорил: «Лига продолжает существовать, потому что она утверждает приоритет нравственных ценностей».

В годы немецкой оккупации Адамар уехал в США в числе нескольких десятков французских евреев-ученых, вызванных в Штаты стараниями биохимика Луи Рапкина. Уже по прибытии в США оказалось, что по своей рассеянности Адамар оставил визы для всей семьи в Лиссабоне. Из-за этого он, жена и дочь оказались в тюрьме на острове Эллис – в то время самом крупном пункте приёма мигрантов в США. Лишь через десять дней Рапкину удалось восстановить визы, с которыми он появился в зале суда, где как раз решался вопрос о депортации семейства Адамаров. Их, конечно, сразу освободили, но к удивлению собравшихся Адамар попросил отложить срок рассмотрения дела на два дня и поместить их обратно в изолятор. Оказалось, что он только что взял в тюремной библиотеке книгу по истории Америки, которую желал непременно дочитать, и лишь обещание супруги купить ему эту книгу в первом же книжном магазине заставило его согласиться на освобождение.

Вернувшись после войны во Францию, Адамар продолжил заниматься тем же, чем и раньше – наукой, борьбой за справедливость и сбором папоротников. Папоротники были его страстью с детства, он самолично собирал образцы везде, где бы ни находился. Путешествуя на поездах, он мог выйти на какой-нибудь из остановок, углубиться в заросли и выйти с сияющим от радости лицом, держа в руках новый образец растения. Несколько раз, правда, улыбка тут же исчезала с его лица, когда он понимал, что поезд его не дождался. Но это было не столь существенно для Адамара: его коллекция папоротников была третьей по объему во Франции, уступая лишь собраниям Музея естественной истории и Роллана Бонапарта.

Жак Адамар скончался 17 октября 1963 года в Париже. Через несколько лет, отмечая столетие со дня рождения Адамара, его коллега, известный французский математик Поль Монтель, сказал: «Блеск великих математических открытий Жака Адамара иногда ослепляет его почитателей и мешает им оценить степень его интеллектуального богатства и его морального величия. Он напоминает один из тех высоких горных пиков, на которые, чтобы хорошо их узнать, нужно взбираться по всем их склонам. Ему доставляло удовольствие то, что Анатоль Франс назвал молчаливыми пирами интеллекта. Он страстно интересовался многими творениями человеческого разума и внес свой вклад в их реализацию».