Микс баронессы Ротшильд

Развод с гулящим нефтяным магнатом Беатриса Ротшильд отпраздновала с размахом – закатила роскошную свадьбу для своей собаки. А сразу после взялась строить виллу на Лазурном берегу, задумав совместить в ней все стили в искусстве. С задачей справился лишь 20-й по счету архитектор, но в итоге место стало одним из лучших музеев мира.

Во время одной из морских прогулок вдоль Лазурного берега она увидела с яхты мыс Сен-Жан-Кап-Ферра. Влюбившись в его красоту, она приобрела на нем голый и каменистый клочок земли, на который, как выяснилось, уже довольно долго претендовал бельгийский король. Но соперничать с ней он не мог. Точнее, король не мог соперничать с размером наследства, которое Беатриса Эфрусси де Ротшильд получила после смерти отца, Альфонса Ротшильда. В 1906 году на семи гектарах земли между Ниццей и Монако началось строительство виллы баронессы, названной ею Иль-де-Франс («Французский остров»). «Покой и роскошь!» – вот каким было ее главное требование к своей новой резиденции. Для воплощения ее замысла потребовалось шесть лет и два десятка архитекторов, но итог того стоил. Тысячи предметов искусства в интерьерах, парк из девяти тематических садов, изящные фонтаны и лучший на Французской Ривьере вид на Средиземное море. Все это и многое другое вот уже больше ста лет делает виллу баронессы одним из красивейших мест на полуострове.

Беатриса родилась 14 сентября 1864 года и, как уже упоминалось, была дочерью Альфонса де Ротшильда – регента Французского Банка и главного акционера компании железных дорог «Париж-Лион-Средиземноморье». В знаменитой династии, где мужчины управляли бизнесом, женщины коллекционировали произведения искусства. Отступать от этого правила Беатриса не стремилась. В 19 лет она вышла замуж за банкира и нефтяного магната Мориса Эфрусси, который происходил из богатой семьи, переехавшей из Одессы в Париж. Сразу после замужества все, что стало волновать Беатрису –это предметы искусства и путешествия.

Поначалу многочисленные и продолжительные поездки не входили в планы замужней женщины, но несколько лет совместной жизни с супругом заставили ее предпочесть дальние берега тихой семейной жизни. В браке она была несчастлива, можно сказать, что де-факто брак распался уже через год, но де-юре Беатриса была замужем 20 лет. Ее муж Морис был охоч до женщин, жене он изменял направо и налево, награждая ее после каждой такой «ходки» все новыми и новыми заболеваниями. В итоге после очередного лечения Беатриса узнала, что никогда не сможет иметь детей. Это и стало началом краха, однако на официальный развод баронесса решилась только после того, как Морис пристрастился к азартным играм и стал проматывать не только свое, но и ее состояние.

Понятно, что развод для Беатрисы при всех озвученных обстоятельствах трагедией не стал и депрессией не сопровождался. Она вообще сопроводила это счастливое событие пышной церемонией собачьей свадьбы – облачила свою любимую питомицу в платье с фатой, надела смокинг на жениха-кобеля, пригласила сотни друзей и знакомых вместе с их питомцами на торжество. Вся эта собачья свадьба, задуманная ею как злая пародия на свадьбу собственную, проходила со всеми соответствующими атрибутами, в том числе и с ювелирными украшениями, натянутыми на лапы собак, букетами цветов и фейерверками.

После развода Беатриса продолжила активно путешествовать, учувствовала в скачках, посещала казино, совершала полеты на аэроплане и уж точно не скучала в одиночестве. Но вот после смерти отца она погрузилась в настоящую скорбь. И единственным утешением для нее, сопоставимым с новым смыслом жизни, стало создание того великолепия на Лазурном берегу, что сама она назвала Иль-де-Франс.

Говорят, на создание виллы баронессу вдохновили ее морские путешествия на больших кораблях, а потому в архитектурном проекте виллы была заложена концепция гигантского судна, устремившегося кормой в морскую гладь. И первые гости виллы, которая распахнула свои двери для посетителей в 1912 году, отмечали, что задумка удалась полностью. Да и сегодня виды, открывающиеся на Средиземное море с террас виллы, при развитом воображении дадут почувствовать себя настоящим мореплавателем.

Центром резиденции стал розовый особняк, построенный в стиле итальянского Ренессанса. Центральная часть первого этажа, предназначенная для приема гостей, была выполнена в виде внутреннего дворика и отделана веронским розовым мрамором. В холле собрана коллекция произведений искусства времен Средневековья, а также эпохи Возрождения. В частности, в патио можно увидеть картины итальянских мастеров XV-XVI веков, а также французскую мебель XVII века.

Вообще, как до начала воплощения идеи резиденции своей мечты, так и во время строительства Беатриса собрала весьма впечатляющую коллекцию произведений искусства XV-XVIII веков. Другое дело, что никакой системности в ее выборе не было, приобретала она вещи абсолютно разных стилей, по принципу «мне нравится, я беру». В ее коллекции можно было найти все, что угодно, вплоть до старинных дверей из китайского императорского дворца. Чтобы хоть как-то разместить все эти предметы искусства под одной крышей, архитекторы спроектировали залы абсолютно разной тематической направленности. Как оказалось, в целом дворец от этого только выиграл – каждая комната виллы выполнена в определенном стиле, который соответствует духу того времени, когда создавались произведения искусства, в этой комнате присутствующие.

Однако стоит сказать, мало кто из архитекторов признавал, что из желаний Беатрисы выйдет что-нибудь толковое. Все они наперебой заявляли ей, что она хочет сочетать несочетаемое и что это невозможно. Но, как оказалось, ничего невозможного не бывает. И уяснив на примере предыдущих коллег, что нет не только ничего невозможного, но и нет никого незаменимого, последний из нанятых Беатрисой архитекторов Жак-Марсель Обертен решил воплотить в жизнь абсолютно все требования заказчицы. Она просто показывала ему фотоснимки из своих путешествий и тыкала пальчиком на отдельные понравившиеся ей детали. «Хочу портик готического собора» – пожалуйста. «А вот отсюда хочу арку венецианского палаццо» – запросто.

Так и была достроена удивительная вилла. Ее окружают многочисленные живописные сады, общая площадь которых составляет четыре гектара. Каждый из этих садов – это тоже отдельный, маленький и неповторимый мир: французский, севрский, испанский, флорентийский, японский, экзотический, провансальский, каменный сад и розарий. Самый большой французский сад состоит из центрального водоема с фонтанами и прудами, над которым возвышается «Храм любви» – копия имеющегося в Версале. В испанском саду – беседки и каналы с водными растениями. В японском – пруд с карпами и чайным домиком, в прованском – оливковые деревья и лаванда, во флорентийском – аллея кипарисов, спускающаяся к заливу.

В общем, даже те, кто изначально скептически относился к подобному смешению направлений искусств и эпох, менял свою точку зрения после первого же визита на виллу. Те, кто видел резиденцию Беатрисы своими глазами, впоследствии называл ее не иначе, как эталоном хорошего вкуса. Этот эталон вскоре стал и основным символом Лазурного берега.

Незадолго до своей смерти в 1933 году баронесса завещала виллу и всю коллекцию внутри нее парижской Академии изящных искусств. Беатриса желала, чтобы собранные ею в стенах дворца предметы искусства были доступны для обозрения каждому. Так и получилось. Или почти так – сегодня вилла является музеем, заполненным днем туристами со всего света, а вечером – «особенными» гостями. Бывает, что корпоративные вечеринки затягиваются, о чем обычного туриста уведомляют таблички по типу «Музей закрыт на внеплановые работы».