Герой со шприцем

Он спас мир от полиомиелита. Народная слава сделала его изгоем в науке, но это не помешало Джонасу Солку разработать препарат для лечения СПИДа.

Летом 1916 года детские площадки Нью-Йорка были пусты: в городе свирепствовал полиомиелит. К августу все больницы были забиты детьми, но когда погода стала прохладной, инфекция исчезла так же неожиданно, как и появилась. А два года спустя на город обрушилась еще одна болезнь – знаменитая «испанка», которой за полтора года переболела треть населения планеты.

В то время Джонас Солк был еще совсем ребенком: он родился 28 октября 1914 года в семье Доры и Даниила Солк. Его мать была женщиной властной, а отец, напротив, обладал мягким характером. Именно это мешало ему, превосходному портному, конвертировать свой талант в деньги.

В школе мальчик был «ботаником». Мать неустанно твердила ему: «Лучше быть щуплым интеллектуалом, чем безмозглой горой мышц». Джонас не сопротивлялся: в 15 лет он поступил в Городской колледж Нью-Йорка, который в шутку называли «пристанищем еврейских умов». Он хотел изучать юриспруденцию, но Дора возражала: «Какой из тебя юрист, ты же всячески избегаешь конфликтов!» Желание сына стать врачом мать тоже раскритиковала, но на этот раз Джонас ее не послушался. В 1934 году он поступил в Школу медицины Нью-Йоркского университета. Когда один из профессоров предупредил парня, что больших финансов эта работа не принесет, он лишь пожал плечами: «В жизни есть нечто большее, чем деньги».

В 1938 году заведующим кафедрой медицины стал Томас Фрэнсис, открывший вирус гриппа типа В. Это подтолкнуло Джонаса к новым исследованиям: он пытался проверить, можно ли убить вирус, сохранив его способность стимулировать выработку антител. Известные в то время противовирусные вакцины были «живыми», поскольку преобладало убеждение, что только живой, пусть и ослабленный, вирус может вызвать адекватный иммунный ответ.

Восьмого июня 1939 года Джонас Солк получил степень доктора медицины. На следующий день он женился на Донне Линдси, которая происходила из богатой нью-йоркской семьи. Отец Донны, преуспевающий манхэттенский дантист, был недоволен этим браком: он не ожидал, что дочь выйдет замуж за студента из Бронкса. Дора Солк тоже была не в восторге от невестки, которая не соответствовала образу «правильной еврейской жены»: не соблюдала кашрут и не отмечала еврейские праздники, зато ставила рождественскую елку.

Поскольку Джонасу предстояло пройти двухлетнюю стажировку, Донна пошла работать в Еврейскую Ассоциацию по уходу за детьми. Солк же попал в дюжину счастливчиков, отобранных для стажировки в одной из лучших больниц города Маунт-Синай. Молодой улыбчивый врач сразу завоевал любовь пациентов и персонала: вежливый и веселый, он всегда был готов помочь другим интернам и не жаловался на хроническое недосыпание из-за 36-часовых дежурств.

В апреле 1942 года Солки переехали в Анн-Арбор: Джонаса назначили на должность научного сотрудника кафедры эпидемиологии Мичиганского университета. Его наставником снова стал Томас Фрэнсис. В 1943 году они вместе создали инактивированную вакцину от гриппа, которую испытали сперва на пациентах психиатрических лечебниц, а затем на солдатах. Благодаря этому опыту Солк убедился: убитые вакцины тоже могут быть эффективными, хотя для усиления иммунного ответа их нужно вводить несколько раз.

В октябре 1947 года Донна и Джонас переехали в Питтсбург. К тому моменту у них было уже двое сыновей. В Питтсбургском университете Солку выделили лабораторию, где он проводил львиную долю времени. В разгар попыток создать универсальную вакцину против гриппа молодой вирусолог познакомился с Гарри Уивером, директором по исследованиям Национального фонда по изучению детского паралича. Уивер чувствовал, что у Солка есть потенциал для создания вакцины от полиомиелита, и пригласил его принять участие в проекте по определению различных типов полиовирусов. Время, которое Джонас проводил с Донной и сыновьями, сократилось до минимума.

В 1951 году команда Солка завершила первый этап работы, в ходе которого исследователи обнаружили, что все полиовирусы делятся на три типа. Чтобы это выяснить, понадобилось 20 тысяч обезьян и полтора миллиона долларов. Но Солк понимал: одними приматами тут не обойтись, для производства вакцины необходимо иметь возможность размножать вирус в пробирке. За пару лет до этого Джон Эндерс, Томас Уэллер и Фредерик Роббинс разработали технику культивирования вируса полиомиелита в тканевых культурах, и Солк не мог не воспользоваться их достижением. Он попросил выделить дополнительное финансирование и нанял молодого специалиста по технике культивирования тканей.

Солк был не только талантливым ученым, но и настоящим магнитом для прессы и известных людей. Он буквально влюбил в себя жертвователей на благотворительном вечере в Вашингтоне. После этого Уивер стал «выдвигать» молодого вирусолога в любой ситуации, когда требовалось привлечь внимание общественности. Когда журнал Good Housekeeping готовил статью о деятельности фонда, фотографировали именно Солка, он же рассказывал о проекте на радио CBS. Джонас стал превращаться в «икону науки», но не испытывал по этому поводу никакой радости.

Солк завершил работу над инактивированной вакциной в начале 1952 года. Испытать ее решили сперва на детях, которые уже пережили схватку с полиомиелитом, затем на малышах с врожденными аномалиями. Ни один ребенок в результате вакцинации не заболел. Эта новость разлетелась по всем СМИ, а на Солка обрушился шквал писем, телефонных звонков и запросов на интервью. Ученый во всеуслышание заявил, что испытания еще не завершены и в ближайшее время вакцины не будет.

Вскоре добавилась еще одна проблема: вирусолог мог отвечать за вакцину, сделанную собственноручно, но не за продукт фармацевтических компаний. В итоге он настоял, чтобы все вакцины проходили испытания на безопасность и в его лаборатории тоже. Весной 1954 года впервые была проведена массовая вакцинация против полиомиелита. В выборочном исследовании приняли участие 750 тысяч детей, еще около полумиллиона получили вакцину на добровольной основе. Эффективность должны были подтвердить или опровергнуть ровно через год.

11 апреля 1955 года Джонас Солк летел в Анн-Арбор, не зная результатов испытаний: он должен был вместе со всеми услышать их от Томаса Фрэнсиса. Но все пошло не по плану. Газетчикам запретили разглашать результаты до 10:00, но за час до этого, когда охранник доставлял отчеты, репортеры окружили его у дверей лифта и начали хватать копии. «Работает, работает!» – закричали они, бросаясь к телефонам и пишущим машинкам. Так, прежде чем Фрэнсис произнес хоть слово, все уже знали, что вакцина Солка эффективна.

Джонас в одночасье стал «рыцарем в сияющих латах, пришедшим, чтобы спасти мир от смертельной болезни». А уж когда он сказал, что патента на вакцину нет, потому что это «все равно что запатентовать Солнце», сердца растаяли даже у самых суровых журналистов. У Джонаса еще чаще стали просить интервью, Warner Bros. Pictures и 20th Century Fox захотели снять о нем фильм. Ученый отшучивался: «Такие ленты лучше делать после смерти героя. Ничего страшного, я подожду».

Солк мог бы стать миллионером, но у него никогда не было такого стремления. Семья продолжала жить на 25 тысяч долларов годового жалованья. Что хуже, из-за многочисленных интервью и фотосессий многие представители медицинского сообщества стали называть Джонаса «тщеславным балаболом, заигрывающим с прессой». На самом деле статус суперзвезды тяготил ученого. Когда на одном из приемов его спросили, что лучше: провести остаток дней, наслаждаясь славой, или работать, оставаясь незамеченным, вирусолог выбрал второе.

В 1960 году Солк основал Институт биологических исследований в Сан-Диего, где начал вплотную изучать рак и рассеянный склероз. Пресса же продолжала следить за каждым шагом ученого, что ужасно напрягало его семью. Трое сыновей Солка на камеру запускали с отцом воздушного змея, хотя на самом деле видели Джонаса от силы полчаса в день, жена с натянутой улыбкой играла роль «первой леди». В 1968 году брак с Донной распался. Спустя два года Джонас женился вновь: его второй супругой стала французская художница Франсуаза Жило, которая была любовницей Пабло Пикассо и написала книгу о своих взаимоотношениях со знаменитым художником.

Франсуаза ценила свободу, что идеально подходило Солку: он по-прежнему пропадал на работе, надеясь создать лекарство от рассеянного склероза. Дюжине добровольцев, страдавших этой болезнью, ежедневно вводили основной белок миелина свиней, и испытуемые отмечали значительные улучшения. Однако вскоре пациенты начали жаловаться на зуд: почти у всех развилась гиперчувствительность замедленного типа. Солк пытался изменить дозу, время и метод инъекций, давал испытуемым антигистаминные препараты, но тщетно. Не имея достаточного финансирования, он завершил исследование, хотя это лекарство могло бы стать его грандиозным открытием.

С середины 80-х Солк работал над вакциной от СПИДа. Он постоянно повторял: «Мы должны сделать это до того, как я умру». Тогда же вирусолог открыл фирму Immune Response, где впервые были разработаны иммунологические препараты против «чумы XX века». К 1995 году Управление по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов разрешило провести рандомизированное исследование препарата Remune, созданного Солком на основе частей убитого вируса. Увы, провели его только после смерти ученого. 19 июня 1995 года он оставил в своем блокноте запись: «Как я могу применить свои умения или позволить другим использовать их, чтобы как-то улучшить жизнь человечества в будущем?» Спустя четыре дня Солк скончался от сердечной недостаточности в больнице Green hospital в Сан-Диего.