Жанна Д’Арк с Нижнего Истсайда

Девушка из бедной еврейской семьи из литовского Каунаса, ставшая одной из звезд профсоюзного движения в США, поднявшая на забастовку нью-йоркских домохозяек и повлиявшая на «Новый курс» президента Рузвельта. Полин Ньюмэн – легенда мирового феминизма, без которой никогда не было бы 8 Марта.

На протяжении своей долгой жизни Полин Ньюмэн часто удавалось соединять то, что обычно редко видят вместе. Это относилось к ее образу жизни, кругу знакомств, делам и заботам, которым она посвящала свое время. Да и сама ее жизнь была в каком-то смысле мостиком между эпохами. Она прожила почти столетие и превратилась в одну из самых ярких звезд феминизма и профсоюзного движения США. Звезда Полин Ньюмэн взошла над Нижним Истсайдом – легендарным районом Манхэттена, где в начале XX века жили бедные иммигранты. Впрочем, первый опыт борьбы против женской дискриминации Полин получила еще в детстве, до переезда в США. Она родилась в многодетной еврейской семье в Ковно, нынешнем Каунасе, на территории тогда еще Российской империи, в конце 1880-х годов – точная дата рождения неизвестна. Ее отец был преподавателем Талмуда, занимавшимся с учениками на дому. Мать Полин торговала овощами на городском рынке.

Полин стремилась учиться, однако семья жила не просто бедно, а крайне скудно, и никакого образования дочери дать не могла. Да и потом, какие учебные заведения были в еврейском Ковно в конце XIX века, помимо хедера и иешивы? А для того времени получение девочкой традиционного еврейского образования в классе среди мальчиков было вопиющим нарушением всех устоев. Только после нескольких ходатайств отцу удалось получить у одного из раввинов разрешение записать свою дочку в хедер. Она училась в начальных классах чтению и письму на идише и иврите, но не могло быть и речи о том, чтобы допустить ее до изучения Талмуда. Полин, однако, решила несмотря ни на что продолжать обучение: она уговорила отца тайно брать ее с собой на занятия с учениками. Позже она вспоминала, как остро переживала несправедливость, невозможность учиться. Не меньшей несправедливостью ей казалась необходимость вместе с остальными женщинами отправляться в отдельное от мужчин помещение на второй этаж синагоги. Как показала жизнь – личный негативный опыт упал в плодородную почву.

Сложно сказать, чем бы закончилось для Полин изучение Талмуда, но вскоре в судьбе семьи происходят драматические перемены. В 1901 году умирает отец Полин, и мать принимает решение перебраться вместе с детьми в Америку. Для бедной, необразованной еврейской семьи, прибывающей в Нью-Йорк, почти все дороги вели тогда на Нижний Истсайд. Этот густозаселенный район стал символом неблагополучных иммигрантских гетто начала XX века. Полин необходимо было теперь думать не о разборе комментариев Маймонида, а о том, как заработать на хлеб. Бедные еврейские девушки-подростки с Нижнего Истсайда, плохо знающие английский язык, могли пойти на одну их многочисленных швейных фабрик. Тогда там работали, главным образом, еврейки и итальянки.

Первым опытом работы на швейном производстве для Полин стала фабрика Triangle, считавшаяся одной из худших в городе по условиям труда. Полная рабочая смена там продолжалась 72 часа в неделю, любое отвлечение, разговор на рабочем месте или даже коллективное пение за работой – строго наказывались. Сотрудницы даже обязаны были самостоятельно оплачивать счета за электричество, потребляемое фабричными швейными машинами.

В считанные свободные часы Полин старалась читать, в основном – на идише. При сохранявшейся тяге к образованию предсказуемым выбором оказалась издававшаяся на идише социалистическая газета Forwerts, весьма популярная тогда на Нижнем Истсайде и, между прочим, издающаяся до сих пор, но уже на английском, под названием Forward. Полин горячо увлеклась новыми идеалами, стала посещать организуемые социалистическими активистами литературные кружки. Именно там она заметно улучшила свой английский язык, познакомившись с англоязычной литературой, и постепенно почувствовала себя гораздо прочнее на американской почве. Это, впрочем, лишь усилило ее намерение посвятить себя борьбе за права женщин. Прежде всего, речь шла о фабричных работницах. Многие из них были из еврейских иммигрантских семей, она прекрасно представляла их положение и быт.

Начав с организации литературного кружка на своей фабрике Triangle, Полин вскоре развила активную деятельность и за ее пределами. В 1907 году она вместе с группой уже появившихся у нее сторонниц убедила ютившихся в крохотных комнатушках иммигрантов отказаться платить непомерную квартплату. К акции присоединились тысячи семей. В результате забастовка квартиросъемщиков, организованная юной еврейской девушкой, стала крупнейшей подобной акцией в истории Нью-Йорка и положила начало новому социальному движению. Одним из его результатов стало появление в американских городах социального жилья с фиксированной арендной платой. Подросток во главе забастовки произвел сильное впечатление на освещавших событие репортеров. В статье The New York Times Полин даже назвали «Жанной д’Арк Нижнего Истсайда».

В 1909 году Ньюмэн стала организатором крупнейшей забастовки на швейных фабриках Нью-Йорка. Однако поворотным пунктом в ее судьбе стала чудовищная трагедия, разыгравшаяся в 1911 году на фабрике Triangle – той самой, где начиналась рабочая карьера и активистская деятельность Полин. Фабрика располагалась на 8-м и 9-м этажах десятиэтажного здания в Нижнем Истсайде. На время рабочей смены ее двери запирались – так хозяева пытались не допустить самовольных отлучек. 25 марта 1911 года в здании начался пожар, и сотни работниц оказались отрезаны огнем. Люди сгорали заживо, задыхались от дыма, выбрасывались из окон. В результате пожара погибли 146 человек, их них 123 женщины. Шок от чудовищной трагедии привел к тому, что на происходящее за фабричными проходными обратили внимание власти Нью-Йорка. Полин – к тому времени уже известная на весь Нью-Йорк профсоюзная активистка – стала одним из участников специально созданной властями штата комиссии по расследованию происшествия и положения работниц на фабриках.

Эта работа, в которую Полин включилась с полной отдачей, свела ее с Фрэнсис Перкинс – еще одной активисткой борьбы за права женщин, но представлявшей совсем другой класс нью-йоркского общества. Перкинс входила в круг Франклина Делано Рузвельта – тогда амбициозного депутата законодательного собрания штата Нью-Йорк. Вскоре последовало знакомство Полин с Элеонорой Рузвельт – женой Франклина, которой также были близки идеалы борьбы за права женщин. Так Полин открыла для себя новые сферы и стала участвовать в проектах общественного переустройства совместно с представителями влиятельных политических кланов.

Сама наружность Полин была призвана продемонстрировать, что она борец, не признающий традиционных для женщин социальных ролей. Она коротко стриглась и предпочитала носить галстуки и пиджаки. В 1917 году она знакомится с молодой экономисткой Фридой Миллер, также подключившейся к социалистическому движению. Их отношения развиваются достаточно быстро: Полин и Фрида образуют пару, причем практически открыто живут вместе, а через какое-то время берут на воспитание приемную дочь – не частый случай для Нью-Йорка того времени.

По мере того как развивалась политическая карьера Франклина Рузвельта, увеличивались и возможности Полин Ньюмэн и других активисток повлиять на общественные реформы. Планы, обсуждавшиеся в женском кружке Элеоноры Рузвельт, в одночасье стали одной из составляющих «Нового курса» президента Рузвельта, занявшего кресло в Овальном кабинете Белого дома в 1933 году. Полин вместе Фрэнсис Перкинс, получившей тогда пост министра труда и ставшей первой в американской истории женщиной в составе правительства, приложили много усилий, чтобы минимальная оплата и условия труда для женщин соответствовали достойному уровню. При этом Полин никогда не бросала свою профсоюзную деятельность, ее постоянным рабочим местом всегда оставался профсоюз работниц швейной промышленности. Она покинула его лишь незадолго до смерти, в 1983 году.

Но и сами фабрики постепенно менялись. Вместо прежних еврейских иммигранток к 40-м годам на них стало устраиваться всё больше латиноамериканцев и афроамериканцев. И Полин стала заботиться, чтобы профсоюзы теперь следили за соблюдением расового равноправия. Позже многие из ее воспитанниц активно включились в борьбу за гражданские права.

В 60-е и 70-е годы, с началом новой волны феминистского движения, Полин Ньюмэн превратилась в живую легенду. Новое поколение феминисток провозгласило ее предтечей своего движения. Пожилая активистка почти до самой смерти охотно делилась с ними своим опытом, а с журналистами – воспоминаниями о том, с чего начиналась ее борьба за женские права и что представляла собой работа на американской фабрике в начале XX века: в конце концов, она была одной из последних, кто это помнил.

Она умерла в Нью-Йорке в 1986 году – на пике расцвета рэйганомики, когда профсоюзная деятельность и социальная ответственность бизнеса стали восприниматься как путы, мешающие развитию и прогрессу. От былого еврейского населения Нижнего Истсайда практически не осталось и следа, а швейное производство уже начало переноситься в Китай. И все же Полин Ньюмэн умерла в городе и стране, историю которых она сумела изменить. И это было хорошим завершением долгой дороги, начавшейся в еврейских кварталах Ковно.