«Промахнулась Фанечка Каплан...»

Промахнулась Фанечка Каплан,
Дрогнула рука у неумейки.
Как могли такой серьезный план
Поручить и бабе, и еврейке!
(М. Тверской-Ямской)

В советское время эта женщина олицетворяла собой абсолютное зло. По мере усиления в стране культа Ленина фигура той, что покушалась на жизнь вождя мирового пролетариата, становилась все более демонической. Сегодня исполняется 125 лет со дня рождения Фанни Каплан, самой известной террористки в советской истории.

Согласно канонической версии советской исторической науки, во время митинга на заводе Михельсона 30 августа 1918 года в Ленина стреляла полуслепая 28-летняя эсерка Фанни Хаимовна Каплан. Это событие описано в учебниках и мемуарах непосредственных очевидцев. Однако не все в этом деле столь однозначно. И сегодня исследователи спорят: действительно ли Каплан участвовала в покушении, в состоянии ли она была застрелить жертву и кто на самом деле стоял за этим терактом.

Даже подлинное имя неудачливой террористки до сих пор достоверно неизвестно. В различных источниках она фигурирует под именами Фанни, Фаня, Дора и Фейга, с отчествами Ефимовна, Хаимовна и Файвеловна и фамилиями Каплан, Ройтблат и Ройдман.

На допросе в ЧК она рассказала, что родилась в 1890 году в Волынской губернии в семье еврейского учителя (меламеда). Подростком Фейга-Фанни оказалась вовлечена в деятельность революционных кружков. Больше всего ее привлекали анархисты. Именно в их рядах 15-летняя девушка встретила первую русскую революцию, став участницей подготовки террористического акта против киевского генерал-губернатора Сухомлинова. Революционный пыл разгорался и благодаря влюбленности: ее избранником стал соратник по борьбе Виктор Гарский (настоящее имя — Яков Шмидман). Во время случайного взрыва бомбы она была ранена в голову, в результате чего серьезно пострадало зрение. Лишь юный возраст спас Каплан от смертной казни. В самом конце 1906 года военно-полевой суд приговорил ее к бессрочной каторге за «изготовление, хранение, приобретение и ношение взрывчатых веществ с противной государственной безопасности и общественному спокойствию целью».

Дальше было Забайкалье: Мальцевская каторжная тюрьма, а затем самая страшная в России Акатуйская каторга. В тюрьме Фанни начала слепнуть от полученного ранения, неудачливая «бомбистка» пыталась даже совершить самоубийство. Там же, на каторге, Фанни познакомилась с одним из лидеров партии социалистов-революционеров Марией Спиридоновой и под ее влиянием перековалась из анархисток в эсерки. Царский манифест 1913 года сократил срок ее каторги, а распоряжение министра юстиции Временного правительства Керенского от 3 марта 1917 года даровало полную свободу. С подругами-сокамерницами Фанни приехала в Москву, а оттуда отправилась в Крым, в организованный эсеровской партией санаторий для политзаключенных в Евпатории. Там она познакомилась с Дмитрием Ульяновым, братом Ленина. Ходили слухи, что у них был роман. Именно по рекомендации Дмитрия Ильича Каплан оказалась в харьковской офтальмологической клинике знаменитого доктора Леопольда Гиршмана, где ей была сделана операция, частично улучшившая ее зрение. Возвратившись из Харькова в Крым, она устраивается заведующей курсами по подготовке работников волостных земств.

Едва ли Фанни мечтала о карьере мелкой чиновницы. Она была уверена, что судьба ее еще переменится, и все надежды возлагала на Учредительное собрание, в котором, по расчетам, эсеры должны были завоевать большинство мест. Со слов самой Каплан позднее стало известно, что именно тогда в Крыму она пришла к выводу о необходимости убить Ленина как предателя революции. С этой мыслью она и поехала в 1918 году в Москву, где обсуждала план покушения с эсерами.

Однако на вопрос, она ли стреляла в вождя мировой революции, до сих пор нет четкого и однозначного ответа. Для партии эсеров индивидуальный террор был наиболее распространенным методом борьбы, так что единомышленников среди товарищей по партии у Фанни было более чем достаточно. Да и обстановка в стране была чрезвычайно напряженной: Брестский мир с Германией заставил многих левых эсеров, поначалу ставших союзниками большевиков, отвернуться от них. Разгром же выступления левых эсеров в июле 1918 года привел к тому, что многие в этой партии захотели свести с Лениным и другими видными большевиками не только политические, но и личные счеты.

Последние дни лета 1918 года были наполнены для большевистских лидеров тревогой и ожиданием крупных неприятностей. И это ожидание оправдалось. В июне в Петрограде эсеры организовали убийство комиссара печати, пропаганды и агитации Союза коммун Северной области Володарского, а два месяца спустя там же от руки Леонида Канегиссера погиб глава местной ЧК Моисей Урицкий.

Несмотря на пришедшие накануне в Москву трагические новости о гибели Урицкого, глава ВЦИКа Яков Свердлов потребовал, чтобы все митинги с участием советских вождей, намеченные на вечер 30 августа, состоялись. Для Владимира Ильича исключения не сделали — он должен был выступать на заводе Михельсона. Это предприятие, впоследствии переименованное в Московский электромеханический завод имени Владимира Ильича, существует и сегодня, располагается оно в Замоскворечье, недалеко от Павелецкого вокзала. Нет ничего удивительного в том, что Ильич отправился туда без вооруженного сопровождения: охраны VIP-персон в современном понимании в ту пору еще не существовало. За полвека до покушения на Ленина Александр II едва не схватил пулю от террориста Дмитрия Каракозова, и спасла царя не охрана, а вмешательство случайного прохожего. А за десять лет до описываемых событий наемные убийцы обстреляли открытый экипаж, в котором ехала королевская семья Португалии; король Карлуш I и престолонаследник Луиш Филипе погибли на месте. Не уберегла охрана и австрийского эрцгерцога Франца-Фердинанда, чья гибель послужила поводом к началу Первой мировой войны.

В таких обстоятельствах убить даже известного политического деятеля мог любой решительно настроенный человек. Решимости Фанни Каплан было не занимать, тогда как слабое зрение действительно могло стать помехой. После окончания митинга Ленин направлялся к своей машине, но его задержали рабочие, у которых были вопросы к вождю. В этот момент Каплан достала из сумки браунинг и выпустила в Ленина четыре пули с расстояния не более одного метра. Вождь мирового пролетариата получил тяжелые ранения в шею, но остался жив. Так описывает случившееся официальная версия.

Теоретически, стреляя в упор, в жертву могла попасть и она, только для этого полуслепую женщину кто-то должен был навести на цель. Между тем следствие никаких сообщников так и не обнаружило. Об обстоятельствах того, что произошло 30 августа 1918 года, спорят до сих пор, выдвигается множество различных версий: инсценировка, заговор Свердлова, второй стрелок и другие.

При задержании Фанни Каплан признала свою вину, но не выдала тех, кто ей помогал. Ничего удивительного, точно так же она молчала и за 12 лет до этого, после взрыва в Киеве. Свои действия террористка объяснила просто и логично: Ленин был предателем революции, его деятельность отодвигала наступление социализма на десятилетия, и своими выстрелами она пыталась это препятствие устранить.

В последние годы исследователи пришли к заключению, что и опасность ранения для жизни Ленина, представленная в описаниях врачей той поры, была сильно преувеличена, ведь он смог самостоятельно подняться по крутой лестнице на третий этаж. Уже 1 сентября врачи признали его состояние удовлетворительным, а еще через день вождь поднялся с постели.

О том, что стало с Каплан, также высказывалось несколько версий. Наиболее распространенная изложена в книге «Записки коменданта Кремля». Ее автор П. Мальков подтверждал, что собственноручно расстрелял террористку в сентябре 1918-го. Труп ее был облит бензином и сожжен в железной бочке в Александровском саду. Удивляет лихорадочная поспешность, с которой Фанни Каплан была осуждена и уничтожена, подчеркивают историки. Создается впечатление, что организаторы ее расстрела чего-то опасались. Не начала ли она давать показания, которые не устраивали следствие? Некоторые современные исследователи полагают, что покушение на Ленина могли организовать не эсеры, а сами большевики, занятые внутрипартийной борьбой. Во всяком случае, через два дня после этих событий председатель ВЦИКа и формальный глава РСФСР Яков Свердлов, приказавший расстрелять Каплан, объявил в стране так называемый «красный террор», к осуществлению которого все уже было готово.

Покушению на заводе Михельсона посвятил один из рассказов своего цикла «ленинианы» для детей Михаил Зощенко. Исследователи его творчества подозревают, что эти рассказы по сути своей представляли завуалированную издевку над вождем. «Ленин хотел, чтобы все люди, которые работают, жили бы очень хорошо, — начинает Михаил Зощенко свое повествование. — И он не любил тех, кто не работает. Он про них сказал: пусть они вообще ничего не кушают, если не хотят работать. Это многим не понравилось. И враги Ленина непременно хотели его убить. И они подговорили одну злодейку убить великого вождя трудящихся Владимира Ильича Ленина». Впоследствии рассказы Зощенко о Ленине, в первую очередь «Покушение», послужили источником множества баек, анекдотов и шуточных стихов.

Для советских людей Фанни Каплан стала «террористкой номер один». Ее история обросла легендами, периодически появлялись слухи о том, что ее видели живой то на Соловках, то в Казахстане, то где-то на Кавказе.