Индусы плохому научат

Кочинские евреи – старейшая еврейская община в Азии. Они пришли в Индию ещё во времена царя Соломона и три тысячи лет продавали всему миру бивни, специи и павлинов. Однако погубили себя, приняв традиционную для Индии кастовую систему, больше смахивающую на внутриеврейский апартеид.

Кочинские евреи – очень колоритная группа. Согласно преданию, первые евреи попали в портовый город Коччи, что в штате Керала, ещё в середине первого тысячелетия до нашей эры. Ряд источников говорит, что евреи обосновались в Индии уже при царе Соломоне. Однако по-настоящему мощная волна евреев хлынула в Коччи вскоре после разрушения Второго Храма. На новом месте евреи занялись такой традиционной для Индии деятельностью, как торговля тиком, слоновой костью, специями, а также – павлинами. Наконец, третья волна евреев прибыла в Коччи уже после изгнания из Испании в 1492 году и стала известна под названием евреев Парадези.

На протяжении многих веков индусы принимали евреев вполне радушно, да и отношение к ним со стороны властей-махараджей было самым благожелательным, что в итоге даже закрепили историческим актом – дарованием медных пластин, датировка которых до конца неясна, но она в любом случае не позднее XI века. На самих пластинах перечислялись специальные привилегии, которые даровались еврейской общине. Евреи тогда жили в поселении Кранганор, находящемся неподалёку от деревни Анжуваннам, и выгравированный на пластинах указ наконец закреплял за евреями статус «господ Анжуваннама», а также право свободно там жить, строить синагоги и владеть собственностью столько, «сколько будет существовать мир и Луна».

Первый еврейский правитель кочинских евреев – легендарный Иосиф Раббан – был даже пожалован званием «князя евреев Анжуваннама» и правом собирать налоги с семидесяти двух «свободных дворов». Однако спустя много веков эти привилегии были насильно отняты соседями, а мавры – конкуренты по торговле специями – совершили ряд нападений на еврейские дома и синагоги, нанеся серьезный ущерб. Но еврейская община смогла перегруппироваться, восстановила свои позиции и заняла достойное место среди соседей. Дальше, как водится, распри начались уже среди евреев.

Апартеид по-еврейски

Трудно установить точное время начала конфликта, но к XVI веку он разгорелся в полную силу. Основная по численности и наиболее преуспевающая группа состояла из потомков евреев, прибывших в Индию много веков и даже тысячелетий назад. Их ещё называли малабарийскими евреями. Они соблюдали законы Моисея и Израиля и считали себя полноценной иудейской общиной, однако многие из них были потомками перешедших в иудаизм индусов, и со временем их начала теснить немногочисленная, но влиятельная группа недавних беженцев из Европы, которая стала оспаривать их статус, отказалась с ними родниться, подвергала различным формам дискриминации, называя их чуть ли не рабами.

Благодаря европейскому происхождению, владению иностранными языками и знакомству с современными торговыми практиками евреи Парадези заняли более высокое положение, быстро оттеснили исторических еврейских резидентов Кералы и приблизились к индийским правителям штата, что только усугубило конфликт внутри общины.

Для его разрешения в 1520 году пришлось обращаться в Каир – к раввину Давиду бен Соломону ибн Зимра. Из этого письма, кстати, мы и знаем численность кочинских евреев на тот момент – 1000 семейств. При этом доля малабарийских евреев составляла 90%, евреев Пардези – оставшиеся 10%. Раввин Давид ибн Зимра в своем ответе подтвердил полноценный статус малабарийских евреев, предписав им лишь совершить символическое омовение в микве.

«Европейцы», впрочем, не подчинились решению раввина и навязали еврейской общине привычную для Индии кастовую систему общества. В результате возникла сложная система сегрегации, основанная сразу на двух параллельных концепциях. С одной стороны, евреи делились на меухассим – с проверенным еврейским происхождением, и не-меухассим – перешедших в иудаизм и их потомков. С другой стороны, принадлежность к высшей или низшей касте определялась по цвету кожи: более светлому у потомков европейских евреев и более тёмному у всех остальных. По умолчанию считалось, что «белые» евреи обладают проверенной родословной, а происхождение «чёрных» сомнительно, однако из этого правила были исключения в обе стороны.

С практической точки зрения, достаточно сказать, что «чёрным» малабарийским евреям не разрешалось молиться в синагогах «белых» евреев Парадези, хоронить своих покойников на кладбище Парадези, не говоря уже о запрете на «смешанные» браки. Такие практики, конечно, входили в полное противоречие с еврейской традицией, однако позволили «европейцам» ещё сильнее сблизиться с родственной по социальному устройству индийской элитой.

Евреи и индусы – братья навек

Многочисленные аналогии с обычаями индусов можно провести в разных аспектах жизни кочинских евреев – от социальной организации общины до принципа компактного проживания в квартале, в конце которого обязательно должно быть культовое сооружение. Показательны также достаточно высокий статус женщины и относительная, в рамках допустимого, свобода общения между полами как в среде кочинских евреев, так и среди индусов, резко контрастирующие с жесткими ограничениями в этих областях, принятыми у ашкеназских евреев.

На концептуальном уровне индийский аскетизм и культ очищения нашли своё выражение в традициях празднования Песаха, подготовка к которому у кочинских евреев начиналась вскоре после Хануки и включала такие устрожения, как оштукатуривание и побелку дома. Специальные предосторожности касались приготовления мацы, вина и другой еды для праздника, а роль нееврейской прислуги сводилась к нулю. По мере приближения праздника нарастало отчуждение еврейской общины от индийского окружения, которое переходило в полную изоляцию в течение всех дней Песаха. В этих обычаях, как и в целом в традициях кашрута, проявлялся декларируемый евреями высокий статус их социальной группы по сравнению с индийскими соседями.

Не менее ярко подчеркивали этот статус и пышные торжества, посвященные осенним праздникам. В праздничных одеждах – вплоть до трёх новых кип разного цвета для каждого мужчины, в обильных и разнообразных угощениях, в роскошном убранстве синагог, улиц и домов прослеживались мотивы царствования относительно немногочисленной, но гордой и преуспевающей общины. Хотя в обычные дни отношения с индийскими соседями были тесными, в том числе и на дружеском уровне.

Репатриант с индийским духом

Однако к середине XIX века кочинские евреи начали резко терять экономический вес и социальное положение в связи с реформами, проводимыми Британской администрацией, в результате которых все группы населения получили равные права на покупку земли и торговлю. Параллельно нарастали конфликты внутри еврейской среды. Лидером протеста стал еврей по имени Авраам, известный ещё как Аво. Сын крупного землевладельца Шломо Халлегуа и женщины по имени Ханна, чьё происхождение осталось неизвестным, Аво так и не был признан «белым», хотя обладал хорошим образованием. А раз его отец впоследствии женился на еврейке Парадези, которая родила ему сына, то при разделе наследства Аво остался ни с чем.

Конфликт между сводными братьями расколол общину. Аво основал партию из числа дискриминируемых евреев и потребовал разрешения на строительство собственной синагоги в еврейском квартале, а когда ему было отказано, он со своими сторонниками обосновался в одном из домов в Коччи, служившем им местом молитв и собраний. В течение многих лет эта автономная группа жила достаточно спокойно и даже преуспевала, однако её идиллию разрушила эпидемия холеры, выкосившая большинство раскольников, включая самого Аво и его единственного сына. Евреи Парадези в назидание другим протестантам трактовали эти смерти, естественно, как Б-жью кару. К слову, даже постановление главного раввина Иерусалима, изданное относительно недавно, уже в 1892 году, и снова подтвердившее права малабарийских евреев, не повлияло на непреклонную позицию евреев Парадези.

Следующее поколение принесло еще одного борца с дискриминацией – Авраама Барака Салема. Вдохновленный идеями Махатмы Ганди, он устраивал ненасильственные акции протеста, вроде мирных процессий или сидячих забастовок на ступенях бимы, заставляя вызванных для чтения свитков Торы карабкаться по людям и головам. Постепенно Салему удалось увлечь своими идеями молодых «белых» членов общины, которые выступили против консервативных обычаев родителей.

Однако в это время община столкнулась с проблемами, которые реформами было уже не решить: низкая рождаемость, распространение психических заболеваний в небольшой группе породнившихся между собой членов привела к сокращению количества браков и численности кочинских евреев. А после основания Государства Израиль и массовой эмиграции туда индийских евреев проблема дискриминации исчезла вместе с самой общиной и уступила место другой задаче: как сохранить культурное наследие кочинских евреев.

Веками лелеемая мечта о возвращении в Сион, отраженная в молитвах и песнях индийских евреев, вдруг обрела реальность, и к середине 1980-х практически вся община переместилась в Израиль. Этому, конечно, поспособствовали проведенная индийскими властями национализация предприятий и земельных участков, принадлежащих кочинским евреям, отмена привилегий, в том числе и права не работать по субботам, а также осязаемое взаимное притяжение Индии и арабского мира. Не обошлось и без мистиков, которые утверждали, что внутриеврейский «апартеид» стал духовной причиной быстрого распада общины.

В Израиле индийских евреев, помимо обычных трудностей адаптации к жизни в новой стране, ждала ещё и проблема сохранения собственной идентичности и традиций своей общины. Однако никто из них в переезде не раскаивается, и главное, что их сейчас беспокоит – судьба знаменитой синагоги Парадези, символа многовековой истории кочинских евреев, построенной ещё в 1568 году и до сих пор остающейся старейшей синагогой в Британском Содружестве.