Отец конструктивизма

Его Дом Наркомфина в Москве стал жемчужиной мировой архитектуры, а сам Моисей Гинзбург, став лидером конструктивизма, двинул «застывшую музыку» по новым советским рельсам.

Моисей Яковлевич Гинзбург родился 4 июня 1892 года в Минске. Его отец был архитектором, и уже в школьные годы Моисей интересовался книгами по искусству и много рисовал. Вскоре он стал брать уроки живописи и постоянно делал наброски карандашом в блокноте: памятники архитектуры в нем соседствовали со зданиями, придуманными самим мальчиком. Был у него и талант к писательству: Моисей даже сочинял рассказы для местного журнала. Но в итоге любовь к архитектуре, взращенная отцом, победила прочие интересы.

На семейном совете родители постановили: высшее образование сын будет получать в Европе. Сначала Моисей уехал во Францию, учился в Париже и Тулузе, но затем решил получить диплом Миланской академии художеств. Италия стала для молодого человека «местом силы»: он постоянно ходил по городу, рассматривал дома и делал эскизы. В те годы в академии было несколько преподавателей, которые набирали себе группы по 15–20 человек. Гинзбург попал к профессору Гаэтано Моретти, чье имя знали даже за пределами Италии.

Первый восторг от обучения у великого архитектора быстро сменился разочарованием: Моисея не устраивало, что собственные проекты всегда требовалось пропускать через призму классической архитектуры. «Художник не должен помещаться в рамки застывших канонов и традиций, он находится в непрерывном поиске новых путей для творчества», – писал Гинзбург в дневнике. Тогда юноша всерьез заинтересовался модерном и даже сделал в этом стиле один из студенческих проектов. В академии эксперименты не приветствовались, так что профессор Моретти, мягко говоря, не поддержал ученика. Но в 1914 году Моисей все-таки получил диплом об окончании престижного вуза. Впрочем, вернувшись на родину, он вновь пошел учиться – на этот раз на архитектурное отделение Рижского политехникума, который с те годы располагался в Москве.

В 1917-м, став обладателем диплома инженера-строителя, Моисей отправился в Крым, где его ждала первая работа – строительство особняка в Евпатории. В Крыму он прожил четыре года, изучая народное зодчество крымских татар. «Тот период был для меня временем внутренней борьбы с традициями и канонами классической школы, усвоенными мною в Италии», – писал архитектор. Вернувшись в Москву в 1921 году, Гинзбург пошел преподавать и уже спустя два года получил звание профессора истории архитектуры и теории архитектурной композиции во ВХУТЕМАС. После этого, будучи членом Российской академии художественных наук, он в составе экспедиции уехал в Среднюю Азию, где вскоре создал музей старины и искусства.

Тогда же, к своим 30 годам обладая огромным багажом знаний, Гинзбург выпустил первую книгу под названием «Ритм в архитектуре». «Стиль изживает себя до конца. Задача современной архитектуры – отыскать элементы формы и законы их сочетаний, в которых проявится ритмическое биение наших дней», – писал архитектор. Эту тему он продолжил развивать и в своих статьях для журнала «Архитектура», и в докладах, с которыми выступал в Московском архитектурном обществе. В итоге размышления Моисея легли в основу второй книги «Стиль и эпоха», в которой он рассуждал о дальнейшем развитии архитектуры и ее взаимосвязи с техническим прогрессом и переменами в обществе. Этот труд до сих пор считается теоретическим фундаментом, благодаря которому развился конструктивизм, вскоре ставший самостоятельным направлением.

За написанием книг Моисей проводил массу времени, но это не мешало ему реализовывать и собственные идеи, которые становились живыми иллюстрациями его новаторского подхода. Он создал десятки проектов, в том числе Дворца труда, Института минерального сырья и Дома текстилей в Москве, Белорусского государственного университета в Минске и Дома правительства в Алма-Ате. В 1926 году на Малой Бронной по его проекту начали строить жилой дом Госстраха СССР, который до сих пор считается одним из главных московских памятников конструктивизма. Журнал «Строительство Москвы» тогда назвал этот дом «первым, без сомнения, удачным опытом постройки жилых зданий в конструктивистском направлении».

Гинзбурга не слишком волновало, войдут ли его проекты в историю советской архитектуры – в те годы он был озабочен проблемами жилищного строительства и стремился создать проект малометражки, которая отвечала бы всем потребностям советских граждан. Его взгляды во многом совпали с мнением государственного деятеля Николая Милютина, который был поклонником функционализма и частенько листал журнал Объединения современных архитекторов, в котором состоял Гинзбург. Моисей инициировал создание секции типизации при Стройкоме и вместе с коллегами работал над проектами новых квартир, которым придумал более подходящее название – «жилые ячейки». Именно эти идеи легли в основу шести жилых комплексов, в том числе московского Дома Наркомфина и общежития рабочих ватной фабрики в Ростокине.

Проект знаменитого Дом Наркомфина, предусматривающий «архитектурные решения социальных и политических задач, поставленных советской властью», в 1928 году заказал архитектору именно Милютин. Это здание, которое возвели на Новинском бульваре, стало одним из экспериментальных «домов переходного типа» – с небольшими двухуровневыми квартирами разной планировки и коммунальным блоком, где располагались столовая, библиотека и детский сад. Были здесь и корпус с прачечной и гаражом, и плоская крыша, на которой установили шезлонги, чтобы летом жители дома могли спокойно позагорать. Гинзбург продумывал все мелочи, и в итоге опыт, накопленный им за несколько лет работы над новыми проектами жилищного строительства, был подробно описан в его книге «Жилище», изданной в 1934 году.

Двумя годами ранее Объединение современных архитекторов прекратило свое существование, поскольку 23 апреля 1932 года Политбюро ЦК ВКП(б) решило упразднить «пролетарские организации в области литературы и других видов искусства». В постановлении «О перестройке литературно-художественных организаций» говорилось, что необходимо «объединить всех писателей, поддерживающих платформу Советской власти, и провести аналогичное изменение по линии других видов искусства». Так появился Союз советских архитекторов, где продвигалось «переосмысление классического наследия». Гинзбург протестовал против «переосмысления» – то подразумевало использование классических приемов в чистом виде. Он утверждал, что «изучать архитектурное наследство нужно лишь для того, чтобы усвоить культуру прошлого и понять механику возникновения художественных образов».

В 1933 году появились планировочные мастерские, которые вскоре были переданы Наркомтяжпрому. Одну из них возглавил Моисей Гинзбург. В 1935 году вместе со своими коллегами он начал разрабатывать проект санатория им. Г.К. Орджоникидзе в Кисловодске, который спустя 40 лет был включен в перечень памятников архитектуры государственного значения. Тогда же, в 30-е, Гинзбург сделал массу конкурсных проектов, а в 1939 году стал действительным членом Академии архитектуры СССР – его, кстати, утвердили в числе первых советских архитекторов.

Когда началась война, Моисей Яковлевич возглавил в Академии архитектуры сектор типизации и индустриализации строительства, а в 1943 году спроектировал жилой поселок для горняков Мосбасса. Когда перед страной встала сложнейшая задача по восстановлению разрушенных врагом городов, мастерская Гинзбурга взялась за проект восстановления Севастополя. Архитектор работал с воодушевлением, предлагая поменять планировку центра города, но одновременно с этим сохранить его «характер». Он хотел расширить центральные улицы, разбить парк и создать «Площадь двух оборон» с обелиском, рядом с которой располагался бы Музей армии и флота. Но воплотить свои планы в жизнь архитектор не успел – он умер 7 января 1946 года.