Брюс Ли из Иерусалима

В Израиле празднуют День независимости. Один из тех, кто ее отстоял – создатель системы рукопашного боя крав-мага Ими Лихтенфельд. Он дрался с нацистами в Европе и Африке, а позже учил активистов подполья и солдат Армии обороны Израиля.

«Всего этого бы не случилось, если бы не отец. Он словно чувствовал, что грядут тяжелые времена: закалял мой дух и тренировал мою силу», – вспоминал Лихтенфельд на закате жизни. Имрих – или просто Ими – Лихтенфельд родился в 1910 году в Будапеште. Вскоре после семья переехала в Братиславу – там отцу Ими предложили работу в полиции. Для европейского еврея в начале ХХ века это была немыслимая карьера. Говорили, что Самуэль Лихтенфельд был едва ли не единственным еврейским полицейским на континенте. Его взяли туда за исключительную физическую силу. Молодость отец Имриха провел, кочуя по Европе с бродячим цирком. На представлениях он поднимал тяжести и боролся – укладывал на лопатки любого желающего из толпы зрителей.

Обосновавшись в Братиславе, Лихтенфельд-старший остался горячим поклонником культа силы – и как мог старался привить его и своему сыну. Самуэль основал клуб «Геркулес» – прообраз современных качалок, где энтузиасты проводили время, упражняясь с гирями и занимаясь борьбой. На фотографиях начала 30-х его сын Ими – мускулистый молодой атлет, форме которого многие могут позавидовать и сегодня. Он вспоминал позже, что проводил в зале все свободное время. Отец учил его основам силового тренинга и борьбы. В зале постоянно тренировались цирковые борцы и полицейские – они тоже делились с Ими своей мудростью.

В 1928 году Имрих выиграл борцовский чемпионат Братиславы. Тогда же он стал первым на гимнастическом помосте, а параллельно пробовал свои силы в боксе и плавании. Лихтенфельд мог бы стать великим спортсменом, но время уже совершило свой роковой переворот. В середине 30-х в Братиславе появились первые нацистские группировки. Банды националистов брали пример с немецких штурмовиков-коричневорубашечников: били витрины еврейских магазинов, предпринимали попытки погромов.

Имрих вспоминал, что тогда-то ему и пригодились навыки борьбы и бокса. С товарищами по залу он создал группу сопротивления: ее участники обороняли еврейские районы города от нападавших. «Тут-то я и понял, что реальный уличный бой и спортивные единоборства – это совершенно разные вещи», – говорил Лихтенфельд. На братиславских улицах он начал создавать то, что станет известно как крав-мага – израильское боевое искусство, одно из самых эффективных в мире.

В начале 40-х Ими Лихтенфельд вступил в Чешский корпус Британских войск, который базировался в Северной Африке. Он воевал с фашистами в Египте, Ливии и Тунисе. Часть биографов упоминают любопытный факт: по пути в Африку судно с добровольцами и беженцами потерпело кораблекрушение. Лихтенфельд, отличный пловец, несколько суток провел в воде, пытаясь самостоятельно достичь суши. По другим данным, Ими с товарищем оказались на прохудившейся шлюпке. В то время как один должен был черпать воду, второй постоянно сидел на веслах.

После разгрома фашистов в Тунисе в 1943 году Лихтенфельд уволился в запас. Он получил разрешение на выезд в Палестину – эту территорию тогда контролировала Британская корона. На Святой земле Иви быстро завязал отношения с руководством «Хаганы» – военизированной подпольной еврейской организации, которая выросла когда-то из отрядов самообороны, охранявших еврейские поселения от погромов со стороны арабов. Британский ветеран, боец Сопротивления, за плечами которого был невероятный опыт уличных схваток, пришелся ко двору «Хагане». Лихтенфельду поручили обучение рукопашному бою активистов движения. А позже, когда «Хагана» стала частью Армии обороны Государства Израиль, Ими Лихтенфельд получил уже официальное звание инструктора. «Он тренировал израильский спецназ, морскую пехоту, подразделение для решения диверсионных задач», – пишет Павел Липцер, исследователь крав-маги.

Для своей системы Лихтенфельд взял из своего спортивного прошлого все лучшее. Простые, но эффективные броски и захваты – из борьбы, ударную технику – из бокса. К этому арсеналу он добавил опыт уличных схваток: тычки в глаза, жесткие удары в пах, удушения и работа с ножом – защищаться от ножа и самому им владеть он научился на улицах Братиславы. Система получила название «крав-мага» – в переводе с иврита это значит «бой в полный контакт».

Как практик, на теле которого остались шрамы после сотен уличных схваток, Ими Лихтенфельд учил спецназовцев Израиля: на устранение противника есть в среднем от трех до десяти секунд. Движения должны быть короткими и способными нанести максимальный урон. Любые подручные средства – годятся.

Когда в конце 60-х Лихтенфельд вышел в отставку, интерес к боевым искусствам в мире был огромен. Европа открывала для себя японское карате. В Америке восходила звезда Брюса Ли. Подобно Лихтенфельду, Брюс Ли искал самые эффективные и простые приемы, так что позже их часто сравнивали друг с другом: Ими даже называли «еврейским Брюсом Ли». Но, пожалуй, только в Израиле – стране, которая вела ежедневную нескончаемую войну с терроризмом, умение защитить себя было не столько хобби, сколько необходимостью.

В 70-е Ими начал адаптировать крав-магу под гражданские нужды. Он провел серию семинаров для людей, не занятых на военной или полицейской службе. Тренировки были не такими жесткими – известно, например, что на занятиях со спецназом Лихтенфельд нередко использовал яркий свет, шум, стробоскопы, чтобы научить подопечных действовать в обстановке реального боя и стресса, – но все же весьма изнурительными. Журналистка Сара Джей Чекланд из британского издания The Telegraph пишет, что после посещения семинара по крав-маге все ее тело болело и было покрыто синяками. «Хотя, несомненно, это очень эффективный способ стать увереннее в себе и обрести форму», – писала она.

В 1995 году Лихтенфельду удалось зарегистрировать Международную федерацию крав-маги. К тому моменту по всему миру функционировали уже десятки школ, где его ученики обучали обычных людей искусству израильского рукопашного боя. Сам Ими, которого ближайшее окружение именовало Грандмастером, скончался в 1998 году. Ему было 87 лет. Он ушел, как вспоминали его близкие, в трезвом рассудке и спокойствии – зная, что его дело живет и спорится.

В одном из последних интервью, взятом незадолго до его смерти, Ими Лихтенфельд рассуждал: «Что такое самозащита? Это не только способность физической силой и ловкостью отбить нападение врага. Это вопрос духа. Если слаб дух, не помогут ни сила, ни приемы». В конечном счете разве не этот девиз всегда был определяющим в политике Израиля?