Кто хочет быть евреем?

Однако далее в Торе Яаков упоминается не только под новым, но и под прежним именем. Благодаря этой истории двойное имя есть и у еврейского народа — как правило, в Торе нас называют «Израиль» или «сыны Израиля», но зачастую мы упомянаемся в святых текстах как «Яаков» или «потомство Яакова».

Хасидские мудрецы отмечают тот факт, что в Торе мы называемся «Яаков», когда нам хотят показать, что мы — «слуги» Б-га (см. Йешаягу 44:1 — «А ныне слушай, Яаков, раб мой»). Имя «Израиль» возникает в те моменты, когда Тора указывает, что мы — «дети Всевышнего» (см. Шмот 4:22 — «Израиль — мой первенец!»).

Разница между слугой и сыном очевидна. В данном случае на самом простом уровне, конечно, речь идет о мотивации и взаимоотношениях. И ребенок, и слуга подчиняются отцу или хозяину и исполняют его волю. Когда ребенок делает что-то для отца или матери, он испытывает любовь, удовольствие и радость. А слуга выполняет что бы то ни было из чувства долга, а не потому, что он хочет этого.

Эта разница отражается на качестве отношений между людьми на всех уровнях. Даже если и «сын», и «слуга» делают что-либо по инерции, механически, в том, что ими движет, есть большая разница. Более того, различны и качество, и результат: один делает это по собственной воле, испытывая любовь, а второй — потому что у него нет выбора.

Прототипы «сына» и «слуги» присутствуют во всех типах отношений — в браке, в семье, на работе и т.д. Более того, иногда по тому, что и как делает сын, можно сделать вывод, что он ведет себя как слуга, а наемный работник, напротив, исполняет поручения хозяина с удовольствием и любовью.

В жизни еврейского народа и в наших отношениях с Творцом также присутствуют прототипы «сына» и «слуги». Человек может вести еврейский образ жизни просто потому, что у него нет другого выбора, и он просто принимает эту жизнь и рассматривает традиции и заповеди как свои обязанности. Но есть и другие евреи, которым отрадна мысль о том, что они являются «детьми» Создателя. Они гордятся этой ролью и наслаждаются каждым мигом своей жизни.

«Дух Эйсава», с которым борется каждый из нас, — это наше животное начало, та часть еврея, которая стремится стать как все: прожить тихую и спокойную жизнь, как можно меньше попадаясь на глаза окружающим. Эта часть человека воспринимает еврейство как некую навязанную ношу — поэтому те, кто подвержены влиянию животного начала, соблюдают заповеди, но делают это без любви и радости, которые характерны для людей, искренне желающих жить по законам Торы.

Это начало носит имя «Яаков» и оно ведет бой с духом Эйсава. Тем не менее у каждого в жизни есть моменты, когда он одерживает победу над ангелом материализма и бездействия. В такие моменты мы поднимаемся на наш личный уровень «Исраэля», где радуемся нашему союзу с Б-гом и тому, что являемся частью еврейского народа.

Исполнение заповеди становится для нас не обязанностью, а действием, в основе которого лежит любовь и стремление к самореализации.

Как бы то ни было, Тора знает, что суть заключена не в победе над ангелом и не в переходе с уровня Яакова на уровень Исраэля. Мы продолжаем сочетать в себе оба прототипа, чередуя два подхода к еврейскому образу жизни. Кто-то может по большей части оставаться Яаковом, а в других побеждает Исраэль. Но на самом деле прототип Исраэля присущ каждому, впрочем, как и Яакова.

И поэтому даже после победы Яакова в битве с ангелом и приобретения им нового имени — Исраэль — Тора продолжает называть его — и нас — обоими именам. Эта идея двойственна; она указывает на то, что для Всевышнего важно существование сущности Яакова и каждого совершенного нами доброго деяния — даже если оно не сопровождается радостью и усердием, и нам приходится заставлять себя. К тому же у нас всегда есть возможность подняться на уровень Исраэля и испытывать искреннюю радость и удовлетворение, которые берут начало в нашем желании оставаться частью еврейского народа и в готовности с гордостью исполнять нашу миссию в этом мире.