Персидский талисман

Пять лет назад, зимой 2008-го, в ответ на нескончаемые ракетные обстрелы южных городов страны из сектора Газы, Израиль начал операцию «Литой свинец», направленную против террористов ХАМАСа. После авиаударов, которые уничтожили большую часть вражеской инфраструктуры, пришло время наземного наступления. Вторжение в сектор осуществляли в основном регулярные подразделения, но и резервисты были частично мобилизованы. Призвали и мою бригаду. Вместе с другой амуницией мне выдали красивый блокнот с бригадным лого на обложке. Время в армии тянется медленно. В блокнот, предназначенный для совершенно иных целей, понемногу собрались коротенькие зарисовки, почти совсем не военного характера… 

***

В роли комиссара бригады у нас голубоглазая Галит — дизайнер одного рекламного агентства в Тель-Авиве. Лишь исключительно неевропейский разрез огромных глаз и чуть более смуглая кожа выдают ее абсолютно персидское происхождение. И папа и мама у нее родились в Иране.
— Галит, а ты ничего не перепутала? Такие голубые глаза бывают только у полячек и русских!
Галит очаровательно улыбается. Она не перепутала, она даже умеет по-персидски. Научила и меня одной самой необходимой фразе на фарси: «Ман ду сет дарам». Все, что нужно знать настоящему джентльмену. Теперь можно без страха десантироваться в Тегеране.

Галит тоже резервистка. Она на войне, а муж, бухгалтер в крупной фирме, — дома. Его часть не мобилизовали. Так уж вышло.
— Галит, странная ситуация, не находишь: ты здесь, а муж дома?
— И не говори, над ним вся работа смеется...
Каждый вечер Галит звонит домой. Ветер несет над пустыней обрывки фраз.
— Да... Не ленись, разогрей в микроволновке... Нет, поставь на пять...
Да, можешь взять эту пластиковую миску. И не забудь сменить рубашку… Да, в шкафу, снизу на полке... Ну все, береги себя… Целую… Пока...

В обычное время Галит отвечает за воспитание и образование кадрового состава бригады. Однако сейчас, на войне, у нее совсем другая работа. С помощью белых лент и ржавых металлических палок, забитых в землю, соорудили что-то вроде ворот. Сюрреалистические врата в Газу одиноко торчат прямо посреди перепаханного броневиками вдоль и поперек киббуцного поля, примыкающего к сектору. Через эту импровизированную калитку один за другим по дороге в сектор катятся батальонные броневики. Бригадному отделу кадров нужно иметь поименный список всех, кто идет в бой, знать, кто в какой машине едет. ХАМАС обещает захватывать заложников. Потом, в темноте, когда в грохоте взрывов перемешаются между собой разные подразделения, будет уже поздно разбираться, кто где. А ведь если что-то случится, надо знать наверняка, кого недосчитались. Необходимо не только проверить имена. Нужно быть уверенным, что солдаты не забыли надеть на шею цепочки с металлическими жетонами. На них имя и личный номер. Точно такие же запаяны в оба ботинка. Это может оказаться важным при опознании тел.

Перед отправкой каждого броневика надо проверить наличие жетонов у всех сидящих в нем солдат. И убедиться, что именно его имя отмечено в списке отбывающих на задание. Армейские психологи сообразили, что если солдата, идущего в бой, показать жетон на шее попросит мужчина, его просто пошлют куда подальше, а вот девушке ответят скорее...

Галит и еще пара подручных девушек-солдат с автоматами наперевес, в касках и керамических бронежилетах, которые могут спасти от осколка снаряда или ракеты, сверяют списки и проверяют номера на жетонах.
— Следующий! Как твое имя? Жетон есть? Покажи! А в ботинках? Отлично!
— Следующий...

Каждому проходящему Галит дарит свою очаровательную, уже почти профессиональную улыбку. Королева в восхищении... Надо успеть улыбнуться каждому. Они идут в бой. Кто знает, все ли вернутся. Для кого-то ее улыбка может стать... Но нет, она не будет об этом думать сейчас. Она не имеет права расслабляться. Она на работе. Королева в восхищении!
— Следующий!

***

У самой Галит на шее, кроме жетона, висит талисман на золотой цепочке — старинная семейная реликвия, сделанная каким-то еврейским умельцем еще в Персии. Галит рассказывала, что в начале прошлого века ее дедушка, будучи ребенком, чудом спасся в страшном ширазском погроме. И в семье существует предание, что спасся он только благодаря этому талисману. Оберег похож на медальон или брошь — в золотой рамке овальный диск из расписанного стекла с буквами еврейского алфавита, сложенными в какие-то совершенно непонятные слова. Вокруг диска в рамку инкрустированы кусочки голубой и зеленой бирюзы.
— Тебе идет, прямо под цвет глаз! А что здесь написано?
— Понятия не имею. Да я и не верю, просто папа настоял, чтобы взяла…

Днем к лагерю подкатили какие-то хасиды. Как они смогли сюда заехать, обойдя армейские кордоны, известно, видимо, только их прямому покровительству из небесной канцелярии. Привезли карманные книжечки псалмов, хотели раздать солдатам, но батальоны еще не подъехали. Хасидов пришлось проводить: гражданским крутиться здесь незачем. Уезжая, упросили Галит взять молитвенники и пообещать, что раздаст. Представители духовного воинства укатили дальше, наверняка, еще какие-то части одарять своей литературой.

К вечеру, уже стоя возле «ворот», в ожидании начала движения, Галит вспомнила про пакет с книжечками и про свое обещание. Солдаты из батальонов толпились на поле возле броневиков, метров за триста. Галит вместе с помощницами решила сходить и раздать сейчас, чтобы потом не задерживать колонну. Там, возле броневиков, и услыхали сирену, которая взвыла в киббуце, оповещая о минометном обстреле из Газы. Вдалеке глухо ухнула гаубица, подавляя огневую точку террористов. Но еще до того, перекрывая сирену, оглушительно разорвал вечерний сумрак взрыв мины где-то совсем рядом, затем еще один и еще.

Укрылись за броневиками. Грохот был такой, что, казалось, взорвалось прямо под боком. Так и было. Все три воронки обнаружились возле «ворот». Осколки разлетелись в радиусе ста метров, не меньше.
— Галит, если бы ты была там…
— И не говори. А ведь и вправду талисман помог… Или псалмы…

***

Под утро колонны броневиков оставят киббуцное поле, и Галит без сил упадет лицом в свой спальник. Вечером, съежившись от пронизывающего даже сквозь армейский комбинезон ночного ветра, с сотовым прижатым к уху, она инструктирует мужа. Ветер доносит обрывки фраз:
— Да, конечно, свари... Возьми синюю кастрюлю... Да, дорогой... Скоро... Да... Целую... Береги себя... Пока...