Мой друг Иран

Слали евреям нефть, зерно – и даже оружие. Взамен просили лечить им зубы. Как дружили Иран и Израиль ещё полвека назад.

В марте 1950 года в Израиле ждали дорогого гостя – иранского дипломата Резу Сафиния. Тот прибыл, чтобы вручить верительные грамоты израильскому президенту Хаиму Вейцману. Незадолго до этого в Тегеране де-факто признали Государство Израиль.

Иран стал второй мусульманской страной, которая нарушила блокаду еврейского государства. Первой годом ранее была Турция – и именно ее пример вдохновил иранских министров. Теперь они могли не опасаться, что другие мусульманские страны обвинят их в измене. «А мы не первые! Мы лишь следуем за общим курсом на потепление вслед за Стамбулом», – такой формулировкой они отражали выпады соседей.

С 1925 года в Иране правила шахская династия Пехлеви. Ее отличала двойная политика в отношении евреев. «С одной стороны, отношение к местной еврейской общине стало более благожелательным. Законы, которые ущемляли их права, были частично отменены. С другой стороны, в Тегеране не принимали идею создания отдельного еврейского государства», – пишет историк Ури Биалер.

В 1948 году Иран осудил провозглашение Израилем независимости – а позже выступил против его принятия в ООН. Но при этом Тегеран устранился от прямого участия в арабо-израильской войне. Он ограничился материальной поддержкой. И не стал задействовать войска – в Палестину отправились лишь отряды добровольцев, которых по собственной инициативе набирал местный мусульманский лидер Аболь-Касем Кашани.

Уже в 1949 году Израиль и Иран начали налаживать первые контакты. В мае в Тель-Авив прибыл дипломат из Тегерана Аббас Сайкал. Он вел переговоры об имуществе иранцев, бежавших из Палестины во время войны. В том же году шах Ирана Мохаммед Реза Пехлеви обсудил вопрос признания Израиля во время визита в Вашингтон. «В силу географических факторов Тегеран не рассматривал Тель-Авив как потенциальную угрозу своей безопасности. А для Израиля одним из мотивов сближения с Ираном послужил тот факт, что с момента образования еврейского государства арабские страны с преимущественно суннитским населением мечтали стереть его с лица земли. На этом фоне развитие отношений с шиитским Тегераном представлялось разумным выбором», – пишет Владимир Ахмедов из Института востоковедения РАН.

Кабмин в Тегеране признал еврейское государство в январе 1950-го. Это время выбрали специально: парламент-меджлис, где были сильны позиции мусульман и националистов, отдыхал на новогодних праздниках и не мог заблокировать решение. О признании также не объявляли официально – ни в газетах, ни по радио. Его, что называется, провели «по-тихому», чтобы не вызвать протестов среди местных радикалов. Но дипломат Реза Сафиния, явившийся в Иерусалим с верительными грамотами, выглядел вполне официально. По традиции он был облачен в белые перчатки и парадный мундир с персидскими узорами. Сафиния возглавил первое иранское консульство в Израиле. Правда, спустя год представительство закрыли «из-за финансовых трудностей». Это было связано с обстановкой в самом Иране – шах в тот момент боролся за власть с «левым» премьер-министром Мохаммедом Моссадыком. В 1953-м шах Пехлеви победил при поддержке США и Британии. Моссадык попал в тюрьму, а контакты Ирана и Израиля возобновились и стали теснее.

Одной из главных сфер сотрудничества стала «нефтянка». Арабские страны старались отрезать Израиль от внешних поставок нефти. Иран пришел на помощь. «Начиная с середины 50-х до 90% израильского нефтяного импорта поступало из Тегерана», – пишет историк Дэниэл Амман. В 60-е это сотрудничество двух стран вылилось в амбициозный проект по строительству трубопровода Эйлат – Ашкелон. Иранскую нефть привозили танкерами в порт в Эйлате, а затем пускали дальше по Израилю. Строительство трубопровода, ставшего альтернативой Суэцкому каналу, завершили в 1969 году. По данным Аммана, уже в первый год он перекачал около десяти миллионов тонн нефти. Три миллиона тонн Израиль приобрел для себя, остальное ушло на экспорт в Европу.

Иран также поставлял в Израиль сельхозпродукцию, продовольствие, ширпотреб. Взамен получал медоборудование и промышленные товары. По некоторым оценкам, объем израильского экспорта в Иран накануне революции 1979 года составлял около 100 миллионов долларов. Еще в 1953-м страны основали совместную торговую компанию IRIS. В 56-м она открыла израильское представительство в Тегеране. Чтобы не привлекать внимание, его разместили в обычном доме без израильских флагов и официальных знаков страны. Позже в здании разместилось уже официальное израильское посольство. Оно просуществовало вплоть до исламской революции 1979 года. В ходе революции посольство разгромили – дипломатов успели вывезти, а затем отдали помещение сторонникам Ясира Арафата.

Израильские строительные фирмы стали основными участниками восстановительных работ после землетрясения в иранском городе Казвин в сентябре 1962 года. В этом стихийном бедствии погибли больше 12 тысяч человек, было уничтожено свыше 20 тысяч домов. Около 90 деревень в окрестностях Казвина были просто стерты с лица земли. Позже израильских строителей также привлекли к возведению новых жилых кварталов в иранских портовых городах Бендер-Аббас и Бушир. Это стало поводом для гневной проповеди аятоллы Хомейни в городе Кум летом 1963 года. Активное участие израильтян в иранском строительстве он назвал «попыткой захвата экономики и богатств». Хомейни вскоре арестовали, а затем выслали из страны. Следующие 15 лет он пребывал в изгнании и вел антиизраильский дискурс из Франции.

Тем временем Иран и Израиль наладили обмен студентами и специалистами. В пригороде Тегерана открылся центр медицины и фармакологии, где специалисты-евреи обучали местных врачей. В Ширазе под патронажем известного на весь мир стоматолога-еврея Эфраима Шаки работал аналогичный центр зубных болезней. В это же время высокие должности в Иране нередко получали и евреи местной общины. До революции 1979 года их насчитывалось, по разным оценкам, до 100 тысяч человек. К моменту падения шахской династии двое из 18 членов Иранской академии наук и примерно сотня из 4000 преподавателей были евреями.

Важной сферой сотрудничества также стали оборона и безопасность. «Сотрудники гремевшей в 1970-е годы по всему миру израильской службы внешней разведки “Моссад” помогали налаживать работу шахской разведывательной структуры САВАК. Реализовывалось соглашение об обмене стратегической и оборонной информацией и координации взаимных действий, – пишет Владимир Месамед, эксперт московского Института Ближнего Востока. – Сходные угрозы безопасности стимулировали тесную взаимосвязь в военной области. Израиль помог создать в Иране современную систему противовоздушной обороны. Тогда же с помощью израильских специалистов была заложена основа иранского ракетостроения». Историки Войны Судного дня приводят и такой эпизод. Якобы Иран передал тогда Израилю 25 боевых истребителей «Фантом».

Шахская династия Пехлеви пала зимой 1979 года. Риторика нового правительства не оставила места Израилю как партнеру и союзнику в вопросах безопасности. Он стал «врагом», «сионистским образованием, которое нужно стереть с лица земли» – и остается таким по сей день. «Однако практика показывает: в Иране заветы аятоллы могут улетучиться с его смертью – как и в любой авторитарной системе», – пишет востоковед Никита Смагин. Власть в Иране сегодня переживает кризис легитимности. Аятолле Али Хаменеи 86 лет – долгие годы циркулируют слухи о его проблемах со здоровьем. «Смена лидера станет точкой бифуркации для Ирана. И отказаться от лозунга “Смерть Израилю!” Тегерану будет довольно легко, – заключает эксперт. – Местное население взирает на Израиль большей частью равнодушно. Его волнуют инфляция и цены на продукты питания. А вражду с еврейским государством многие воспринимают как глупость, на которую отвлечены их власти вместо по-настоящему нужных вещей».