«Абулафия»: завещание еврейского рода

Тот, кто хоть раз бывал в Старом Яффо, хорошо знаком с душистым запахом свежей сдобы и горячих лепешек, наполняющим всегда оживленную улицу Йефета, что отсекает от города прилегающие к морю порт и крепость.

Старинная пекарня «Абулафия» расположилась неподалеку от башни с часами, выстроенной в начале прошлого века в честь 25-летия царствования султана Абдул-Хамида II. Примечательно, что башню, призванную увековечить мощь и славу турецкого султана, строили целых шесть лет, но всего через три года после ее завершения Младотурецкая революция свергла тирана и установила конституционную монархию.

Знаменитая на всю страну и даже за ее пределами пекарня, носящая имя своего основателя, Саида Абулафии, уже давно стала одним из культовых мест Яффо, символом этого древнего города. И даже несмотря на многочисленные сети кафе с едой «на скорую руку», заполонившие улицы города с конца прошлого века, она не закрывается ни днем ни ночью.

Хотя, не совсем так. В Йом Кипур и на протяжении всей недели Песаха пекарня закрыта. Хозяева пекарни, члены большой и влиятельной мусульманской семьи потомков Саида Абулафии, обычно говорят, что эта традиция — дань уважения еврейскому государству.

Однако «пасхальные каникулы» — не единственная «странность» арабской пекарни. Само ее название не может не заинтересовать того, кто знаком с еврейской историей. Несмотря на арабскую этимологию, Абулафия — еврейская фамилия, принадлежащая старинному и прославленному сефардскому роду, жившему когда-то в Андалусии. В числе его представителей было немало ученых раввинов и лидеров еврейских общин. Недаром смысл фамилии в переводе с арабского диалекта, распространенного в средневековой Испании, означает: «владеющий силой».

И может статься, совсем не случайно с носителями этой фамилии, среди которых было немало каббалистов, обладателей мистического тайного знания, связано множество легенд. Самым известным представителем семейства безусловно является рабби Авраам Абулафия, живший во второй половине XIII века. По одной из легенд, добравшись в 1260 году из Европы в Акко, он держал в руках найденную незадолго до того в Иерусалиме на Храмовой горе тевтонцами дюжину самоцветов из наперсника первосвященника, что наделило его и его потомков даром предвидения и привело к созданию особенного течения «пророческой каббалы».

После изгнания из Испании в 1492 году большинство членов рода Абулафия переселилось в Османскую империю. Многие обосновались в Эрец Исраэль. Судя по всему, часть их со временем приняла ислам и растворилась среди арабского населения. Кто знает, возможно, и основатели пекарни тоже происходят от потомков сефардских переселенцев. И перерыв на Песах — не что иное, как рудимент наследственной памяти.

Впрочем, согласно городской легенде, которую можно услышать в Яффо, дело обстояло несколько иначе...

***

Шломо Абулафия родился в середине XIX века в Бейруте и в возрасте примерно 20 лет перебрался в Эрец Исраэль. Его предки из рода Абулафия, как по отцовской, так и по материнской линии, возглавляли еврейские общины в Земле Израиля и в галуте.

Самый известный, из них, рабби Хаим Абулафия, приходившийся Шломо прадедом, восстановил в XVIII веке еврейскую общину Тверии — благодаря знакомству с тогдашним правителем Галилеи, неистовым бедуином Дахаром эль-Омаром. Легенда утверждает, что в знак признательности и дружбы рабби Хаим наделил эль-Омара особым талисманом. Написанное на кусочке пергамента заклинание делало его неуязвимым как на поле брани, так и в хитросплетениях интриг. И только сумев обманом лишить эль-Омара волшебного подарка, враги смогли убить его.

Поначалу Шломо поселился в основанном незадолго до того Реховоте и фактически построив там самый первый дом. Затем перебрался в Яффо, где преподавал арабский язык в еврейских школах. А через два года семья Шломо Абулафии вместе с еще несколькими еврейскими семьями вышла за пределы тесного и грязного Яффо, построив рядом с арабским городом новый еврейский квартал Неве-Цедек.

В отличие от своих прославленных предков, возглавлявших общины, Шломо зарабатывал на жизнь учительским трудом. Но, видимо, благодаря чертам своего характера, отшлифованного поколениями лидеров, он пользовался огромным авторитетом и уважением как среди евреев, так и среди арабов, прозвавших его «мухтар Селим».

В начале 1909-го, когда младотурки объявили о возвращении конституции, именно Шломо Абулафия был назначен главой яффских евреев, представляя их перед новой турецкой властью. Получив важную общественную должность, Абулафия увлекся очередным поселенческим проектом: созданием еще одного еврейского квартала Яффо, Ахузат Баит, которому суждено было в будущем превратиться в Тель-Авив.

Однако до этого Шломо не дожил. Всего через полтора месяца после важного назначения и за два месяца до исторического «розыгрыша участков», с которого принято отсчитывать начало строительства Тель-Авива, Шломо внезапно заболел и умер.

Зная о приближающемся конце и прощаясь со своими близкими, он благословил каждого из восьмерых детей, предсказав, кем кому быть. Буквально в последние минуты к постели умирающего приблизился молодой араб, помогавший по хозяйству большой семье. За несколько лет до того Шломо приютил арабского сироту, дав ему работу в доме и, по сути, приняв в семью. Заплаканный, он умолял «мухтара Селима» дать благословение и ему. Возложив слабеющие руки на голову юноши, Шломо наказал ему печь питы, пообещав, что и его самого, и его потомков ждут на этом пути богатство и благополучие, правда, лишь до тех пор, пока они будут уважать своих соседей-евреев. А вдобавок завещал ему свою фамилию.

Потеряв кормильца, семья Абулафии уже не могла содержать слугу. Ривка, вдова Шломо, рассчитала его, подтвердив завещанное право на фамилию. Через несколько месяцев Саид Абулафия основал свою пекарню возле городской башни с часами…