Никуда не деться из-под хупы

«Я невеста, а вот жених» , — бойко объявила блондинка в темно-синем костюме, указывая на стоявшего рядом мужчину в сером. Окинув собравшихся взглядом, она продолжила: «Спасибо, что пришли на нашу свадьбу… Куда положили чеки?» . Дерзкая непосредственность вызвала среди собравшихся взрыв смеха и, одновременно, чувство облегчения: предстоящая недолгая церемония перестала казаться скучной.

«Невестой» и «женихом» стали Шошана и Авраам Рошковские (Shoshana and Avraham Roshkovsky), поженившиеся 19 мая 1945 года на территории концлагеря Берген-Бельзен. Во время войны родившегося в Польше Авраама прятала христианская семья. Шошана (в замужестве Роза) была родом из Трансильвании. Берген-Бельзен стал одним из трех лагерей смерти, через которые ей довелось пройти. Расшитая узорами синяя хупа, изготовленная в Израиле и присланная по просьбе Американского еврейского объединенного распределительного комитета (American Jewish Joint Distribution Committee) в Германии, была одним из нескольких балдахинов, доставленных вместе с другими ритуальными предметами для выживших после Катастрофы евреев. Под этими навесами сочетались браком тысячи еврейских пар.

Шло время. По мере того, как люди совершали алию в Израиль или просто эмигрировали в другие страны, балдахин затерялся. И был случайно обнаружен всего несколько лет назад, на общественном аукционе в США членом правления «Джойнт» Джейн Вейцман (Jane Weitzman). В среду 30 июня состоялась торжественная церемония, на которой генеральный директор «Джойнт» Арнон Мэнтвер (Arnon Mantver) презентовал хупу Фонду «Яд Вашем», вручив ее председателю мемориального комплекса Авнеру Шалеву (Avner Shalev). Она будет выставлена на всеобщее обозрение в новом Музее истории Холокоста «Яд Вашем», открытие которого планируется на март следующего года. Шалев пояснил, что все экспонаты выставки будут так или иначе связаны с индивидуальными историями. Когда представители «Джойнт» предложили подарить этот балдахин архиву комплекса «Яд Вашем», сотрудники музея принялись разыскивать семейные пары, сочетавшиеся браком именно под этой хупой.

Рошковские — одна из немногих выживших семей. «Несмотря на улыбки, — с горечью констатирует Шошана, — для нас этот день печален, он заставляет нас вспоминать страшное время Холокоста, а это нелегко. Круг замыкается» . Когда британские войска под командованием генерала Монтгомери освободили Берген-Бельзен, она весила всего 28 килограммов. Едва лагерем занялись различные благотворительные организации, вчерашним заключенным были предоставлены квалифицированная медицинская помощь и хорошее питание. В скором времени молодая женщина набралась сил и понемногу восстановила подорванное здоровье: «Как только я поправилась до тридцати восьми килограммов, сразу же устроилась работать в госпиталь Берген-Бельзена».

Некоторым из пациентов госпиталя так досталось за время пребывания в концлагере, что абсолютный покой и тишина стали едва ли не главными условиями их лечения. Однажды в палату внесли стонущего от боли молодого человека со сломанной ногой. Поначалу Шошана отказалась за ним ухаживать, однако других медсестер не было, а закончив пререкания, девушка вдруг обнаружила, что пациент очень даже симпатичен.

Результатом бурного романа стало решение пожениться. Так они стали первой из семи пар, сочетавшихся в тот день браком. До свадьбы жениху и невесте рассказали о необходимости соблюдения периода разделения, оба побывали в микве (ритуальном бассейне). Роза молилась в своей комнате. Хотя этот день должен был стать самым счастливым в ее жизни, девушка плакала — ведь вся ее семья погибла, и разделить с ней эти счастливые мгновенья было некому. Тем временем, исходил слезами в своей комнате и Авраам — правда, по другой причине. Перед тем, как окунуться в микве, ему пришлось остричь свою великолепную густую шевелюру, и теперь он был совершенно уверен, что невеста уже никогда не сочтет его привлекательным. Зато благодаря помощи «Джойнт» на нем, не в пример Шошане, были приличный костюм, рубашка и ботинки.

Невеста же была одета в черную юбку, мальчишечью рубашку и ботинки, которые были велики на два размера, — все это тоже обеспечивалось «Джойнт». На фату медсёстры из госпиталя пожертвовали широкий кусок марли.

В тот вечер на свадьбе был настоящий праздничный ужин. Музыкантами были два карлика, чудом выжившие после экспериментов, которые проводил над ними печально известный доктор Менгеле. «Мы поднимались и танцевали, желая забыть все горести и невзгоды, — и протанцевали до рассвета» , — вспоминает «невеста».

А в сентябре 1946 года в госпитале Берген-Бельзена родился их единственный сын Моше. Волонтеры Еврейского агентства «Сохнут» подарили малышу детскую коляску. Она «разваливалась на ходу, но колеса-то работали».

Сестра Розы была похоронена в Берген-Бельзене, и каждый день Роза возила Моше на кладбище, повторяя мальчику, что, расскажет ему обо всем, как только он подрастет, и сможет понять, как все это было. Но обещания так и не выполнила. Когда Моше спрашивал мать, почему у нее на руке вытутаирован номер, та отвечала, что это сделали на случай, если она потеряется. Спустя годы, она рассказала сыну многое, но не все.

В феврале 1948 года семейство Рошковских ступило за землю, которая в скором времени стала называться независимым Государством Израиль. Следующие сорок лет Шошана проработала в муниципалитете Ришон леЦиона, а Авраам в течение 46 лет был главным поваром в больнице «Assaf Harofeh». Когда-то Шошана и Авраам потеряли своих родных, теперь у них новая семья. У них две внучки и трое правнуков. Жизнь продолжается!