Родня при бабках

Кто виноват – мать иль отец, арабы или все-таки евреи? Как юный итальянец обретает еврейскую родню – и становится сказочно богат.

Название романа Алессандро Пиперно «Кто виноват» отсылает нас вроде бы аж к самому Александру Герцену. Но тот все же чересчур экзотичен для зарубежья. А потому прямые отсылки в книге к русской классике ограничиваются всемирно известным Львом Толстым. «Полагаю, что счастливые семьи, о которых так любят рассказывать в русских романах, были счастливы благодаря соответствующим земельным владениям, не говоря уже об удобствах, которые обеспечивала целая армия лакеев в ливреях и крепостных», – иронизирует Алессандро Пиперно уже в самом начале своей книги.

Впрочем, история юноши, открывающего тайны своего происхождения и так обретающего богатство и вес в обществе, сюжет не столько русской классической литературы, сколько викторианской. И здесь тоже Алессандро Пиперно постмодернистски смело указывает свои источники. «Новые имя и фамилия за один день превратили меня в героя викторианского романа, а значит, в бессовестного обманщика» – предстоит однажды признаться герою и одновременно рассказчику романа. Смешно, что имени его мы так и не узнаем – рассказчик называет себя просто «я».

Критики отмечают в романе влияние Марселя Пруста, но больше всего все же сюжет напоминает «Кристину Хофленер» Стефана Цвейга. Там героиня – бедная, но чистая сердцем девушка – получает приглашение от богатой тёти на дорогой курорт. Узнав другую жизнь, она мучается завистью и чувством потери и наконец ступает на преступный путь.

Главный герой романа Алессандро Пиперно тоже из небогатой семьи – и тоже чист и наивен. Да и как не быть чистым и жизнерадостным, когда у тебя лучшие в мире родители: чуть строгая, но готовая всем пожертвовать для ребёнка мама и ласковый, готовый на любую авантюру папа? Однако существование мальчика омрачают постоянные разговоры о деньгах – семья в долгах: папа, в своё время бросивший учёбу из романтических убеждений, рок-звездой не стал, а коммивояжёром трудится из-под палки, больше строит прожекты. Семья не настолько бедствует, чтобы ходить с протянутой рукой – в жизни есть и кино, и мороженое. Но постоянная нервозность матери, разговоры о возможном выселении за долги делают семейную атмосферу тревожной и мрачной.

К 13 годам герой по-прежнему восхищается родителями, но при этом уже превратившись в вечно подавленного невротика. Этому способствует и некая атмосфера тайны: герой ничего не знает о своих бабушках и дедушках, разве что слышал, что отец отца разорился на почве пьянства. И вдруг – героя с родителями приглашают на Седер. Оказывается, его мать Габриэлла – представительница богатой и могущественной еврейской семьи Сачердоти. В детстве, правда, бедствовала и она: ее отец Бруно отказался от наследства. Но когда Габриэлле было 12 лет, он и его жена трагически погибли, и девочка стала жить у тёти, так что все блага Сачердоти стали принадлежать и ей. Впрочем, скоро и она, подобно своему отцу и будущему мужу, отринет эту буржуазную мишуру, чтобы жить в честной бедности и беспокоиться о долгах.

Здесь мы видим не просто повторение семейного сценария, но один из примеров композиционной закольцованности – именно это, а не воспроизведение викторианских сюжетных линий, делает его таким ярким и оригинальным.

Габриэлла обретает богатство и входит в семью Сачердоти в 12 лет – это её символическая бат-мицва. Для её сына вступление в семейный клан оказывается бар-мицвой – и он, прежде не знавший ничего о своём еврейском происхождении, это подтверждает: момент его совершеннолетия наступает, когда на Седере он играет на гитаре перед своими обретёнными родственниками.

«Эндорфин, выделившийся благодаря надежде раз и навсегда избавиться от ярлыка лузера, оказался столь мощным галлюциногеном, что я решил: его действие уже не закончится. Прощай, застенчивость! Прощай, скованность! Отныне я буду жить, как на сцене, а значит, все остальные – особенно остальные женского пола – станут свидетелями моего солипсистского триумфа. Пока одобрение слушателей сжимало меня мягким бархатом в горячих объятиях, я даже не задумывался о том, какие романтические дивиденды принесет мне успех. Удовольствие от выступления было столь благородным и нематериальным, что его было достаточно… Вот такая у меня бар-мицва…»

Тогда же герой рассказывает своим двоюродным сёстрам и брату, что на гитаре его научил играть отец. Это признание в романе звучит дважды – здесь и ближе к финалу, и оба раза оказывается индикатором преображения героя. Оказывается, достичь подлинного совершеннолетия – это значит в том числе принять и мать, и отца, и всех своих родственников, какими бы богатыми или бедными они не были. Какую бы роль они не выбирали – обывателей или беспощадных борцов с мещанством.

Как и героиня Стефана Цвейга Кристина Хофленер, главный герой романа Алессандро Пиперно отправляется с богатыми родственниками за границу и видит их образ жизни. Затем, так же как и Кристина, он переживает семейную трагедию и абсолютно меняется. Но если в моральном падении героини Цвейга однозначно виноваты деньги – или, что то же самое, их отсутствие, – то у преображения героя Цвейга, не столь чудовищного, но тоже не к лучшему, может быть и другая причина – умолчание. Мать героя молчит о своём, а значит, и его еврействе, об их семейной истории. И герой осознает пустоту того детского прошлого, которое казалось ему таким счастливым и наполненным. Мать обобрала его, но не потому, что лишила его семейных денег, а потому, что в период его становления скрывала само наличие этой семьи.

После 7 октября 2023 года роман Алессандро Пиперно «Кто виноват», вышедший на языке оригинала в 2021 году, приобретает новую, острую и печальную актуальность. Или, точнее, эту актуальность придаёт ему не сама трагедия, а ужасающая антисемитская реакция на неё левой радикальной молодёжи. В середине 80-х герой романа, увлечённый политически активной одноклассницей, принимает участие в пропалестинских антиизраильских демонстрациях. Позднее, узнав о своём происхождении, он много читает об истории ХХ века, Холокосте и зарождении еврейского государства. Это помогает понять ему истинные мотивы вдохновенной молодёжи, выступающей против «израильской военщины»: они бездумно выступают не за добро, а за то, что им обозначили как добро. Ни история, ни справедливость их не интересуют, главное – выглядеть хорошими в собственных глазах, а заодно слить терзающую неудовлетворённость собственной жизнью.

«Охотно избавлю вас от кучи агрессивных банальностей, которые она вываливала на меня следующие пять минут. Хотя в то время у меня было куда меньше опыта, я уже понимал, что за всякими политическими идеалами, сколь бы искренними и бескорыстными их ни представляли, скрываются личные напасти тех, кто их отстаивает, причем зачастую не имеющие к делу никакого отношения. …поклоняться идеалу или столь же некритически его развенчивать, чем обычно занималась София в своих яростных выступлениях, – отличный способ облагородить собственный гнев, придав ему презентабельный внешний вид и немного политического достоинства. Я не отрицаю, что враждебность Софии к Израилю была искренней – скорее я отрицаю, что ее гнев действительно был вызван страданиями народа Палестины. Ее негодование было признаком близорукости, мешавшей попасть в цель». Кажется, это кого-то напоминает.

Алессандро Пиперно. Кто виноват. Перевод с итальянского Анны Ямпольской. М, Издательство АСТ: CORPUS, 2025.