Кишка толста

Молчание отца, еле выжившего в Освенциме, ранняя смерть брата. Лагеря и трагедии скрывались за вечной улыбкой Мишеля Кишки – первопроходца в мире комиксов.

Огромный талант, чувствительность, а также огромная любовь к Святой земле, куда он стремился попасть ещё с отрочества. Всё это – про иллюстратора Мишеля Кишку, основоположника жанра комиксов в Израиле. Кишка репатриировался в 19 лет из Бельгии – и в середине 1970-х годов начал систематически заниматься комиксами. Сначала он был первым студентом по этой специальности, а затем – основателем кафедры, которой и по сей день руководит в «Бецалеле».

Его знают все – благодаря его книгам, лекциям, иллюстрациям, карикатурам. Ну, и еще благодаря его очаровательной и обезоруживающей улыбке. 71-летний Кишка всегда остроумен, искренен и лёгок в общении. Но совершенно другим он предстает в первых кадрах документального фильма «Кишка: рассказываю о себе», показанного в августе на 10-м фестивале Docu.Text в Национальной библиотеке Израиля в Иерусалиме.

В первой сцене фильма Кишка стоит на иерусалимской площади Сафра перед огромной фотографией своего отца. Это была выставка портретов людей, выживших в Катастрофе. Он говорит с отцом, говорит оператору, говорит самому себе – такая исповедь на камеру. И становится понятно, что за его знаменитой улыбкой скрываются ужасы Холокоста, самоубийство младшего брата – и вера в то, что комиксы способны изменить мир. Это фильм о пути человека, сумевшего превратить семейные трагедии в искусство.

Фамилию Кишка в Израиле встретишь нечасто. И уж точно не забудешь, если услышишь. Она звучит слегка комично – почти как «чепуха», и Мишель Кишка любит шутить: «Нет, это не от слова “ерунда”, хотя некоторые думают так из-за моих рисунков». За этим именем стоит человек, который сделал для израильской графики столько, что впору писать отдельную главу в культурной энциклопедии.

Отец Мишеля Кишки был единственным, кто выжил из всей своей семьи в Холокосте. Он гордился фамилией и мечтал, чтобы она продолжалась. «Он был безмерно счастлив, когда я родился, первый сын в семье, а это значит, что наша фамилия будет жить дальше, – говорит в фильме Мишель Кишка. – А когда у меня появились трое сыновей, он почувствовал, что так побеждает нацистов».

Но за этой жизнеутверждающей историей скрывалась сложная реальность. Оба родителя пережили лагеря – и да, они мечтали о семье, но повседневность давалась им тяжело. Дети – Мишель, две его сестры и брат – учились в интернатах: семейные тайны и молчание родителей были постоянным фоном их жизни.

«Уже в первом классе, когда спрашивали: “Кем ты хочешь быть, когда вырастешь?”, я отвечал: художником – хотя тогда ещё не понимал, что это значит», – вспоминает Кишка. Его отец также мечтал рисовать, но считал это не профессией, а роскошью. Только выйдя на пенсию, он снова взял в руки кисть. «Я всегда чувствовал, что воплощаю за него его несбывшуюся мечту», – говорит в фильме Кишка.

Бельгия, где рос Мишель, – мировая столица комиксов. На углу рядом с семейным домом в маленьком городке рядом с Льежем был магазин подержанных книг. И там можно было купить «Тинтина» за копейки. На вокзале, откуда Мишель отправлялся в интернат, продавали дешёвые журналы с комиксами – он покупал, менял, читал всё подряд. В старших классах стал публиковать и печатать свои первые работы, хотя систематически рисованию не учился.

В местечке, где он рос, евреев почти не было. Родители были светскими, и единственное еврейское молодёжное движение в городе было «А-шомер а-цаир». Летом 1969 года вместе с приятелями по движению Кишка впервые приехал в Израиль в летний лагерь. Шесть недель добровольцем в кибуце – и контраст между серым и дождливым индустриальным городком и солнечной свободой Израиля заполнил его. Он уже тогда решил: его будущее – на Святой земле. И именно в ту поездку в Израиль он впервые увидел в киоске Тель-Авива американский сатирический журнал Mad – там печатали комиксы. Этот журнал стал его второй художественной привязанностью после бельгийского «Тинтина».

В 19 лет, начав изучать архитектуру в Бельгии, Кишка решил вдруг всё изменить. Его старшая сестра уже жила в Израиле, и именно от нее он узнал о «Бецалеле». В семистраничном письме родителям Мишель объяснял: «Когда началась Война Судного дня, я почувствовал, что настал момент приехать – в трудное время, чтобы строить и строиться». И это не пустой лозунг, так оно и случилось: «В Израиле я встретил жену Оливию, построил карьеру, стал израильтянином. Я приехал, чтобы остаться».

В Иерусалиме он поступил в «Бецалель» с портфолио, полным комиксов, и с ивритом выпускника ульпана. В ту эпоху комикс считали жанром несерьёзным, «детским», но Кишку это не смущало: он знал, чем хочет заниматься. Его в итоге приняли на факультет графического дизайна.

Спустя 18 лет, в 1992 году, Мишеля Кишку пригласили открыть курс по комиксу. С тех пор он воспитал целое поколение художников, среди которых – Руту Модан и Ирми Пинкус. Курс просуществовал более 30 лет и стал настоящей кузницей израильской графической литературы.

Параллельно Кишка был – да и остается – активным художником. Он рисовал карикатуры для газет, отражая все социальные и политические драмы Израиля – от эйфории после войн до разочарований мирного процесса. Его книги иллюстрировали произведения Давида Гроссмана, Алеф Бет Йегошуа, Ниры Харель. Сотрудничество с Меиром Шалевом стало особой страницей: их книга «Зуб, который качался у мальчика» оказалась последней работой писателя.

Итак, за постоянной улыбкой Кишки – тяжёлая драма, и эта тема – сквозная в фильме. Его младший брат Шарли покончил с собой, когда Мишелю было 34 года, и это стало для него потрясением: «Я чувствовал, что часть меня умерла вместе с ним. Я был старшим братом, защитником, и это разбило меня, – признаётся он. – На шиве отец впервые начал рассказывать о своём пребывании в Освенциме. Почему именно тогда?!»

Эта боль долго оставалась в нём, пока не превратилась в главный труд жизни – графический роман «Второе поколение: вещи, которые я не рассказал отцу». Под влиянием «Мауса» Арта Шпигельмана Кишка понял, что должен рассказать всё – иначе будет всю жизнь жалеть, что не сделал этого. Жена подтолкнула его к решению: «Или делай это, или перестань говорить об этом». Полтора года он работал по 18 часов в день – словно боялся, что любая заминка сведёт на нет его замысел.

Книга вышла в 2012 году сначала во Франции, затем в Израиле и других странах. Кишка рассказал о семейных тайнах, молчании отца – и собственной боли. Во Франции роман в 2022 году был экранизирован в виде анимационного фильма «Секреты отца». «Книга позволила высказать то, что годами было под замком и замалчивалось в нашей семье, – говорит Кишка. – И я стал лектором. Я рассказываю об этой книге в “Яд ва-Шем” и армии, в библиотеках и за границей. Люди находят в этом отклик, даже если их никак не затронула Катастрофа. У каждой семьи есть свои тайны и трагедии. Книга нас исцеляет».

После событий 7 октября 2023 года Кишка присоединился к проекту о героях того мрачного дня. Его история о водителе-бедуине, спасавшем молодежь с фестиваля Nova, вошла в коллективную книгу. Следующий его проект посвящён другому геноциду – в Руанде: «У меня повышена чувствительность к страданиям, к тому, во что выливается ненависть. Это мой путь. Важно рассказывать такие истории».

Фильм «Кишка: рассказываю о себе» снял режиссер Гад Айзен. Это были четыре года съёмок, десятки часов интервью – и итог, который сам Кишка впервые увидел лишь на премьере: «Я и сам не знал, во что ввязываюсь».