Печальный Вуди

Американский режиссер, драматург и актер Вуди Аллен снимает по фильму в год, и каждый фильм становится событием, а сам Вуди стал классиком еще при жизни. Как ни странно, главным своим занятием он считает писательство: он просто не может не писать рассказы, которые по отзывам, быть может, слишком восторженной американской прессы, смешны, как рассказы Марка Твена, и нежны, как новеллы Эрнеста Хемингуэя. Очевидно, есть и другие точки зрения: в отличие от Твена и Хемингуэя, Аллен пишет исключительно о евреях. Точнее, о нью-йоркских евреях. Нет, он отнюдь не бытописатель, рассказы его носят юмористический характер, но героями их все время выступают люди с фамилиями Розенцвейг, Зильбербранд или Колчинский (последняя звучит в Америке примерно так же, как и две первые).

Сам автор говорит о своих рассказах так: «Если бы я вдруг не мог делать кино, то не слишком бы огорчился, но вот без письменного стола не протянул бы и недели».

Можно ли считать его еврейским писателем по той лишь причине, что его герои — сплошь единоплеменники? Вопрос весьма сложный. Пишет-то он по-английски, а не на идиш, хотя словечками из бабушкиного языка речь его героев приперчена основательно. Не проводя параллелей, вспомним Бабеля, который совершенно серьезно считал себя, прежде всего, русским писателем. И действительно: его русский язык классически безукоризнен — даже в тех случаях, когда его герои , гимназиев не кончавшие, толком им не владеют. Мы имеем в виду авторскую речь. Но все же в нашем (и не только в нашем, а и в сознании тех, кто бледнеет от злобы, услышав фамилию Бабель) сознании он — писатель еврейский. Давайте еще уточним: одесский. Наверное, это самое правильное определение. Так вот и Вуди Аллен — писатель нью-йоркский, а если учесть, что евреи составляют самую большую группу белого населения Нью-Йорка, то еще стоит подумать, а потянет ли Одесса перед Нью-Йорком с этой точки зрения.

В Одессе все этнические группы употребляли в своей речи слова вроде «мишигенер», «цудрейтер», «бекицер» и т. д. Кое-кто и сейчас их еще знает. Как-то солидная нью-йоркская газета, описывая высокую гостью, прибывшую в Штаты из-за океана и желая отметить ее совершенно безвкусный наряд, указывала, что гостья выглядела как «шлеперке». Именно в Нью-Йорке всемирно известный негритянский (тут не отсутствие политкорректности, а слово, которым человек сам себя называл) певец и актер Поль Робсон играл Отелло на идиш.

Мы не сравниваем Нью-Йорк с Одессой, не желая обидеть ньюйоркцев, а тем более одесситов. Мы просто приводим эти данные, чтобы показать: если писатель нью-йоркский, то еврейскую тему ему не обойти. Вот Вуди Аллен и не обходит, именуя себя самого «типичным интеллигентным городским евреем-невротиком» (все определения — на совести автора). И пишет он о тех, кого лучше всего знает и чьи душевные движения ему близки.

Возможно, он мог бы писать о техасских и аризонских ковбоях. Или о мормонских пионерах штата Юта. И, не исключено, имел бы успех и был бы переводим на иностранные языки. И все же некоторая… м-м-м…умозрительность, что ли, в описаниях была бы заметна. Не для читателей переводов на немецкий или украинский языки, но, скорее, для тех, кто сам происходит от ковбоев или мормонов – первопереселенцев. А для своих героев Вуди — свой. Как и для его читателей на многих языках.

Есть у него замечательный фильм «Зелиг». Уж более еврейской фамилии не найдешь, скорее в Рабиновиче усомнишься. Это Зелиг наделен дивным даром: он — человек-хамелеон. Не в том смысле, что бегает по ветвям, отстреливая липким длиннейшим языком мух и прочих насекомых. Хамелеон ведь еще более знаменит своей способностью моментально менять окраску.

Так вот, оказавшись среди китайцев, Зелиг немедленно начинает выглядеть, как китаец. Для этого ему не нужно даже напрягать мускулы лица и щурить глаза. Просто он очень искренне хочет быть китайцем, когда вокруг китайцы. Когда вокруг нацисты — и Зелиг в мундире среди них: на вид — ариец арийцем, и характер нордический просто на лице написан. В «Зелиге» много хамелеонских (совершенно искренних!) превращений. Лучше этот фильм посмотреть самому, чем слушать рассказы о нем.

А теперь положа руку на сердце: не является ли эта черта распространенной у отдельных представителей лиц еврейских национальностей? Увы…

А кто лучше, чем еврей, мог создать этот сценарий и этот фильм? Да еще и роль эту сыграть?

А все потому, что Вуди Аллен совсем не хамелеон.