Позолоти Соньке ручку

Она так изящно облапошивала известных банкиров и купцов, что ее обожали и в родной Одессе, и во всей империи. За ум ее боготворили самые суровые бандиты, она же по-женски питала слабость к бриллиантам – очередное колье и привело ее на каторгу. Но даже здесь в гостях у нее бывали Чехов и Дорошевич. В итоге дочь торговца краденым, Сонька Золотая ручка, прославила себя на века, став героиней десятков фильмов и романов.

Благодаря Соньке Золотой ручке во всех газетах расцвела рубрика «Криминальная хроника» –светская публика, не имевшая тогда ни радио, ни телевидения, отчаянно веселилась, читая о похождениях сей выдающейся дамы. Аферистка и грабительница, одна из самых известных женщин преступного мира, Сонька Золотая ручка была изобретательна, остроумна и очень удачлива. Она облапошивала состоятельных граждан по обе стороны Дуная и очень любила свою работу. Говорят, Сонька не была красавицей, впрочем, умной женщине это и не обязательно. Она самостоятельно привила себе любовь к деньгам и комфорту, а главное – к качественным бриллиантам. Их она, не имевшая ювелирных навыков и знаний, чуяла сердцем. И никогда не ошибалась.

Шейндля Соломониак, Сура, Софья Блювштейн – было и ещё несколько неподтверждённых имён у Соньки Золотой ручки. Достоверно неизвестна ни дата её рождения, ни дата смерти. Известно, что она была дочерью мелкого лавочника и торговца краденым. Воровать начала рано, ещё в подростковом возрасте, а в 18 лет выпорхнула из отчего дома – точнее, ее вытолкнули, родители выдали ее замуж, удачно, как им казалось, за торговца-бакалейщика Ицку Розенбада. После рождения первой дочери она сбежала от мужа. Обчистив его и прихватив свою малютку. Второй раз Сонька вышла замуж в нынешнем Даугавпилсе за старого еврея по фамилии Школьник. Это случилось в 1868 году, и Сонька была в бегах от полиции Петербурга. Вскоре она обокрала и второго мужа, отправившись путешествовать по жизни дальше одна.

В 1871 году Сонька вышла замуж за известного карточного шулера и вагонного вора Михеля Блювштейна. Она получила его фамилию и родила свою вторую дочь Таббу. Сколько в действительности у неё было детей – непонятно. Ректор Первого Московского юридического института Мацкевич нашёл в одесских полицейских протоколах упоминание о Мордохе Блювштейне по прозвищу Бронзовая рука – по мнению исследователя, он был сыном Золотой ручки. Соньке, конечно, было не до воспитания детей – по разным версиям, её дочери не то содержались в пансионах, не то у каких-то добрых людей. Но все источники утверждают, что деньги на их содержание она высылала исправно.

Из отношений в отношения за ней тянулась вереница любовников, которые часто оказывались подельниками в преступлениях. Подельниками также оказывались все её «бывшие». Золотая ручка – это было не просто прозвище, это было своего рода звание, статус, так именовали уличного карманника высшей категории. Карманницей Сонька не была, но руки у неё и впрямь были непростые. К ее рукам липли многие ценные вещи. При этом Сонька честно платила долю в городской воровской «общак». По одной из версий, она и стала основательницей первого «общака» в Одессе – имела несколько «малин» и, говорят, даже ресторанчик, через который удавалось и краденое время от времени сбывать, и обелить своё имя перед властями.

«Клиентами», или, как принято говорить в воровском мире, «терпилами», бывали всегда только представители высшего общества. Когда Сонька узнавала, что у клиента есть деньги, ей становились безразличны прочие обстоятельства его жизни. Вот лишь несколько эпизодов на закате её карьеры. В мае 1883 года она столкнула лбами двух богатых и уважаемых людей в Одессе: психиатра и ювелира. Сначала она пришла в двухэтажный особняк первого и пожаловалась на проблемы с психическим здоровьем своего мужа. Потерял, дескать, рассудок благоверный совершенно, с ним и раньше бывало трудно, но теперь уже, видимо, через край: называет себя ювелиром и у всех требует денег за проданные им драгоценности, на самом деле он якобы коммерсант и торгует каменным углем. Не спит, не ест, глаза пылают! Рассказы о горе семьи очаровательная визитерша изрядно пересыпала всевозможными подробностями, демонстрирующими симптоматику больного.

В финале её повествования известный на всю Одессу мозгоправ сказал, что случай, вероятнее всего, тяжёлый, но помочь в его силах – он возьмёт пациента в свой стационар, который располагается тут же, в его поместье. За работу врач попросил аж 300 рублей – совсем немалые деньги по тем временам, – однако визитёрша пожаловала ему целых 500. Попросила, чтобы пациент ни в чём не испытывал нужды, сказала, что денег не жалко, лишь бы муж поскорее поправился, и если нужно ещё – она принесёт. Врач взял плату и велел привезти больного. Тот прибыл спустя несколько часов. В руках он держал шкатулку с драгоценностями на 30 тысяч рублей и остался ждать в передней.

Когда встретился с врачом, у них произошёл странный разговор: «Вам понравились бриллианты?» – «Вы ведь углём торгуете...» – «Каким ещё углём? Я ювелир!» – «Хорошо, хорошо. Вы не против будете, если мы сделаем вам ванну, а потом покормим вас и пообщаемся?» – «Что за чертовщина, я приехал за деньгами за бриллианты, которые у меня только что приобрела вот эта дама...» Изнемогая от недопонимания и неоднозначности ситуации, желая как можно скорее получить свои деньги и уже начав подозревать подвох, ювелир стал нервничать, кричать, драться и угрожать.

Пришлось вызывать городового. Ювелир оказался настоящим, и он действительно, как он считал, продал бриллианты той самой даме, с которой приехал в двухэтажный особняк психиатра за деньгами. Только где вот эта дама теперь? А Сонька привезла ювелира на виллу, взяла из его рук шкатулку, сказала, что ей нужно предупредить мужа о визите и ушла куда-то в дом. И в то время, пока ювелир объяснялся с психиатром, она стремительно удалялась от особняка в нанятом экипаже, держа в руках ту самую шкатулку. Об этом изящном ограблении ещё несколько недель судачила вся Одесса.

В августе 1884 года в ювелирный магазин Хлебникова в Москве пожаловала дама в сопровождении своего немолодого отца, отставного генерала, и бонны с младенцем на руках. Клиентка никак не могла выбрать драгоценности и жаловалась управляющему, что вот уже несколько дней обходит ювелирные магазины, но всё, что видит, слишком просто – не её уровня товар, слишком недорого всё. Управляющий воодушевился удовлетворить клиентку со сложными запросами и показал ей набор из только что прибывшей новой коллекции за 22 с лишним тысячи рублей. Бриллианты действительно были хороши. Дама попросила показать их своему мужу, который «сегодня с утра не в духе и сейчас дуется, сидя в экипаже». «Конечно-конечно!» – управляющий сам придержал дверь, пока клиентка выходила из салона, где оставались генерал и бонна с младенцем. Через два часа ожидания управляющий понял, что его обманули, и вызвал полицию. Оставшиеся у него в «заложниках» генерал, бонна и младенец оказались обитателями Хитрова рынка – «неизвестная дама» наняла их через объявление в газете, чтобы они разыграли эту «комедь». И шут её знает, где она теперь.

На ограблении в Тифлисе повеселились все. Началось с того, что в полицейский участок прибежал взмыленный ювелир и стал требовать обратно свои драгоценности. Дескать, у него недавно была полиция, арестовала воровку и проводила её в участок, куда и ему велели прийти, чтобы дать показания и забрать своё имущество. Никаких бриллиантов и никакой арестованной воровки в участке в этот момент не было. Стали разбираться.

Две хорошо одетые дамы, по виду – очень состоятельные, зашли в его магазин днём, чтобы выбрать бриллианты для предстоящего благотворительного бала. Услышав их разговор, хозяин магазина тут же продемонстрировал дорогим покупательницам несколько наборов. Одна из дам выбрала себе подходящие украшения, но у неё не оказалось при себе достаточной суммы. Потому она оставила свою подругу в магазине в качестве залога, а сама с выбранными ценностями удалилась, чтобы раскошелить то ли своего дядюшку, то ли любовника – он так и не понял. Чуть позже в магазине появились жандармы и арестовали оставшуюся даму. Они назвали её известной преступницей, за которой уже несколько лет гоняется полиция. Вторая её сообщница ими якобы уже задержана, а ювелиру теперь надлежит следом за ними отправляться в участок своим ходом. Вот он и пришёл. Сонька вместе со своими сообщниками в это время была уже за чертой города. Самое любопытное в этих историях, что согласно тюремным документам похождения, перечисленные выше, в указанное время Сонька предпринять не могла, потому что уже была на каторге. Возможно, она совершила их раньше. Во всяком случае, авторы, пишущие о ней, ссылаются на протоколы полиции.

Одесса поддерживала Соньку. Да что там Одесса – Киев, Москва, Питер! К её услугам были обитатели столичных ночлежек: постаревшие проститутки, неудачливые актрисы, разорившиеся и опустившиеся военные – разнородные бродяги, весь цвет тёмных подворотен. Она работала с известными одесскими бандитами «червонными валетами», ограбила астраханского банкира Догмарова, купца I гильдии Михаила Проскурина. Её задерживали в Одессе и Москве, Лейпциге и Кракове, где она обворовала собственного адвоката, в Вене её арестовали вместе с очередным любовником. Она выскользнула из участка, как мыло из мокрых рук – оставила в залог четыре красивых бриллианта.

Вольф Бромберг, известный в Одессе как Вова Кочубчик, стал новым любовником Соньки и последней её гастролью, в большом смысле. Намного моложе её, он был одержим карточной игрой, часто и много проигрывал. Что случилось с независимой Сонькой – непонятно: она оплачивала его долги и по этому поводу была вынуждена работать больше, чем хотелось. Страсть к этому юнцу сделала её уязвимой, а ему, возможно, оказалась в тягость. Теперь уже никак не прояснить причины её задержания. Как бы там ни было, арестовали её в колье, которое надел ей на шею Бромберг – он выкупил украшение по поддельной закладной на дом в модной ювелирной лавке. Бромберга, вроде бы, арестовали вместе с ней – позже, попытавшись сбежать с Сахалина, он погиб.

Закончила Сонька плохо – каторгой. Даром, что и тут продолжала оставаться звездой. На Сахалине её посещали известный публицист Влас Дорошевич и Антон Павлович Чехов, сам губернатор устраивал смотрины, и расцвёл газетный шелест. Она пыталась бежать с каторги, и не один раз, в итоге была подвергнута телесным наказаниям – ни до, ни после женщин на Сахалине не подвергали ничему подобному. Ее заковали в кандалы и поместили в одиночную камеру то ли на два, то ли на три года, что тоже стало мерой вопиющей, даже по тем временам. Местный фотограф сделал снимок со сценой заковывания Соньки, растиражировал его после и продавал в качестве открытки на память приезжающим на пристани. За время заточения Сонька сильно сдала здоровьем, да и ручка её левая – та самая, золотая – стала усыхать, причиняя непроходящую боль.

Тем не менее в итоге Сонька была прощена и переведена на вольное поселение, где вместе с новым сожителем Богдановым открыла свою квасную. Торговала там водкой из-под полы, устроила казино. Ближе к началу нового века она поселилась в Имани. И там довольно скоро якобы начала обрастать воровскими связями. В свою цветущую Одессу Сонька так и не вернулась: некуда было, да и не осталось ни сил, ни куража.

В газете «Русское слово», в номере 317 за 1902 год, появилась заметка: «В тюремном ведомстве получено известие, что знаменитая в своё время железнодорожная воровка Софья Блювштейн недавно умерла на Сахалине, где она, отбыв каторгу, жила на поселении. Смерть Софьи Блювштейн, более известной как Сонька Золотая ручка, последовала от простуды». Это сообщение не помешало рождению нескольких легенд, согласно которым Сонька дожила до почтенной старости, вернувшись к своим дочерям. Памятник ей появился на Ваганьковском кладбище скоро после смерти Соньки.

Сотрудники ГУП «Ритуал», которое обслуживает московские кладбища, утверждают, что он ещё дореволюционного периода – красивая мраморная статуя без рук и головы, выполненная в Милане на деньги одесских, московских и даже лондонских воров. Всё это время она обрастала надписями: «Соня, научи жить», «Соня, помоги нам стать хорошими ворами», «Ереванские братки скорбят», «Помоги лохотронщику», «Соня, у тебя тоже нет головы, видно, ты тоже безумная». Несколько лет назад памятник покрыли позолотой, и надписи зацвели по новой. В действительности Софья Блювштейн похоронена на Сахалине. После революции на месте Александровского поста, где на местном кладбище была похоронена Сонька, вырос город Александров-Сахалинский – он-то и придавил собою прах каторжников.