Подделки своими руками

В 80-е она издала бестселлер, но прославилась как автор поддельных писем знаменитых людей. Продав несколько сотен фальшивок, пранкер Ли Исраэль угодила на скамью подсудимых. В ФБР особенно полюбили ее письма от лица Хемингуэя.

Леонор Кэрол Исраэль всю жизнь прожила в Нью-Йорке – она считала, что нет лучше города для писателя, поскольку «на каждый сантиметр земли здесь приходится по одной интересной судьбе». Леонор родилась 3 декабря 1938 года в Бруклине, там же училась в средней школе и колледже, который окончила в 1961 году. Бунтарка, с детства ненавидевшая жить по распорядку, она не готова была работать «как все, с девяти до пяти», и в середине 60-х устроилась внештатным автором сразу в несколько изданий. Тогда же журналистка взяла себе псевдоним Ли Исраэль – это имя казалось ей более ярким и запоминающимся.

Статьи Ли о кино, театре и телевидении публиковали в The New York Times, Soap Opera Digest и других изданиях, но она воспринимала эту работу только как способ заработка, «не вкладывая в нее ни грамма души». Что девушку интересовало по-настоящему, так это частная жизнь известных людей: сама Исраэль говорила, что «чужие победы и поражения – трясина, что затягивает с головой».

В 1967 году журналистка встретилась с актрисой Кэтрин Хепберн и написала о ней большую статью для ноябрьского номера Esquire. В разговоре с Ли актриса обронила, что ненавидит точки. «Когда я пишу письма, я усилием воли заставляю себя ставить точки в конце предложений, чтобы меня не сочли необразованной, – сетовала Кэтрин. – Но они кажутся мне огромными деревьями, воткнутыми посреди дороги! Зато тире я обожаю и, составляя черновик письма от руки, везде ставлю именно тире». Возможно, именно тогда Исраэль впервые подумала, насколько разным может быть стиль письма в зависимости от характера и типа мышления автора. В том же разговоре Хепберн донесла до 30-летней журналистки простую мысль: «Люди не хотят читать о творческом пути артиста, им нужно грязное белье, в котором можно копаться».

Вскоре после этого, окончательно потеряв интерес к рецензиям и небольшим статьям, Ли написала книгу «Мисс Таллула Бэнкхед», которая получила положительные оценки критиков и хорошо продавалась. Это буквально окрылило писательницу. В 1980 году она издала книгу о судьбе Дороти Мэй Килгаллен и снова попала в «яблочко»: биография известной американской журналистки принесла ей место в престижном списке бестселлеров The New York Times.

Успех Исраэль не остался незамеченным: по словам писательницы, в 1983 году она получила аванс от издательства Macmillan Publishing, желавшего получить книгу об Эсте Лаудер. «Они хотели, чтобы я раскопала самые грязные факты. Мне было наплевать на подноготную Лаудер, но за работу я все же взялась, – вспоминала Ли. – Когда у меня была готова почти половина, представители Эсте предлагали мне хорошие деньги, лишь бы биография не увидела свет». В итоге, отказавшись от сделки, Исраэль «вывела предпринимательницу на чистую воду». Из ее книги «Эсте Лаудер: там, где заканчивается магия» читатели узнали, что королеву косметической империи на самом деле зовут Есфирь Ментцер, а родители ее – еврейские иммигранты, а никакие не аристократы из Европы.

Но биография Лаудер в исполнении Исраэль изначально была обречена на провал. Во-первых, Эсте к тому моменту уже была живой легендой, а во-вторых, она выпустила книгу о своей жизни одновременно с «разоблачением», вышедшим из-под пера Ли. Автобиография предпринимательницы «Эсте: история успеха» стала настольной книгой американок – они взахлеб читали о еврейской девчонке из Куинса, создавшей косметическую империю. Но если для миллионов женщин Лаудер была источником вдохновения, то для Ли Исраэль стала причиной полного краха. «Вместо того чтобы согласиться на сделку с женщиной, у которой денег куры не клюют, я написала провальную книгу, а заодно “удостоилась” презрения грандиозного масштаба», – вспоминала писательница.

После этого карьера Исраэль пошла под откос. Издания под разными предлогами отказывались от сотрудничества с ней, скромные накопления неуклонно таяли, а поговорить по душам было совершенно не с кем. В один момент все страхи Исраэль претворились в реальность, и единственным выходом, который она нашла для себя, стал алкоголь. «После истории с биографией Лаудер она стала много пить, – говорит старый знакомый писательницы, кинопродюсер Дэвид Ярнелл. – Работать с Исраэль перестали не из-за дурацкой книги, а из-за ее сложного характера, который из-за ее пристрастия к алкоголю стал еще более скверным».

Как Ли позже писала в мемуарах, в то время она «либо донимала бывших коллег вопросами о работе, либо изводила знакомых нытьем о плохой жизни». Она не привыкла экономить: на последние деньги угощала симпатичных посетителей баров алкоголем, а затем шла в книжную лавку, чтобы продать очередной том из своей библиотеки. В конце концов, когда на полках остались только никого не интересующие книги, иссяк и этот источник дохода. В те годы в квартире-студии Ли царил хаос, а выживала она лишь благодаря редким заказам от Soap Opera Digest, где жалели писательницу.

Идея совершить преступление ради наживы появилась в ее голове совершенно спонтанно. «Я сидела в библиотеке, изучала старые письма для статьи и вдруг подумала, что это довольно ценная вещь, – рассказывала Исраэль. – Пока никто не видел, я спрятала несколько писем актрисы Фанни Брайс в кроссовок, а затем отнесла их в книжный магазин “Аргоси” и продала по 40 долларов за штуку. Мне нужно было лечить кошку, а денег катастрофически не хватало». По словам писательницы, совесть не мучила ее, поскольку «письма Фанни были ресурсом из царства мертвых».

Это маленькое преступление стало началом новой «карьеры» Исраэль. Узнав, что есть перекупщики, готовые платить больше за «щекотливые подробности и интересные факты», она решила подделывать письма. Ли купила несколько печатных машинок, научилась состаривать бумагу и включила свой писательский талант на максимум. Но, штампуя фальшивые письма Ноэля Кауарда, Эдны Фарбер и Луизы Брукс, Исраэль весьма убедительно копировала их стиль речи и никогда не брала факты из головы. В качестве основы она использовала известные случаи из жизни знаменитостей, а их полные биографии учила наизусть. Ошибиться было нельзя: поклонники слишком хорошо знали своих кумиров и сразу раскрыли бы подлог. За полтора года Ли написала и продала около 400 подделок, заработав на этом несколько десятков тысяч долларов.

Заподозрить, что письма написаны рукой журналистки, было практически невозможно, но однажды она все же оказалась на волосок от провала. Исраэль сделала слишком большой упор на гомосексуальность Ноэля Кауарда, и исследователь творчества драматурга, случайно увидевший письмо, усомнился в авторстве Ноэля. По его мнению, писатель никогда бы не позволил себе таких формулировок, особенно в то время, когда действовали так называемые «законы против содомии».

Слухи об этом быстро разлетелись среди коллекционеров и перекупщиков, и многие отказались работать с Ли. Один из покупателей даже вынудил писательницу заплатить ему 5000 долларов за молчание. В тот раз опасность миновала, но Исраэль, наученная горьким опытом, стала действовать осторожнее. Плюнув на творчество, «наполнявшее подробностями ее пустую жизнь», она стала продавать подлинные письма, сворованные из библиотек. Место оригиналов, конечно же, занимали копии, которые писательница подготавливала, тщательно изучив письма несколькими днями ранее.

В 1992 году дотошный покупатель, получивший от Исраэль письмо Эрнеста Хемингуэя к журналисту Норману Казинсу, узнал, что оно принадлежит Колумбийскому университету. Мужчина не поленился прийти в библиотеку и выяснил, что в архиве находится подделка, а последним в формуляре значится имя Ли Исраэль. Вскоре к писательнице, не подозревавшей, что над ней уже сгустились тучи, пришли агенты ФБР. Тогда они просто допросили ее, но, предчувствуя скорую развязку, Ли поспешила избавиться от улик. Как позже рассказывала Исраэль, свои многочисленные печатные машинки она «рассовала по мусоркам на Амстердам-авеню», а старые черновики писем сожгла.

Но это не помогло писательнице избежать наказания, которое, впрочем, было довольно мягким: 54-летнюю Ли Исраэль приговорили к пяти годам условно и отпустили под домашний арест. «Письма, написанные ею, были самым увлекательным, что я читал в жизни, – рассказывает бывший агент ФБР Карл Баррелл, который вел дело Исраэль. – Особенно я любил “Хемингуэя”: в одном из писем он жаловался другу, что главную роль в фильме “Старик и море” сыграл Спенсер Трейси».

Поддельные письма Ли не утратили актуальности даже после ее разоблачения. Их цитировали в статьях, как подлинные, использовали при написании биографических книг и бережно хранили в коллекциях. Барри Дэй, редактор книги «Письма Ноэля Кауарда», вышедшей в 2007 году, пропустил две фальшивки, даже не подозревая, что их автор – Ли Исраэль. «Часть писем изъяли, но они никогда не смогут найти их все, – говорила писательница. – Я до сих пор считаю, что это моя лучшая работа».

Конечно, Исраэль хотела бы вернуться к написанию биографических книг, но суд запретил ей посещать архивы и библиотеки, так что этот путь был закрыт. В конце концов в 1997 году она устроилась редактором в издательство Scholastic Corporation, где проработала без малого семь лет. «Я всю жизнь презирала вот таких работников с потухшим взглядом, одетых в рубашки и отутюженные брюки. Но знаете что? Оказалось, не так уж плохо иметь стабильную работу, это очень дисциплинирует», – вспоминала журналистка.

Но если городские библиотеки были для писательницы под запретом, то архив собственных мыслей она могла перебирать сколько угодно. Следствием ее размышлений на тему собственной жизни стала автобиография «Сможете ли вы меня простить?», изданная в 2008 году. В ней Исраэль откровенно и с юмором рассказала, как она решилась на преступление и почему не может искренне раскаиваться в содеянном. «Дело было не в деньгах, просто я паниковала. Ужасные рецензии на мою книгу, отсутствие работы и алкоголь – вот три компонента, толкнувших меня на это», – объясняла писательница.

Ли Исраэль скончалась 24 декабря 2014 года от осложнений, вызванных множественной миеломой. Перед смертью она много общалась с Николь Холофсенер, автором сценария байопика «Сможете ли вы меня простить?», который вышел на экраны в прошлом году. «Услышав, что мы будем делать фильм о ней, Исраэль ничуть не удивилась. Думаю, она привыкла, что люди вокруг обсуждают ее прошлое, – вспоминает Холофсенер. – В тот момент она – одинокая старая писательница, умирающая от рака, – вызывала не жалость, а безграничное уважение. И она доверила нам рассказать ее историю всему миру, а это дорогого стоит».