В бой с огоньком

В эту субботу во всех синагогах будут читать библейскую главу «Цав». На русский её название точнее всего можно перевести повелением: «Прикажи». Но для меня первые её строки всегда вызывают в памяти известнейшую песню Владимира Высоцкого.

На братских могилах не ставят крестов,
И вдовы на них не рыдают,
К ним кто-то приносит букеты цветов,
И Вечный огонь зажигают.

Уверен, эти строки довелось слышать всем нашим читателям, но мало кто знает, что само понятие «вечный огонь» – на иврите оно звучит как «эш тамид» – вошло в культурный код человечества именно из Пятикнижия Моисеева, из этой главы «Цав». «Да будет жертва всесожжения находиться на костре на жертвеннике всю ночь до утра. И огонь жертвенника будет гореть. Возложит служитель утром ранним на него дрова – и огонь будет гореть на жертвеннике всегда. Он никогда не должен гаснуть!» – гласит священный текст.

Огонь – это одно из самых загадочных явлений нашего мира, природа которого до сих пор до конца наукой не изучена. И не знаю, будет ли когда-нибудь полностью понята. Можно сколько угодно твердить, что огонь – это «результат горения», а само горение – это «реакция окисления кислородом, сопровождающаяся выделением тепла и света». Но если вы вдумаетесь в эти формулировки, то поймёте, что они описывают сам процесс, но совершенно не объясняют, что такое огонь как явление.

Огонь материален и нематериален одновременно, и потому как бы символизирует связь между этими двумя мирами – материальным и духовным. Это и определило высокую символику Вечного огня – он зажигается в память о тех, кто ушел из этого материального мира, но продолжает даже безымянным жить в нашей памяти и сознании. А память и сознание – это уже в значительной степени духовные понятия.

Так и в Пятикнижии этот вечно горящий на жертвеннике огонь заключал в себе на символическом уровне постоянно «горящее сердце» еврейского народа, его верность Торе и готовность к служению её идеалам. И без этой верности и готовности, без этого горящего сердца теряли смысл и сам жертвенник, и пылающее на нём пламя. Об этом этапе духовного падения народа ясно и крайне резко говорил и пророк Ирмеягу, отрывок из книги которого читается в виде дополнения – афтары – к библейской главе «Цав»: «Заберите жертвы ваши – и сами ешьте ваше мясо!» Ведь дело не в самом огне, а в верности идеалам, которые это пламя символизирует. И вчитываясь в строки «огонь должен гореть на жертвеннике и не гаснуть», я невольно вижу пылающее пламя нашей веры, которое мы сумели пронести через века.

Сколько раз на протяжении этих столетий его пытались загасить наши враги, да и некоторые из наших соплеменников, считавших, что без него нам будет куда проще. Сколько жизней было отдано за то, чтобы это пламя пылало постоянно, и какие высокие души, не жалея для этого интеллектуальных, да и физических сил, делали всё возможное, чтобы поддержать этот огонь.

В заключение нельзя не отметить, что в этом библейском отрывке приводится одно древнее ивритское слово, хорошо знакомое каждому современному израильтянину. Более того – это слово во многом определяет жизнь сегодняшнего Израиля. Но ни в одном из множества переводов Пятикнижия оно не получило адекватного соответствия. Вот, к примеру, классический синодальный перевод слов Моисея, обращённых к брату его Аарону и его сыновьям-священникам: «Семь дней не отходите от дверей Скинии собрания, пока не исполнятся дни посвящения вашего». То же слово «посвящение» используется в переводах П. Гиля, З. Левина, Г. Липша, М. Шнейдера. Арье Ульман в своём переводе заменяет слово «посвящение» на более близкое по смыслу, но почти неупотребляемое слово «уполномочение». Однако вы должны знать, что в оригинале там стоит совершенно иное слово – «милуим», означающее в современном иврите резервистскую службу. И это открытое указание, что резервистская служба является такой же священной обязанностью, какой была в своё время служба священников в Иерусалимском Храме.

Именно на плечи воинов-резервистов легла основная тяжесть войны, которую ведёт сегодня Израиль со своими многочисленными врагами. И во многих семьях, включая нашу, мужчины отслужили уже по 300 дней, а иногда и больше. И отказаться от этой службы нет права ни у кого – как не мог отказаться священник от службы в Храме, даже если речь шла о такой «черновой» работе, как подкладка дров в огонь.

Каждый из нас несёт в себе частичку этого огня, а значит – и личную ответственность, чтобы он не погас. И каждый из нас, подобно служителям Иерусалимского Храма, должен вновь и вновь подкладывать свои дрова в этот огонь – дабы он горел дальше.