Архивы Катастрофы

Что мы знали о Холокосте в советское время? На самом деле — почти ничего. В Советском Союзе, учили нас, живут советские люди. В плену находились советские военнопленные. Были убиты, растерзаны, замучены, заживо сожжены — граждане СССР. В школе нам говорили про советский народ, советских бойцов с фашизмом. Холокост был там, где-то далеко, на западе Европы. И действительно, Катастрофа европейского еврейства лучше изучена в Европе, чем на постсоветском пространстве.

«В советскую эпоху тема участия евреев в войне умалчивалась, — рассказывает историк Арон Шнеер, сотрудник «Зала имен» «Яд Вашема», автор книги «Плен». — Фальсифицировались данные о количестве евреев —участников войны и Героев Советского Союза. Тем не менее в районных, областных изданиях к юбилеям Победы о евреях-героях СССР что-то писалось. С началом перестройки было издано много книг о войне, в том числе об участии в ней евреев. Сегодня еврейская тема сама по себе не скрывается, однако доступ к советским архивам примерно с 2000 года начали ограничивать. В первую очередь речь идет об архивах Минобороны России и ФСБ. И действительно, многие материалы о войне, о фронте, об участии евреев в партизанском движении остаются практически недоступными. Тем не менее достоверная информация о войне в той или иной степени вводится в оборот, обретает известность. Так, на территории России действуют поисковые отряды, собирающие материалы о героях войны, которые никоим образом не скрывают информацию об участии в ней евреев. Более того, активно действует Фонд спецназа имени генерала армии Маргелова, представители которого собирают материалы о бойцах, совершивших подвиг самопожертвования. Советская пропаганда внедряла в сознание народа, что первым такой подвиг совершил Александр Матросов, закрывший собой амбразуру вражеского дота в феврале 1943 года. Однако в действительности еще до него подобный подвиг совершил в августе 1941 года политрук Панкратов. Он получил тогда звание Героя Советского Союза, но об этом не писали. Это было время отступления. До Матросова подобный подвиг совершили 50 человек, но не все они были награждены. Следопыты установили их имена, среди которых оказалось четверо еврейских, и переслали мне эти материалы.

15 мая в Москве состоится конференция, инициаторами которой выступили горские евреи. Ее цель — включить 9 мая в еврейский календарь как День памяти, чтобы в эту дату в синагогах читались молитвы. Прошло 70 лет со дня Победы, кажется, что о войне уже написано все, но на деле некоторые факты продолжают замалчиваться. Я думаю, что сегодня не хотят говорить о трагической правде войны потому, что выявятся ошибки тогдашних руководителей страны, факты сотрудничества местного населения с немцами и предательства со стороны представителей власти и военных. Несмотря на то что многое уже известно — изданы книги о литовской полиции, об украинской дивизии СС — война не перестает поражать. При изучении всей многоообразной картины создается впечатление не только всеобщего патриотизма и готовности сражаться, но и массового коллаборационизма. Полная правда об оккупации еще не написана».

После падения железного занавеса власти приоткрыли советские архивы и стали предоставлять доступ к документам, посвященным Холокосту, которые прежде находились в спецхранах. В эти годы работники архива «Яд Вашема» стали налаживать сотрудничество с архивами на территории бывшего Советского Союза. Им удалось выявить, скопировать и привезти в Израиль некоторые освобожденные из закрытых фондов материалы о Холокосте.

«Святая святых» мемориального комплекса «Яд Вашем» — архив. Маша Ионина, директор отдела международных архивных проектов и руководитель архивной части проекта «Генезис», занятого выявлениям и копированием материалов в архивах стран бывшего СССР, показывает некоторые исторические документы, которые были приобретены на территории бывших советских республик и стран Европы или получены от частных лиц. В их числе знаменитый список Шиндлера, почтовые открытки, подписанные Анной Франк, приказ с едва приметной из-за мелкого почерка подписью Гитлера, карточки заключенных из концлагеря Маутхаузен, запись одного из гостей коменданта Аушвица Хёсса в гостевой книге («спасибо за прекрасно проведенное время»), а также частные письма, отправленные из Киева за несколько часов до появления в городе немецких войск...

«Работа с документами в каждой постсоветской стране всегда начинается с переговоров с архивными управлениями, — рассказывает Маша Ионина. — Не так легко обнаружить нужные документы, которые затерялись среди огромных объемов хранимых в архивах материалов. Чтобы провести профессиональное выявление, необходимо найти сотрудников архивов, готовых выполнить для нас такую объемную работу. Иногда приходится нанимать людей со стороны. Необходимо добиться у администрации всех архивов, с которыми мы сотрудничаем, разрешения на создание таких рабочих групп.

Существует три категории архивов: бывшие партийные, которые после 1991 года перешли в ведение разных организаций, государственные, существующие в каждом регионе, а также городские. Есть также категория ведомственных архивов, к которой относятся хранилища бывшего КГБ, военных ведомств, министерств внутренних и иностранных дел. В бывшие партийные и государственные архивы доступ возможен, а в ведомственные, увы, путь в большинстве случаев закрыт. Исключением являются архивы бывшего КГБ Украины (ныне архив СБУ) и Литвы (ныне Особый архив). Архивная система и архивные правила консервативны в прямом и переносном смысле. Под влиянием охранительной идеологии сотрудники российских архивов стремятся снова закрыть доступ к ранее уже открывавшимся документам. Идет откат назад, и архивы — самый чуткий барометр любых общественных перемен, в том числе к худшему.

Информация, по мнению архивного начальства, существует, чтобы ее скрывать, а вместо нее выдавать идеологически ангажированные данные. Все документы военного периода (1941—1945) автоматически переводились в спецхраны. Поэтому до 1990 года нечего было даже думать о том, чтобы что-то там получить. Иногда случаются настоящие казусы. Например, “Яд Вашем” подписал договор с одним российским архивом. Уже были отсканированы материалы, переслана оплата, но в последний момент архив разорвал договор и вернул деньги. Ответ был дан такой: договор не соответствует законодательству. На деле же, скорее всего, вмешался кто-то из местного КГБ. Все как в прежние времена: архивы как бы открыты, но в них ничего невозможно получить, а особенно скопировать и вывезти за границу. В Европе сейчас тоже происходят совершенно парадоксальные вещи: там абсолютно все помешаны на охране личной информации. Получить список имен погибших евреев из европейского архива сейчас тяжелее, чем из российского. Зачастую в архивах происходит такой диалог:
— Зачем вам наши партизаны?
— Среди них есть евреи.
— Все равно они наши! Не дадим вам».

Несмотря на все это, за последние шесть лет сотрудники мемориала смогли привезти в Израиль около двух миллионов копий документов. Благодаря их работе архивные материалы, связанные с темой Холокоста, постепенно выкладываются в открытом доступе в Интернете.

На сайтах некоторых архивов стран Балтии, как и на сайте или в библиотеке «Яд Вашема», можно найти информацию о своих близких. Можно заранее договориться с сотрудником мемориала, который покажет документы из внутреннего хранилища. А в читальном зале можно увидеть уже треть документов, обработанных и выложенных во внутренней поисковой системе. Все они проиндексированы, можно искать по именам, на каждое заведена компьютерная карточка. «Яд Вашем» занимается сбором имен не только погибших в Катастрофе, но и тех, кто был эвакуирован и так или иначе был затронут Холокостом. Благодаря проекту «Генезис», архивисты изменили свой подход к самому определению того, что является документом, относящимся к Холокосту. «Раньше, — говорит Маша Ионина, — мы использовали более консервативный подход. Считалось, что Холокост хронологически совпадает со Второй мировой войной. Сейчас же мы поняли, что для того, чтобы восстановить судьбу еврейского народа, необходимо изучать документы о более раннем периоде, начиная, хотя бы с 20-х годов». К архивистам часто обращаются коллекционеры или люди, которые находят у себя дома военные письма или фотографии. Частично функцию сбора частных коллекций выполняют еврейские музеи, работающие на Украине, в Белоруссии, странах Балтии. Но это капля в море. Музеи бедны, государством почти не финансируются, на одни лишь пожертвования им не прожить, да и системы хранения у них нет, а время идет, люди уходят, а вместе с ними пропадают и важные документы.

Я спрашиваю Машу о том, какая из находок произвела на нее особое впечатление. «Любой документ из прошлого впечатляет, — отвечает она. — В делах репрессированных из архива бывшего КГБ в Литве мы получили цифровые копии следственных дел 1933–1943 годов. Среди них дело некоего Черняхова Иосифа Самуиловича. Родился он в Вильно в 1882 году. Оказалось, он был членом Временного правительства Керенского. Адвокат, депутат Виленского магистрата, член Сионистской организации. В 1930 году выпустил антисоветскую книгу «Ревтрибунал». В 1937 году он был председателем еврейской общины Вильно. В литературе и в Интернете я ничего о нем не нашла. Посмотрите, какая интересная фигура: от члена Временного правительства до председателя еврейской общины. Выяснилось, что его сын, Черняхов Михаил Иосифович, был одним из руководителей организации “Ястреб”, корреспондентом многих газет на идиш. А его жену Рахиль обвинили в том, что она помогла мужу написать антисоветскую книгу и перевела ее с еврейского языка на русский. Вот такая яркая талантливая семья. Они все были высланы, их следы пропали. Пока нам неизвестно, как сложилась их судьба. Для дальнейших поисков необходима помощь российских архивов, так как известно, что из Прибалтики всех высылали в восточную часть РСФСР. Но мы надеемся со временем собрать мозаики всех еврейских судеб.

Маша полагает, что, несмотря на огромный массив собранных о Холокосте документов, просветительская деятельность должна оставаться одной из важнейших сторон деятельности «Яд Вашема»: «Я считаю, что с течением времени факт Катастрофы будет по-прежнему нуждаться в доказательствах. Время движется вспять. Посмотрите, что происходит сейчас в Европе, в России. То, что кажется очевидным нам, для многих, к сожалению, совершенно не очевидно. Искажается сознание, усиливается антисемитизм, а вместе с ним продолжаются попытки отрицания Холокоста. Архивные документы являются бесспорными свидетельствами Холокоста. Я уверена, что придет время, и к нам будут обращаться юристы с просьбой дать справку о том, что то или иное событие действительно имело место. К счастью, мы успели в свое время высвободить из хранилищ “наши” документы и привезти их в Иерусалим».